— Ага… — Тогда пошли еще мой офис посмотрим. — Пойдем, очень интересно насколько крепкий у тебя там стол. — Такой же крепкий, как сейчас мой член. — Какой ты все-таки бандит, — смеется она, целуя меня в щеку, а я стискиваю ее в объятиях. — Твой бандит.. Эпилог — Доча, какая ты красивая. – поправляет мама фату, а я про себя усмехаюсь. Не знаю, как у нее это вышло. Но мало того, что она меня удачно замуж выдает, так еще и Мира в очередной раз первой на соревнованиях становится. Вот где вселенская справедливость. Самое смешное, что я снова в той же квартире, в той же комнате, снова готовлюсь выйти замуж, только ощущения другие. Нет отчаяния и страха, есть бабочки в животе, которые крутятся и щекочут. Просто потому что мне не терпится оказаться в руках Матвея, который где – то там, готовится с родственниками меня выкупать. И откуда их столько оказалось, непонятно. — Спасибо, мам. Думаю надо подкрасить глаза. Где тушь? — В ванной лежала, только скорей давай, там Дымовы уже на подходе. — Да-да, я скоро, — целую ее в щеку, ухожу в ванную, чертыхаюсь, пока пытаюсь пристроиться на унитаз. Надо было то короткое брать, которое Матвей предлагал. Хихикаю про себя, думая, как Матвей будет искать заветное местечко под этой кучей подъюбников. Поправляю платье, смотрю, чтобы тушь не размазалась. Поскорее бы все это закончилось. Уже жалею, что захотела именно такой свадьбы. На весь город. Матвей конечно утверждает, что это реабилитация за прошлый раз, но я настояла на своем. Хочу, чтобы все знали. Уже хочу открыть дверь, как вдруг она сама тянется от меня, а на пороге возникает Миша. Мне не до быть сильно умной, чтобы понять, что ему нужно. — Тебя не приглашали, — пытаюсь пройти, оттолкнуть, но он мне руку заламывает, к раковине толкает. — Пришел должок вернуть, бывшая невестушка. — Ты понимаешь, что с тобой Матвей сделает? — Ничего он мне не сделает. И к тебе больше не прикоснется. Как тебе такой расклад? Хотя можешь отсосать мне прямо сейчас и я не опозорю тебя. Никогда. Бью его ногой по голени. Он вскрикивает, но не отпускает. Держит сильно, делает больно. И тогда единственное, что я могу придумать— это кричать. Громко, яростно, так, чтобу уши закладывало! — Помогите! Помогите! ПОМОГИТЕ! МАТВЕЙ! — Заткнись, сука, заткнись. – хочет ударить меня этот придурок, платье рвет, но тут дверь с грохотом выбивают. Я в зеркале вижу взбешенного Матвея и улыбаюсь, потому что в гневе он как никогда прекрасен. — Молись, падла, — говорит он сквозь зубы, и Миша тут же меня отпускает. Миша не трусит, что удивительно, бросается на Матвея, а тот бьет в ответ. Они катаются по полу, а я думаю, как помочь. Хочу прыгнуть сверху, но меня удерживает мама. — Оставь, им нужно. В итоге весь выкуп срывается, потому что мама кричит, что мы уже опаздываем в ЗАГС. Миша со сломанным носом, Матвей с подбитой губой и бровью, с которой стекает кровь. Пока едем в машине, я лечу ему рану, а он внаглую меня лапает. — Матвей, мы же не одни! Не дергайся! — Я всю ночь тебя не видел. Что за дурацкие традиции. — Чтобы брачная ночь была слаще… — шлепаю его по руке, которой он за грудь ухватить пытается. Она у меня сейчас отлично смотрится, как минимум, на размер больше в этом декольте. — Кстати. Когда я вот так же пришел к тебе в туалет, ты тоже могла заорать. — Ну да, — не думала об этом. – Просто, я когда вижу твой член, дар речи теряю. — То есть его член тебя не впечатляет? — Не знаю, не видела, — пожимаю плечами. – Но в следующий раз попрошу показать. — Как это не видела, вы в темноте трахались? – спрашивает он грубо, а я на водителя кошусь. Да уж, ему будет что рассказать, когда он с работы уйдет. — Я с ним не трахалась. — Занималась любовью? — Даже рядом не спала. Что ты привязался? — Вы вместе почти месяц были, и что хочешь сказать, что он не разу тебя не завалил? — Матвей блин! Это только у тебя спермотоксикоз рядом со мной. Остальные мужчины вполне способны сдерживать свои инстинкты. — Да херня. Чего он ждал? — Я была все время грустной и скучала по тебе. Кому интересно трахать бесчувственное бревно? — Ну может ты и права, но я бы… — Но ты то конечно. Тебе в то время было плевать грустная я или нет. — Так у меня всегда было средство, чтобы отвлечь тебя от грустных мыслей, – смеется он. А я язык показываю. Заканчиваю приведение его в порядок. Как раз вовремя, потому что мы подъехали к ЗАГСу. У входа уже стояли наши с мамы, о чем — то мило беседующие. Матвей долго не хотел даже слышать про эту красивую женщину, но я настояла на их разговоре, и вот она здесь. Обнимает Матвея и желает нам настоящего счастья. Моя мама то понятно. Она разве что от радости не прыгает, что получила возможность породниться с такой семьей. Даже Матвея сыном стала называть. Попахивает лицемерием. Но я настолько счастлива, что готова простить ей даже это. Рядом с женщинами стоит и мать Миши, и недалеко околачивается собственно и он сам.. Наиль с гордой полоской свидетеля шествует справа, а Соня с чисто выбритым Захаром, которого без бороды вряд ли кто-то признает слева. Пока мы идем по лестнице к залу бракосочетания, я возмущаюсь. — То есть Миша теперь приближенный? — Ну а что? В морду он получил. Дружить с таким человеком нужно. Не парься. — А если он снова приставать начнет? — Не начнет. Он свое получил. Проверил, так сказать гельштат закрыл. — Страшный ты человек, Матвей. — Просто продуманный. Зато мама твоя всегда в шоколаде будет. — Ну главное то мама, — усмехаюсь я, пока перед нами открывают красивые резные двери. — Мама и будущий Дымов-младший. — Его еще нет. — Ну так погоди. Поженимся, начнем усиленно над ним работать, — почти целует он меня, но вздрагивает на громкий голос регистраторов. — Дорогие влюбленные… * * * После нужных слов, жаркого поцелуя мы поехали кататься по Питеру. Солнце сегодня подарило нам сказку, а Матвей дал сделать с собой очень много фотографий. Так что счастью моему не было придела. Когда фотограф в очередной раз менял ему позу, он дернул меня на себя и раздраженно прошептал. — Готовь свою жопу, конфетка, я тоже буду тебя сегодня на члене своем крутить. — Все что захочешь, любимый, только потерпи, пожалуйста. Он жадно целует меня, сжимая ту часть тела, в которой его еще не было и снова улыбается на камеру. Мне остается только смеяться. Вот только по пути в ресторан я в очередной раз набираю Крис, которая по идее должна была стать свидетельницей на свадьбе, но ее заменила Соня. Мне так хотелось, чтобы она появилась. Лучше конечно с Наилем, но уже хоть как – то. Но она мало того, что на мое приглашение не ответила, она и трубку уже не берет сколько времени. Я и дома у нее была, она не открывает, с мамой ее разговаривала, та ничего не знает. Такое ощущение, что Крис прячется от меня, только вот причины я не знаю. — Что? Не берет? Волнуешься? — А что тебя веселит? — А бесит, да, когда кто –то трубку не берет? Потом ходишь, волнуешься. — Орешь. — А как не орать? Я тебе телефон в грудь вошью.