- Серьезно, что, черт побери, смешного? – спрашиваю я снова, когда метро начинает движение, моя рука крепче хватается за шест при толчке. - Мы должны носить чертовы сумки на поясе! – она запрокидывает голову назад, ее плечи трясутся от смеха. Остальные пассажиры не обращают внимания. Они, наверное, привыкли к таким психам в вагоне. - Сумки на поясе? – Спрашивает Паттон, становясь позади меня. Нат, наконец-то, делает глубокий вдох, вытирает глаза и объясняет. – Мы такие забавные туристы! Я хочу сказать, оглянись вокруг, все либо в костюмах, либо на каблуках едут на работу, либо с сумками на поясе и палками для селфи. И все же, мы испугались? Только после этого мои плечи расслабились, и медленное, небольшое хихиканье исходит от меня. - О, Боже мой, ты права, - говорю ей. – В чем моя проблема? Я обычно не трусишка! Мы продолжаем смеяться, Чад и Паттон смотрят на нас, словно мы полные болтающие идиотки, когда поезд останавливается. - Время Эбби Роуд! – воплю я с моей новообретенной смелостью. Я прохожу сначала через открытые двери, перепрыгивая через зазор между поездом и платформой, и подхожу к длинной плохо освещенной платформе: площадка для игр серийного убийцы. Взгляд, которым я награждаю Нат, должно быть говорит об этом. - Да, очередные туристы! – говорит она сквозь смех, а затем сплетает наши руки снова. - Ну же, пойдем, пока Адова пасть открывается, - говорю я. - Лично я надеюсь на проход в Хогвартс-экспресс. **** Когда мы, наконец, чудесным образом выходим на улицу невредимыми, я беру карту и продолжаю путь к нашему первому и наиболее ожидаемому назначению. Это не занимает много времени, когда мы видим знак Эбби Роуд. Я зачарованно замираю, наслаждаясь тем фактом, что нахожусь прямо перед зданием, где записывалось так много блестящих музыкантов. Насмотревшись достаточно снаружи, разворачиваюсь в сторону двери и замечаю Кингстона и его группу тоже здесь. - Эй, как это было? – спрашиваю я. - Как было что? – отрезает Джеки, скрестив руки и сморщив лицо в презрении. – Ты не сможешь войти внутрь! - Что? – хныкаю я, на самом деле чувствуя волну разочарования, проходящую сквозь меня. – Почему нет? Я хочу видеть микрофон, пианино… это не может быть правдой. Кингстон делает шаг вперед и потирает мою руку. – Я думал, что разберусь с этим, Любовь моя, но они не хотят сотрудничать сегодня, - затем он наклоняется и шепчет мне на ухо: - Клянусь, я куплю тебе сеанс и проведу внутрь, когда мы будем возвращаться назад этим же путем несколько недель спустя. Только ты и я – у тебя есть мое слово. - Ты не должен делать это. - Знаю, - его палец скользит по моему подбородку и поднимает мою голову, заставляя посмотреть на него. – Но я хочу. Киваю, подавляя свои глупые наворачивающиеся слезы. Знаю, что это не конец света, и уверена, если Кингстон говорит, что он проведет меня внутрь, то он это сделает. - Спасибо тебе, - шепчу я, а затем отворачиваюсь, когда понимаю, что несколько пар глаз смотрят на нас. - Вы все только что приехали? – спрашиваю я, становясь рядом с Нат, и вынужденно начинаю разговор, чтобы заполнить неловкое молчание. - Нет, мы уже как час тут торчим! – жалуется Джеки. – А так как охранники были грубыми, - кричит она для всех, включая охрану, - чтобы позволить нам сделать несколько фотографий и провести недолгую экскурсию и сделать какие-либо смешные снимки в переходе, мы прождали долго, чтобы уйти! - Тогда почему вы, ребята, до сих пор просто стоите здесь? – спрашивает Паттон. - Это отличный вопрос, – глумится Джеки, глядя многозначительно на Кингстона, – который я задавала несколько раз. Я кусаю губу и отвожу взгляд, понимая ответ. - О, я знаю! Спросите меня! – щебечет Натали, подняв свою руку, которая тут же опускается, когда я бью ее локтем в бок. - Серьезно?- бормочет она себе под нос. – Это чертовски больно. Я тащу ее в сторону от толпы, когда Джеки начинает объяснять, как Кингстон рассказывал им о каждом факте музыканта, который когда-либо записывался здесь. - Святое дерьмо, как же это смешно, он заставил всех здесь стоять, ничего не делая, чтобы дождаться тебя? И только посмотри на лицо Джеки. Хорошая вещь! - Ты не можешь знать наверняка. Я говорю эти слова, несмотря на то, что не верю в них сама. Я рассказывала ему