Меня уволокли в камеру, а выпустили лишь с утра, выписав штраф в еще десять тысяч рублей. А могли посадить. Почему не посадили? Это было бы закономерным финалом. Как же Миру выручить. Как она там? - Может нам продать квартиру? - В ней прописана несовершеннолетняя. Да и не хватит... Лиза… — мама плачет в автобусе, пока мы домой едем. – Я позвонила Матвею. — Что? – это имя как нож по венам. Я даже дышать перестаю. Я не думала о нем эти недели. Просто вычеркнула для себя этого человека. Просто убила чувства, которые он во мне вызывал. Я много раз прокручивала, почему повелась на него. Почему отдалась в день свадьбы. И не могла найти не единого логичного объяснения. Он сутенер, он бандит, он кабель. Я все это знала с самого начала. И все равно пошла с ним. И все равно отдалась ему. Он как то неправильно действует на меня, отравляя своей гнилой сущностью. Он несчастен и желает, чтобы страдали все вокруг. — Это он дал денег на залог? — понимаю я, потому что у нас не было такой суммы. У нас все забрали. Мама кивает. — Он сказал, что может дать больше, если ты придешь. Я прикрываю глаза, опускаю голову на стекло. Он сказал, что я приду. Знал, до чего докатится Миша? Знал, что Миру похитят, знал, что не дадут кредит? Разве может не везти настолько сильно. Я посмотрела на свое отражение. Красивое, даже после ночевки на холодных нарах. Но что толку от моей внешности, если в голове ничего нет. Тупая сука. Тупая. Тупая. Тупая! — Бьюсь о стекло, пока мама меня к себе прижимает. — Дочь, это я, я виновата, я даже не понимала… Мне так страшно за Миру, Лиз… — Миша сказал, что может отстать, если я отсосу всей его компании. Наверное надо было это сделать? — Он бы не стал, — мама делает такое лицо, а я мне смешно. Порой кажется, она живет в каком-то другом мире, где я дочка обедневших аристократов, которую жаждали взять замуж. И ведь почти получилось. — Думаешь, Матвей лучше этой участи? — Матвей не обманет, — вдруг говорит мать, а я смеюсь натужно. Ну конечно. Матвей не обещал быть верным. Он не обещал любви. Он не обманывает. Как это мама так хорошо успела его изучить. — Лиз… — давит мама, а я ломаюсь. Понимаю, что выбора нет, но все равно тяжело это принять. Встаю и выхожу на ближайшей остановке. Я нужна ему? Правда? Как кто? Как секс — игрушка? Только пусть сначала гарантии предоставит. Даже умываться не буду. Пусть грязной берет. Добралась до метро, благо карточка еще действовала, доехала до нужной станции и пришла к его клубу. Еще три месяца назад мне казалось это чем – то волшебным, таинственным, а теперь я ненавижу это место. Просто за то, что здесь обитает он. — Девушка, вы на кастинг? Кастинг, надо же... — Вроде того, — отвечаю приветливой охране. Смотрю на девушек, что выстроились в очередь. Красивые, ухоженные. С виду и не скажешь, что им хочется работать шлюхами. Наверное я то как раз выгляжу отчаявшейся, готовой пойти на крайний шаг. — Эй ты, в очередь вставай, — хочет мен оттолкнуть какая-то дылда, но я с неожиданной силой ее толкаю. Господи, да будь во мне столько агрессивной силы в свое время, я бы олимпийской чемпионкой стала. — Отвали! — Так, девушка, тебе лучше отойти. — Матвею скажи, что Лебедева пришла. Он знает, — говорю грубо, смотря на него с некой толикой презрения. Защищаюсь, потому что скоро на меня вот так же будут смотреть все. Глава 29. Глава 29. Он заставил меня ждать почти сорок минут. Правда в коридоре клуба. Дальше меня не пускали. Я лишь наблюдала, как эти высокомерные фифы дефилируют мимо меня, очевидно на встречу с Матвеем. Очень интересно знать, а он каждую трахнет? У него член от трения не уменьшиться? А может быть одна из них заразит его венерическим. Судя по тому как было со мной. Он нечасто задумывается о защите. — Лиза? – охранник подходит ближе, и я поднимаю взгляд от мозайчатого пола. Презрение. Ну конечно. Я же обычная шлюшка его хозяина. Не удивлюсь, если завтра он сам предложит за меня цену. Еще меньше удивлюсь, если Матвей отдаст меня этому бугаю. – Матвей Дмитриевич ждет. — У вас есть презерватив? Денег, чтобы добежать до аптеки и купить, у меня все равно нет. А трахаться с общей тетрадью без защиты недальновидно. А ведь всем уже известно зачем я сюда пришла. Охранник опешил. Поморгал пару раз, но достал ленту из трех золотистых квадратиков. Я забрала из его протянутой руки и положила к себе в карман куртки. Он даже не сказал ничего, только посмотрел на меня задумчивым взглядом. — Пойдемте, Лиза, — ого на «вы». Чем заслужила-то? Тем что не настолько беспечна как остальные. Охранник провожает меня в подвал. Ну конечно. Центральный зал, в котором я не была. И даже желания не возникало посмотреть, что здесь. Потому что сразу понимала. Не впишусь. Не мое. Не хочу. Даже было в какой – то момент желание сбежать. Малодушно бросить мать, сестру, забить на все и сбежать. Но последствия сиюминутных решений обычно далеки от радужных. Скорее похожи на триллер, где ты становишься жертвой, насилие над которой расследует нуарный детектив. Пока мы шли вперед я рассматривала шесты, бар, столики. Сейчас, днем здесь было пусто, но могу представить какая здесь кипит жизнь ночью. По телу проходит волна неприятного холодка, словно кто – то открыл форточку. Я вздрагиваю и безошибочно нахожу взглядом Дымого. Он сидит в центре полукруглого дивана в костюме с иголочки, пока выжженная краской блондинка рисует восьмерки бедрами на его штанах. Да, я часто представляла какого это, застать его за изменой. Но ощущения даже от видео никогда не сравняться с реальностью. Становится настолько тошно, что я сглатываю, делая лицо кипичом. Жалко вот ЕГО лицо разбить нельзя. Блондинка опускается перед Матвеем на колени, тянет руки к ширинке, а он смотрит на меня. Прожигая на сквозь. Я застываю в метрах пяти больше не смея пошевелиться. Она будет сосать ему при всех? Это в порядке вещей? Меня ждет та же участь. Хотя после свадьбы мне уже ничего не страшно. — Свободна, — говорит Матвей и девушка тут же уходит. А я остаюсь. Под его энергетическим давлением, от которого воздух кажется потрескивает. – ты тоже. Охранник сзади меня исчезает и по факту во всем зале мы остаёмся одни. Матвей наклоняется, упирая локти в колени, рассматривая меня с ног до головы. Личный черт, который при выпадании из табакерки оставил мне шрам на пол лица. Что он видит? Чужую вещь на мне? Мою покорность и смирение. Которых хотел. Он ничего не обещал, но мне до сих пор больно. Он стал первым, научил летать и обрезал мне крылья. — Долго ты стоять так будешь? Я вообще – то занят. — Да ты всегда занят. — Зачем пришла?. — Ты знаешь, мне нужны деньги, — цежу сквозь зубы. Он серьёзно? Или тупит? Или издевается. Он ведь знает, мама с ним связывалась, а теперь он делает вид, что не звал меня? Жаль в моей руке только презервативы, иначе я бы с удовольствием разманило ему череп. — Я не плачу за то, что уже имел. Хочу развернуться, уйти, потому что по его взгляду ясно — ему плевать. Ну и пошел он! — Стоять! Сюда подошла и на колени... — Ты же уже имел меня! — срываюсь на крик, слезы вдоль щек рекой. — Ты же все знаешь! Что ты пытаешься доказать? В какие игры играешь?! — Заткнись и раздевайся, — рявкает он, распахивая полы пиджака. — Посмотрим, чему я тебя научил. Я даже не сомневалась. Он не шутит. Смотрит прямо. Почти не моргает. Злость во мне кипит, как в вулкане. Но что толку, если взрывом его все равно не убьет. Ему ничего не будет. — Мне нужны гарантии. — Отсосешь и поговорим. — Думаешь, я тебе поверю? Сначала докажи, что поможешь,.. — Ты шлюшка малолетняя будешь мне условия ставить? Серьезно? — он смеется, да так зло и горько, что мне плохо становится. Стены перед глазами вертятся. – Ты серьезно думаешь, что стоишь десять лямов? Ну, скажи? — Стою, раз ты позвонил моей матери. — Я? Не смеши меня. У меня каждый день вагон таких как ты, — мама меня обманула. Тогда, зачем я здесь. – Ты можешь выметаться, а можешь доказать, на что готова ради бабла.