— Не целка, я проверял. — Тогда может вместе? — Меня сегодня телка ждет. Вину буду заглаживать. — Зализывать? — Нет уж. В нее члены пихают, а я лизать должен. — Много ты понимаешь. — Давай не будем ругаться, иди уже. Степ, — зову я управляющего, пока Наиль машет и стройным шагом направляется к скромняшке Нике. Такие, как она, из деревень, хорошо играют дурочек, но на самом деле прекрасно знают, что ничего, кроме тела мужику предложить не могут. В отличие от той же Лизы, весьма начитанной и смышленой, так почему же она упорно строит из себя Нику, предпочитая вместо позиции сверху, позицию на коленях. Обидно, после тех побед, что я наблюдал на экране телефона. **** — Да, Матвей Дмитриевич, — подходит Степа. Он уже мужик в возрасте и в отличие от прошлых управляющих давно и счастливо женат, по его словам. Хотя я склонен верить, ибо он не падок на прелести наших девочек. — Проследи, чтобы Наиль был доволен. — Даже не обсуждается. У меня есть список тех, кто должен быть доволен. — Это правильно. Как там Ольхова с Пермяковой? Разобрались? — Ольхова уволилась. Я так поняла, ее клиент к себе в постоянные любовницы забрал. — Это неизбежно. Как хорошо, что у нас с пополнением проблем нет. Принимал сегодня девочек? — Да, взял трех. Одна совсем после школы, но судя по виду уже давно в этой профессии. Кстати, насчет школьниц. — А чего насчет Раи молчал? — Эту проблему я смог решить сам. Припугнул чуток работой здесь. — Серьезно? – я даже полностью к нему оборачиваюсь. Это прям трогательный момент, когда твой по факту ученик начинает думать своей головой без постоянных вопросов у учителя. Помню, когда сам стал многое решать, без Захара. – Расскажи, как. — Ну а чего. Она опять пришла, требовала вас, потом требовала работу, и я предложил начать прямо сейчас. Закрыл ее в одной из комнат и позвал парней из нашего ЧОП. Они как раз были неподалеку. — Даже так? Они согласились? — Ну я им пообещал любую девочку на выбор на час. — Не много им надо, — смеюсь я. – И чего? Подействовало? — Она орала как резанная и бежала так, что сверкали пятки. — Неплохо, неплохо, эту малолетку давно следовало проучить. Давно это было? — Пару недель назад. Вас в тот вечер не было, — точно, хату смотрел как раз. – Решил не беспокоить. — Понял. Тебе надо походу премию выписать. — Да я не откажусь, — его лицо, как обычно, весьма серьезное. — Как вообще жена относится к твоей работе здесь? Он даже опешил от такого вопроса, да я и сам не понял, почему его задал. А если и понял, то лучше не буду даже развивать эту мысль, лучше дождусь, когда Степан придет в себя. — Сложный вопрос? — Я работаю здесь больше полугода и если честно будь она против, ушел бы. — Ого. Да ты у нас каблук? — Нет, просто ценю мнение своей женщины. Мы с ней большой путь проделали, ребенка потеряли, теперь еще двух поднимаем. Ну в общем вы и сами все это знаете. — Но ведь твоей семье как-то нужно принять, что ты работаешь в борделе. — Они принимают, а остальные думают, что я работаю в ночном клубе и в подробности не вдаются. Необязательно всем всегда говорить всю правду. — Меньше знаешь, крепче спишь, да? — Верно. — Ладно, не буду тебя задерживать. Вызови мне такси, хотя… Меня заберут. Иди. И словно по закажу уже звонит Миланика Раевская. И, наверное, к ее удивлению я беру трубку. — О, Матвеюшка. Куда мы поедем? — Приезжай, забирай меня, я в гавно. К тебе поедем. — Ко мне? — она словно теряется. – А других вариантов нет? — Ты еще условия мне будешь ставить? Или стесняешься меня? — Ну что ты. Конечно нет. Сейчас приеду. Ты у себя в клубе? — Да. Жду, — отключаюсь и убираю телефон в карман. Поднимаюсь с кресла, бросая последний взгляд на зал, в котором полуголые девушки или танцуют на коленях мужиков, или на шесте. Что скажет Лиза, если узнает, что я содержу подобное заведение. Примет ли правду, как жена Степана? Выхожу на улицу, махнув охранникам и пожав руку нескольким новым гостям, с которыми меня еще Захар познакомил. Его уважали. Его боялись, а ко мне еще очень долго будут относиться с пренебрежением, потому что совсем недавно я сам был на месте вот этого Степана, разбирая за Захаром дерьмо. На улице промозгло. Питер мать его. Серые цвета в полном его разнообразии. Опять дождь. Это даже дождем назвать нельзя. Он словно не поливает тебя, а плюет прямо в лицо. В итоге все, кто берут с собой зонты только носят их собой. Ведь никогда не ясно с какой стороны прилетит плевок. Подтягиваю ворот пуховика, натягиваю капюшон и достаю очередную сигарету. Интересно, чего там Лиззка делает. Наверняка беситься, что мать сорвала на ней свое неудовлетворение. Но зато знает, что я к матери ее больше не приближусь. Ну или она ко мне. Через десять минут на своей мазде приезжает Раевская. Сажусь на передней и тут же закрываю глаза. — Матвей… — Давай молча. Хочу трахаться и спать. — И что, у меня по твоему, ночлежка? — Машину останови, чтобы я вышел и больше не беспокоил твою невзъебенную персону. — Ну что ты сразу дуешься. Мне покапризничать нельзя. — Мне кажется ты уже выросла из этого возраста, нет? — Какое же ты хамло, Матвей. — Очевидно тебя это не сильно волнует, раз мы еще едем к тебе, — поворачиваю голову, смотря на ее профиль. Она поджимает накаченные губы, а я думаю о том, что если их накачает Лиза, то они будут похожи на пельмехи. Интересно между ног они у нее такие же розовые и полные? Блять, при мысли, что меж ними еще ни одного члена не было член ноет, а во рту слюна копится. Да, пожалуй, такую нетронутую пизденку можно и лизнуть разок. — О чем ты таком думаешь, что у тебя уже ширинка дыбится, — тормозит Мила возле своего подъезда и улыбается так приторно и сладко, словно уже всосала мой член в себя как пылесос. — О тебе милая. О том, как сейчас, ты мне отсосешь. — Хам, — фыркает Мила, но улыбается и выходит из машины. Я за ней. Поднимаемся на этаж. Мила вставляет ключ в замочную скважину и хмурится. Толкает дверь, и бросает на меня виноватый взгляд. – Она сейчас уйдет. Кристина!