— Тебе место мало? Ты же вроде на спорте. — Ну так тело к источнику тепла тянется, а ты очень горячая штучка, — он прячет улыбку и кидает камень в огород. — Шут. Надеюсь сегодня мы бегаем без собак? — Только с вредными сучками, — решаюсь пошутить, ожидая как минимум удара, но вместо этого Оксана широко улыбается. — Сучки настолько вредные, что сегодня откажутся от оральной дрессировки. — Ого, кто – то изучал мат часть. Тогда ты должна была убедиться, что это нужно в первую очередь тебе. — Я могу потренироваться на банане. — Ни один банан не заменит живого члена. Но я настаивать не буду. Можем и на банане… — Отлично, — бурчит она, вызывая прилив щекочущего нервные окончания адреналина. Ну какая потрясающе предсказуемая самочка. Уверен, она надеялась, что я буду уговаривать. Мы недолго бегаем по стадиону. Интервально. Чередуя с ходьбой. Иногда медленной, так что успеваем поболтать, а иногда быстрой и все мое внимание занимает грудь, которая ладно колышется в такт шагам. Это конечно охуенно выглядит, особенно, если вспомнить как они обнаженные тряслись пока я въебывал ее по самое не могу. Оксана захлебывалась криком, просила еще, не сдерживалась, выглядела просто потрясающе в своем развратном образе, забыв о нормах морали и границах. Они размылись под ударами члена о матку, пока стискивал сиськи одной рукой, другой пальцами рот трахая, представляя, как буду вставлять ей член. А она кричала: «Тимур, Тимур!» — Тимур! Осторожно! – боль пронзает лоб, током проходит сквозь череп. Ноги теряют опору. Пиздец… Перед глазами круги, в которых грудь. Оксана пытается остановить падение моей тушки, но это бесполезно. Боль становится только сильнее, словно получил кулаком в висок. Захватываю рукой визжащую Оксану, чтобы упада на меня, а не под меня. Лежим так пару мгновений, потом я моргаю, смотрю как моя кошечка изучает мои зрачки, показывает пальцы. — Сколько? — Два. — Отлично! Как ты не увидел столб? — Это ты виновата. — Я?! — Да! У тебя лифчика нормального нет? Твои дойки трясутся так же как вчера во время секса. — Ну знаешь, — бьет зараза в плечо, а этот удар отдает в голову. Сука. Больно. – Может скорую? — Давай на сегодня тренировку закончим. Дома точно должен быть лед. Поднимаюсь и не без помощи Оксаны добираюсь до подъезда, потом до своей квартиры. Снимаю ботинки, прохожу на кухню и падаю на стул расставив широко ноги. Оксана приносит лед и прикладывает, смотря на шишку и что — то бормоча о слепых кобелях. Она встает максимально близко, обдавая сливочным запахом кожи, которому даже пот придает особый шик. Боль в голове становится меньше, зато в другой начинает поднывать. Тем более что взгляд прямо-таки цепляет ложбинку между крупной грудью. Там даже пальцу тесно будет, а как члену….мммм. — Мне кажется тебе уже лучше, — хочет отойти Оксана, давно чувствуя проблему, что сквозь свободные спортивные штаны упирается ей в живот. Не даю уйти, удерживая за запястье. — Доктор, мне кажется, я умираю. — Да? – включается в игру, вздыхая… И какие симптомы, больной? — Учащенное дыхание, повышенное давление в области паха и повышенная температура. Помогите, — тяну руку к члену, помогая ей скользить по нему, даже сквозь ткань. Охуенные ощущения. А главное боль реально стихает, открывая дверь другим чувствам. — Беда, пациент, — убирает она лед, смотря на меня со всей серьезностью. — Мне кажется у вас перетрахус-членус. — Думаете? А мне кажется у меня недососус – оралус. Боюсь только ваши губы смогут мне помочь. — Да? Вы будете спорить с доктором, больной? Доктора же нужно слушаться, верно? – развязывает она поясок на штаных, оттягивает их. — Да, доктор, я готов слушаться. Уверен, вы найдете способ мне помочь. — Не сомневайтесь, — шепчет она мне в губы, почти целуя…А-а-а-а! Оксана просто скидывает лед мне в брюки. Я тут же вскакиваю, уже не ощущая ни возбуждения, ни головной боли. Хотел бы выматериться, но слушать некому. Оксана уже ушла. Глава 21. Только зайдя в квартиру, я немного успокоилась. Домыла посуду, приняла душ, высушила волосы, так чтобы они напоминали ту красоту, которую вчера мне сотворили, нашла в своем гардеробе белую блузку, которую носила еще в универе. Дойки. Почему это звучит так оскорбительно. Еще и минет ему. Вылечить его. Да пошел он! – запахиваю блузку, натягиваю сверху кофту. Хочу дочь увидеть. Мне прям это нужно. До зуда в пальцах. Выхожу из квартиры, невольно оглядываясь. Наверное, сидит, греет своего питона. Жестоко конечно было, зато охладила его пыл. Да и свой тоже. А то мне порой кажется, что это обучение уже нужно нам не чтобы мужа вернуть, а чтобы просто найти способ заняться сексом, не усложняя при этом все обязательствами. Муж кстати. Звонит. Я не беру. Сообщение шлет, «с добрым утром, родная». Вместо улыбки на лице лишь гримаса. Так и хочется написать. «Отдайте телефон моему мужу, он так никогда бы не написал». Впрочем, так я и пишу. Телефон тут же брякает входящим. Я вздыхаю. Меньше всего мне хочется с ним разговаривать. Даже слышать его голос. — Алло? — Ты успокоилась? Я у дома с цветами и завтраком. Когда — то я об этом мечтала. О муже, который подарит цветы, приготовит мне завтрак. Почему теперь я продолжаю идти на остановку, а не тороплюсь домой? Почему после Тимура попытки Олега наладить отношения кажутся такими фальшивыми? — А к начальнице до меня поедешь или после? — Ну хватит, Оксан. Я потом с ней расстанусь. Но ты же понимаешь, это не делается так быстро. — А со мной ты расправился быстро. — Не так уж и быстро. — А… — ком в горле растет все быстрее. – То есть давно собирался? — Это в прошлом. Открой дверь. Хотя я сам войду. — Ну входи. Мусор на обратном пути захвати, — говорю и отключаюсь. Причем с концами. Врубаю режим полета и наконец сажусь на нужный автобус. Может и правда, забрать Аленку, уехать к бабушке, что живет в пятиста километрах. Места у нее конечно немного, но зато огород свой. Я уже и не помню, когда последний раз ее навещала. Подъезжаю к дому свекрови минут через сорок. Дохожу до ее дома, собственной моего когда – то. Но в домофон никто не отвечает. Звоню ей на телефон, но одновременно дожидаюсь, когда откроют соседи, потом поднимаюсь на пятый этаж, звоню и там, и там. Тишина. Пугающая. Наконец в трубке что – то щелкает. — Тетя Света! Где Алена! — Ну что ты орешь?! Мы в санаторий уехали, плавать в бассейне. — В санаторий? Какой еще… — Березовский. У меня давно туда путевка была. Алена мне не помешает. — Я не понимаю, — скатываюсь по двери. –Почему вы не хотите отдать мне Алену. Она моя дочь. — Я хочу, чтобы вы с Олегом восстановили семью. Даю вам время. — Он мне изменил?! Я, может, не хочу ничего восстанавливать. — Тогда какая разница с какой матерью одиночкой будет жить ребенок? — Не понимаю. В смысле?! — В прямо, Оксана! Я не отдам тебе Алену, пока не удостоверюсь, что вы живете с Олегом в мире и покое. Я могу устроить так, что ты ребенка вообще никогда не увидишь! — Да вы просто… — Что? Любящая мать и бабушка. Без сомнений. Мужем займись, а не по городу шастай, тем более он и сам готов вернуться. Затолкай обиды в задницу и идите делайте мне второго внука. Увижу справку о беременности, тогда поговорим.