Зверею, чувствую, как инстинкты перекрывают желание болтать и слушать треп. Пофиг зачем пришла на самом деле, тем более насрать, чего она там с мужем не поделила. Главное она тут, целиком и полностью в моей власти. Сдергиваю платье с плеч, открывая для себя ажурный лифчик. Но и он лишний. Самое интересное, что под ним. Обхватываю пальцами соски, пока Лера продолжает скользить по стволу губами, смотря мне в глаза, выдавая свои желания с головой. Еще пара фрикций и я просто натягиваю ее до предела. В глазах темнеет, в голове шумит, а яйца словно лопаются от облегчения, освобождаясь прямо в тугой, влажный рот. Ссука… Отпускаю Леру. Она откашливается, планирует встать, но я не даю. Пару мгновений переживаю шок и удовольствие. — Ну все? Я… — она хрипит, а я замечаю несколько капель, который она с губ своих слизывает. – Мне домой надо. — Успеешь. Ты еще ванну не видела. — Леш, ну мы же квиты? — Не-а. Я тебя спас, я тебе отлизал. Счет неравный. Так что поднимай свою задницу, сейчас будем проверять удобство душа, — встаю на чуть онемевших ногах и Леру за собой поднимаю, упорно подталкивая к двери ванной. Глава 25. Лера Воспоминания захлестнули с головой. Только стоило увидеть Литвинова... Он не изменился. Может время над подонками не властно? Страх, боль, желание умереть. Животный ужас сидел во мне до той самой минуты, пока я не поняла, что в ту ночь было нечто и хорошее. Непередаваемые ощущения, после которых начался ад. Я сполна расплатилась за случайное удовольствие и сейчас хочу ощутить его снова. Тем более оно так близко, живет через стенку. Решение прийти и сказать "спасибо" не было ошибочным. Я пришла в себя, почувствовала вкус жизни, вспомнила, что бояться больше нечего. Ну встретила бывшего, с кем не бывает, да? Теперь можно жить дальше и покинуть майора, сказать очередное спасибо за терапию, но он упорно куда – то меня ведет. Ах, да, показывать ванную. Я из чистой глупости сопротивляюсь. Это действительно глупость, учитывая, что минуту назад в моем рту был его член, а язык помнит вкус его спермы. Я сглатываю остатки, когда Леша просто толкает меня в ванную, не давая ускользнуть. — Леш, ну дай хоть Андрея проверить. — Он плохо спит? — спрашивает он меня довольно неожиданно, сам стаскивая болтающиеся на щиколотках штаны, оставаясь потрясающе обнаженным. Я еле отрываю взгляд от манящего маятника между его ног. — Что? — Спит, говорю, плохо? Часто просыпается? — Да нет вроде, — шепчу, чувствуя, как горло пересохло, когда его маятник стал вжиматься в мой живот, живо напоминая мне о том, как тяжело было принимать в себя эту толщину и длину. — Ну вот и все, — обхватывает он мое лицо ладонями и поглощает, вовлекая в горячий, влажный поцелуй, то губ касаясь, то проникая языком в рот. Осталось только поддаться его и своим желаниями, ощущать, как собственный язык купается в чужой слюне так, словно каждый день здесь бывает. Черт, как между ног горячо, как мокро. Хорошо, что тут душевая, а то так и поскользнуться несложно. Представив эту картину, я не скрываю смешка. И Леша тут же от меня отрывается, но не прекращает наглаживать мой живот своим стволом. Я инстинктивно поднимаю руку, что висит безвольно вдоль тела и принимаюсь поглаживать самый кончик члена, чувствуя вибрацию в мужском теле. — Что тебя рассмешило? — Представила, как разъезжаются ноги на собственной смазке. Леша пару раз моргает, а потом мы начинаем ржать, но смех гаснет, как только его пальцы оказываются между бедер. — Что ты? — Проверяю уровень влажности… — И как? – раздвигаю я ноги шире, чем тут же пользуется его наглая рука, собирая обильные соки. Растягивая их на пальцах. Должно быть ужасно стыдно, ведь выглядит это крайне порочно, но я словно по без словесной команде открываю рот, тут же принимая приблизившееся к лицу крупные пальцы… Втягиваю их, пробуя себя на вкус, вспоминая как Костин ласкал меня, как доводил до исступления. — В самый раз, — вытаскивает пальцы и тут же снова меня целует, смешивая собственную слюну и мой вкус. Стоять на собственных ногах почти нереально, все кружится и плывет. Я вцепляясь второй рукой в единственный ориентир в этой безумной круговерти. Сжимаю ствол крепче, скольжу по нему вверх-вниз несколько раз. Но что – то делаю не так, потому что Леша скидывает мою руку и поднимает меня в воздух так легко, словно не вешу ничего. Заносит в душевую и ставит там. — Как кстати тебе ремонт, — спрашивает между делом, стаскивая с меня остатки одежды, А я даже не видела, не смотрела, но сейчас оглядела темный и светлый кафель, хорошую сантехнику и даже позавидовала, мне такого еще долго не сделать. Леша шагает за душевую, тянется к ящикам и достает оттуда целую змейку презерватив, разрывает один пакетик и раскатывает на себе. При этом почти не прикрывая нашего зрительного контакта, почти оглушая меня ментальным желанием, которые плещется на дне его глаз. — Воду включишь? — А, да, — хоть немного отдохнуть от того напряжения, что стянуло все тело, словно пленкой. Но стоило Костину подойти ближе, закрыть дверцу душевой, как это самая пленка начинает меня душить. Рука на рукоятке крана дрожит и, наверное, если бы не твердый захват Леши, я бы вряд ли смогла что – то сделать. Мы вместе включаем воду, настраиваем ее на приятную, коже, температуру. — Так хорошо? – спрашивает Леша меня, сводя с ума тем, как терзает мочку уха. Скользит по ней губами, щекочет языком. Свободной рукой гладит руку от самых пальцев до плеча, переходит на грудь, скользит по кругу, трогает сосок, давно ноющий. Со второй проделывает то же самое. Открывает заслонку плотины между ног, куда рвутся волны пульсирующего желания. — Очень, — еле шевелю губами. – Хорошо. Так хорошо чувствовать, как его касания разрезают эту самую пленку, снимают напряжение, дарят незабываемые по силе ощущения. И все они как назло сосредотачиваются внизу живота. — Ты поразительная женщина, — говорит он, а я вдруг боюсь, что он опять скажет какую – то глупость, которая заставит меня сдать назад. — Леш, а можно молча трахаться, а то будет как в прошлый раз, — говорю и сама от своих слов паникую. А что, если теперь он откажется, не пойдет до конца. Отомстит, чтобы не кончила, как он тогда.