Он кивает на свою оттопыренную ширинку, а я закрываю глаза, роняя слезы. Я могу уйти. Я просто уйду и не позволю ему унижать меня. Только вот что дальше? И как Миру возвращать. И если уж быть шлюхой, то для него одного… Или это очередная фантазия, а на самом деле уже завтра он отдаст меня своим клиентам. — Я не буду ждать вечность, Лиза. Либо делаешь, как говорю, либо убираешься. Я делаю шаг к нему. Падаю на колени. В глаза не смотрю. Никогда не думала, что секс может быть настолько унизительным. В центре клуба, пусть сейчас и пустого. Убираю волосы за спину, одной рукой расстегивая его ширинку. Уже чувствую бьющий в нос мужской ни с чем не сравнимый запах. Не реагирую. Никак не показываю, как сильно меня это заводит. То, что он перебирает мои волосы, не торопит, давая возможность самой снять с него боксеры, взять в руку налившуюся кровью плоть. В голову приходит мысль, что только что ее трогала другая, может быть брала в рот. Другой рукой я подношу ко рту презервативы и разрываю один из пакетиков. — Ты что собралась делать? — Хочу надеть тебе презерватив, — что же еще? — Нахуя? — Я же не знаю, сколько девушек прошло через твой член. Не хотелось бы чем – то заразиться. Он одним броском шлепает меня по пальцам, так что вылетают презервативы. — Только шлюхи сосут в презервативах, Лиза. — Ну ты же сам сказал, кто я. Он на миг замолкает. И кажется, что вот-вот он подтянет меня к себе, обнимет, может быть даже поцелует. Но это сказки. Это не про Матвея. Он уже пожимает плечами и кивает в сторону. — Подбирай. Он думает, я не стану? Достаю презервативы и открываю второй пакетик. Вскрываю и кое — как растягиваю на твердо стоящем члене. Интересно, у не на всех стоит? А если стоит, то он сразу трахает, не разбираясь с собственными эмоциями. Макушку и лоб печет. Смотрит. Знаю. Но сама взгляд не поднимаю. Рукой придерживаю основание члена, все как он учил. А другой рукой касаюсь мягкой плоти яичек. Матвей не двигается. Мне нравилось делать минет, потому что в такие моменты он был в моей власти, рычал, дергался, сжимал челюсти. А теперь ничего. Просто ждет, когда я начну. — Долго еще ждать? Остервенело накрываю головку, сразу втягивая ее в рот. Скольжу губами по безликой резине. Возбуждение, что было рядом, когда я села на колени и ощутила его запах, давно убежало от меня. Осталось только чувство брезгливости и желание поскорее довести его до оргазма. Но это какое – то бесполезное движение губами вверх-вниз, языком, который стал неметь. И Матвей продолжает сидеть словно ничего не происходит. - — Вряд ли я выложу за тебя десять лямов, если ты будешь сосать так уныло. Я сжимаю его член крепче, так что он дергается, и насаживаюсь ртом на конец, тут же утыкаясь носом в свою руку. Больно, неприятно, все болит, но я продолжаю. Пытаться выделять слюну и сосать, втягиваю щеки, чтобы он поскорее кончил. Хотя и сомневаюсь, что это будет быстро. Но я стараюсь, двигаю головой активно, не взирая на растущий рвотный рефлекс. — Да блядь, заебала! – ругается Матвей, дергает меня за волосы, рывком снимая резину. Я тут же упираюсь руками в его бедра, качаю головой — Не буду! Матвей, нет! — кричу, а он подтягивает меня к себе, вынуждает в глаза злые смотреть. — Будешь сосать так, как я хочу, и тебя вообще не должно заботить, сколько ртов видели мой хер, поняла? – шипит он мне в лицо и тянет к члену, теперь свободному от лишнего. Он заполняет мой открывшийся рот так туго, что не остается возможности дышать. Я впиваюсь ногтями в ткань брюк, но он только сильнее стонет. — Да, дрянь, да сучка. Вот так. Ничего лишнего. Только твой сладкий ротик и язычок. Сильнее. Носом блядь дыши, Лиза. Но слюны и слез было так много, что носом дышать просто не получалось. Он поднимает мою голову, смотрит в глаза. С таким превосходством, что меня ломает. Я поднимаю руку и бью его по щеке. — Сволочь! Отпусти меня! — Ну уж дудки, сама пришла, — тянет он мою голову ниже, заставляет взять в рот, а я захлебываюсь, пока он трахает членом мой рот, пока хлюпает внутри, причиняя дискомфорт, боль и против воли начавшееся зарождаться возбуждение. Меня не должно это заводить. Не так. Не здесь. Не с этим человеком. Думала ли я, когда увидела его впервые, что окажусь в таком унизительном положении. На коленях, в его клубе, в роли шлюхи, на голову которой давит тяжелая ладонь, не давая выпустить член изо рта. Думала ли, что вместо свадебного платья буду в куртке париться и давиться слюной и собственными стонами. Хочется немного отодвинуться, ослабить давление, но Матвей словно мысли мои слышит, начинает двигаться членом во рту активнее, вынуждая меня принимать его и захлебываться. — Бля, да-да. На меня, сука, смотри. Будешь теперь каждый день мне сосать, — шипит он, продолжая толкаться членом все глубже. Задыхаюсь от резких толчков, надеясь только о том, что он не полезет мне в трусы. Там настолько мокро, словно вся слюна туда стекает. Матвей совсем потерялся, запрокинул голову, выбивая из себя хриплые стоны, все чаще толкаясь в мой рот. Кажется, решил убить меня. Он резко оттолкнул меня, а я с облегчением выдохнула. Это все? Но Матвей дергает молнию на моей куртке, толкает животом на диван. Давит на поясницу так сильно, что я двинуться не могу, когда он сдергивает джинсы, когда сзади пристраивается. — Презервативы, — только и вспоминаю я, но он шлепает меня по заду и толкается пальцами в мое влажное лоно. Слышу, как разрывается фольга, слышу, как он шумно дышит, ругает меня. Приставляет обтянутую латексом головку ко входу. Входит одним грубым толчком. Я чувствую мимолетный дискомфорт, но он пропадает мгновенно, стоит члену войти чуть глубже. Смазки столько, что по ней член легко скользит внутри. Я упираюсь лбом в диван, чувствуя, как нарастает удовольствие. Но глушу его в себе, смотрю в сторону, на закрытую дверь зала, на пустые возвышения с пилонами. Наверное, да. Наверное, это то, чего я достойна, а не постели и ласк. Лишь грубых толчков, грязных слов и шлепков тяжелой ладони по заднице. — Лиза, а ну-ка вернись,— требует Матвей, но я не чувствую. Лишь давление члена внутри. Лишь отголоски того удовольствия, которое могло бы быть, будь это секс по любви, а не по необходимости. – Сейчас ты у меня кончишь. Ты же мокрая, как течная сука. Эти все слова раньше вызывали волнение, а теперь лишь тошноту. Матвей пытается возбудить меня, трогает клитор, трет вместе с толчками члена внутри, но я лишь закрываю глаза, принимая то, что он со мной делает. Тело обмякает, но Матвей в пару толчков достигает оргазма, изливаясь в презерватив. Я тут же падаю на диван, а он стягивает резинку и бросает в урну. — Бойкот объявила? Думаешь, то что ты отказываешься кончать, не даст мне тебя трахать. — Шлюхи не обязаны кончать. — Они хотя бы должны делать вид. — Да, пожалуйста,— пожимаю плечами и начинаю искусственно стонать, имитируя то, что мне теперь недоступно. Удовольствие в руках любимого человека. Достигаю той точки, когда оргазм должен уже пронзить тело под острым взглядом Матвея, который застегивает штаны. — Неплохо. Клиенты будут довольны. Он словно по горлу ножом прошелся. Он отдаст меня другим. Этого я и боялась. — А что ты так смотришь? Нужно же отработать долг. Со мной одним этого не сделаешь. Приведи себя в порядок. Тебя проводят. Он собирается уйти и оставить меня, но я почти падаю. — Матвей! А Мира! — А что с ней? – поворачивает голову. Но сам не считает нужным повернуться. — Ее похитили. — Что? Что ты разгоняешь? — Я не вру! — кричу я в слезах, Что ж так больно то?! — Миру украли. Мы ходили в полицию. Ты разве не знал? Разве не ты дал залог за меня? — Ты в тюрьме была? — Матвей наконец поворачивается. – Что ты несешь? Кто украл Миру? — Амбалы, которые ходили в нашу квартиру с требованием денег! — неужели он не понимает! – Они разворотили всю квартиру, они требовали вернуть деньги! Матвей молчит. Смотрит на меня, словно выискивая в глазах ложь. — Куртку застегни. — Что? – о чем он? — Куртку, говорю, застегни и умойся, — он уходит чуть вперед, открывает какой – то щиток, врубает рычаг, и я вижу что света сразу становится больше. Начинают гореть телевизоры, а наверху я сразу вижу несколько красных точек на камерах. Сглатываю и испытываю какое – то облегчение. Никто не видел. Никто. Кроме Матвея. Подтягиваю штаны, застегиваю куртку, быстро обтираюсь влажными салфетками. — Семен! – он зовет кого – то и приходит тот самый охранник. – Вот тебе ключи, отвези ее домой. Проследи, чтобы зашла в квартиру и закрой ее там. — Я думал, она со всеми девочками пойдет в общежитие, — говорит Семен тихо, но я все равно слышу. — Делай, как говорю и не болтай лишнего. Лиза, ногами шевели. Глава 30.