Сначала у Ари вырвался нервный смешок (он-то и привел меня в чувство), а потом, когда оцепенение начало спадать, мы переглянулись с братом и заржали в голос. Я смахнула выступившие слезы. — Это было по-настоящему страшно! — Тебе сменить памперс? — подколол брат. — Да иди ты! — Но в глазах Ари мелькнуло беспокойство. — И как мы снимем это безобразие? — кивнула я на капот: ни за какие коврижки не выйду наружу. Брат пожал плечами и вдавил педаль газа. Шины противно взвизгнули и толкнули машину вперед. Кукла, хоть ее и нещадно тряхнуло, не свалилась. Она, покачиваясь из стороны в сторону, спокойно созерцала нас единственным глазом и не собиралась покидать облюбованное место. Я даже прониклась такой настойчивостью. Так мы и въехали в город: я, Ари и одноглазый монстр. Ночь окончательно вступила в свои права. В этом регионе темнело рано, уже в семь часов улицы погружались в кромешную темноту. Депрессивно, хотя с мигающими светофорами, уличными фонарями и ярко освещенными витринами магазинов город смотрелся не так уж мрачно. В Дуайте, где мы жили, можно гулять до десяти вечера, солнце неохотно скрывалось в половине одиннадцатого, отчего и настроение улучшалось. Но как только мы въехали в северный штат, так яркое светило спряталось и больше не появлялось в течение всех трех дней нашего автопутешествия. Я прилипла к окну, рассматривая новое для меня место. Представляла, как папа водил маму в это кафе или в тот кинотеатр. Легко призываемые фантазиями художника призраки в этот раз не спешили, чувствовали мою нерешительность. — Узнаешь улицы? — Смутно. Хотя там, — он кивнул в сторону с яркой вывески, сообщающей о душераздирающем фильме про оборотней «Последний укус», — мы постоянно ели мороженое. Ни одно мороженое ни в одном кафе города не сравнится с теми микроскопическими ванильными шариками, что отец покупал каждые выходные. Я с тех пор не ел ничего вкуснее. Да, у Ари остались воспоминания, у меня лишь пыль, фантазии и крохи информации, заимствованные от старшего брата. — Но, знаешь, город не сильно поменялся. Ари повернул направо, проезжая вдоль центральной площади, где располагалось древнее кладбище. Подобное расположение встречалось только в старых городах. Современные мегаполисы выстраивали некрополи подальше от жилых районов. Я внимательно присмотрелась. За невысокой каменной кладкой в слабом освещении угадывались памятники в виде скорбящих ангелов, склонившихся над упокоенными, покосившиеся от времени кресты и здания склепов. — Тебе здесь точно понравится! — хмуро пробормотал Ари и включил отопление в машине. С заходом последних лучей температура стремилась к нулевой отметке. Я не обратила внимания на мнительность брата. Мне надо срочно попасть в это мрачное место! И вот почему: неделю назад, в полудреме (а такое часто случается) я сделала набросок. За темными мазками угля проглядывало старое кладбище с открытыми пустотами могил, словно из них что-то вырвалось на волю, а посередине всего этого разгрома стоял он, князь Тьмы. Так его прозвал Ари, когда впервые увидел. Длинные, развевающиеся по ветру волосы и разъяренный взгляд… Но дальше работа не шла. Сколько раз я ни подходила и ни пыталась придумать продолжение картины, руки опускались. А я не любила недоделки. Открывающийся перед глазами пейзаж давал надежду на завершение начатого, надо попробовать использовать декорации того места. Машина снова свернула, и прекрасный вид закрыла живая изгородь высокого дома с колоннами, похожего на здание мэрии. Мы крутились на месте и не смогли обнаружить нужный поворот. Монотонный голос навигатора сошел с ума. Он вдруг предлагал повернуть направо, затем гаджет перекраивал маршрут, просил развернуться, и история повторялась. Ари чертыхнулся и вырубил ненужный аппарат. Я нервно покусывала губу, надо сказать, я порядком вымоталась, устала и просто хотела есть. Взгляд переместился на капот, где до сих пор лежало пластиковое чудо. — Слышь, местная, дорогу покажи! Ари усмехнулся, но ровно через минуту улица сама выплыла нам навстречу. Это ли не удача? — Я здесь проезжал, этого поворота точно не было, — нахмурился брат и недобро покосился на куклу. — Чертовщина… — Тебе просто надо поблагодарить талисман. — Вот я уверена, что это кукла помогла нам найти дорогу. У каждого есть свои традиции и ритуалы. Я, например, никогда не перейду дорогу черному коту и уж точно не спущусь в подвал ночью, назовите это суеверием. На мое заявление Ари закатил глаза. — Хорошо. — Он деланно ухмыльнулся фирменной улыбочкой (от которой млели все девицы) и с издевкой обратился к чудищу: — Спасибо, Лаки! Я радостно стукнула его по руке. — Видишь, у нас появился друг, и у него даже есть имя! Мы снова посмотрели на монстра, переглянулись — симпатичнее он от этого не стал. — Ладно. — Брат крутанул руль, следуя за витиеватой улицей. Справа от дороги располагалось убранное к этому времени года поле, что оканчивалось стеной леса. Слева красовался ряд аккуратных домиков с приусадебными участками, в их окнах можно было рассмотреть суетящихся к ужину будущих соседей. Этот район значительно отличался от мест, где мы до этого существовали. Вонючие мусорные баки и перебегающие дорогу огромные крысы сменились ровными рядами контейнеров для сортировки, красивыми палисадниками, аккуратно подстриженными газонами и фигурно вырезанными кустами. Мне здесь определенно нравилось больше. Мы подъехали к двухэтажному строению с панорамными окнами первого этажа. Пристроенная справа башенка придавала дому вид маленького замка. Наше жилище выбивалось из общего ряда одинаковых домиков кукольного квартала и выглядело значительно старше. Странная калитка без забора смутила, она совсем не подходила по стилю. Кроме того, как житель мегаполиса, я была обеспокоена безопасностью, у нас на девятом этаже стояли железные решетки с руку толщиной, а здесь лес рядом. Асфальтовое покрытие сменилось гравием подъездной дорожки. В этот момент парадная дверь распахнулась, и навстречу вышла миловидная женщина. Мы резко выдохнули, когда она подошла поближе. — Она просто копия мамы… — Ари смутился и виновато покосился в мою сторону. Да, она действительно на нее похожа. По крайней мере, если судить по тому, что я видела на единственной фотографии, которую брат хранил в портмоне. К горлу подступил комок, а в носу нещадно защипало. Ари сжал мое плечо. Я задержалась, чтобы прийти в себя. Если я помнила отца с матерью исключительно по растрепанному слепку из прошлого, почему так расстраивалась? Да, можно не помнить родителей, и я даже не запомнила событий, сопровождающих их смерть, но чувства, что впились в меня с тех пор, та тоска, которую ничем нельзя заткнуть, выматывала душу, делала инвалидом. Напоминала, что мы с братом одиноки в этом мире. Выдохнула и потянула ручку двери. Женщина уже приблизилась к Ари. По дороге она неоднократно приостанавливалась, отдергивала руки, бормотала под нос. Тетя странная, хотя и похожа на меня сильно. Вот что я перенесла бы на холст, если рисовала ее: невысокий рост, темные волосы, в беспорядке топорщатся из гульки, и карие глаза, огромные, оленьи, так их называл брат, когда смотрел в мои собственные. Но все же мы с ней разнились в одежде и сильно: на мне новомодная куртка и драные джинсы, на ней — темно-коричневый чопорный наряд с белым воротничком. Платье плотно облегало ее стройные бедра, а потом свободно расходилось, достигая щиколоток. Ни дать ни взять дама прошлого века. Ари выступил первым с сухим рукопожатием. — Натали, рад видеть. Брюнетка остановилась, наткнувшись на стену холодного приветствия, Ари умел выстроить дистанцию сразу. Мы размышляли на эту тему. Когда встал вопрос о возвращении в Стольм, брат связался с родственницей и спросил, в каком состоянии находится дом. Натали сама вызвалась привести жилище в порядок и попросилась пожить рядом с нами. Теперь мне это казалось дурной затеей. Натали наклонила голову, прислушиваясь к чему-то, затем снова пробормотала, подбадривая себя (не иначе) и, не обращая внимания на отшатнувшегося брата, обняла парня. Ари сконфуженно повернулся ко мне. Я вскинула брови и пожала плечами — выпутывайся сам. Ему ничего не оставалось делать, как поддержать женщину, плечи которой вздрагивали. Натали подняла опухшее лицо. — Моя маленькая Стефани! — протянула ко мне руки. На мгновение я задержалась. С одной стороны, ее вид всколыхнул древнюю обиду, что тетя не защитила нас, отдала в приют, позволила произойти ужасным вещам, как найти такому оправдание? В то же время передо мной стояла заплаканная копия матери, которую я не помнила. Может, через двойника я познакомлюсь с ней поближе? Сделала неуверенный шаг вперед и мгновенно оказалась в объятиях дерганой Натали и спокойного брата. Так мы и стояли какое-то время: высоченный Ари и рыдающие женщины. Семья в сборе, по крайней мере, то, что от нее осталось. Здравствуй, милый дом! Глава 2. Дом, милый дом — Давайте заходить, хватит стоять на улице, — шмыгнула носом Натали, подталкивая в дом. — Ари, машину сегодня оставь снаружи, дверь в гараж заело, завтра вызову механика. — Я сам разберусь! — Ответил брат. Одним из многочисленных даров, какими обладал Ари, являлось умение отремонтировать, починить или смастерить что угодно. Его одинаково хвалили и как хорошего автомеханика, так и отличного столяра. Поэтому у него всегда была работа, и даже если ее нельзя назвать высококвалифицированной, как у врача, за нее, несомненно, платили хорошие деньги. — А это откуда? — Воскликнула тетя и брезгливо уставилась на капот джипа. — О, это наш монстр. — Я подошла к машине и сунула куклу в сумку, пока ту случайно не смахнули в помойку. — Она с моста?! Я прижала рюкзак ближе. — Да, — ответил за меня Ари, — какие-то проблемы? — Я спросила, как она к вам попала. Надеюсь, вы не сами сняли это с опоры? — Натали нервно повела плечом. — Боже, тетя, нет! Она сорвалась сверху, когда мы переезжали мост, и рухнула прямо на автомобиль, — рассмеялся Ари и достал первый чемодан из багажника. — Не знаю, кто захочет по своей воле пройтись по этому странному месту. — А к чему такое внимание к старой кукле? Натали растянула рот в ненастоящей улыбке. — Дело в том, что они висят давно. Это, так сказать, защитники Стольма, считается, что их поместили туда колдуньи. И дурной приметой считается снять куклу. — Я же говорил тебе, — усмехнулся брат, обращаясь ко мне. — Это вуду-шмуду и прочие неприятности, выкинь ее. — Лаки нам помог, — заупрямилась я. Вероятно, я с приветом, но эта вещь не просто так попала к нам, наоборот, я уверилась — это защитник, тем более что не снимала ее с опоры. Кукла сама меня почему-то выбрала.