возможность мне. Я едва знаю вашего сына. Он задумчиво склоняет голову. – Жизнь странная, и полностью неконтролируемая. Часто требуется и доли секунды, которая связывает неразрывной связью. Кингстон подвластен некоторым из них. Поверь мне, когда я говорю, что для меня большая честь сделать тебя частью поездки этим летом, и моя бы жена позаботилась о тебе, будь она здесь. Это все что тебе нужно знать. Джерард не дает мне возможности ответить, развернувшись на каблуках и двигаясь с легкостью сквозь толпу официантов и других гостей. - Я так понимаю у тебя хорошие отношения с этой семьей? Меня передергивает, когда Паттон задает вопрос, скользя рядом со мной. – Вот почему ты не должна была писать эссе? - Я никогда не говорила, что я не писала … Его поднятые брови говорят мне, что он не купился на это дерьмо, поэтому я вздыхаю и делюсь собственной версией. - Мой брат был иностранным студентом по обмену с сыном Хоторна. - Понятно. К счастью, наше внимание внезапно притягивает передняя часть комнаты. Джерард держит микрофон, приветствуя всех и объясняя, как мы проведем следующие два дня знакомства с Лондоном и Басом перед поездкой к нашей следующей остановке. - У нас есть блестящий гид, который будет с вами на каждом этапе этого пути. Любые вопросы, которые возникают или вопросы, которые у вас возникнут, должны быть направлены к нему, - Джерард поворачивается к открытой двери. – Скажите, пожалуйста, привет моему сыну – Кингстону Хоторну. Конечно, его имя нужно объявлять в тот момент, когда я решаюсь сделать глоток. Я не совсем в шоке, когда вижу, что он заходит в комнату, но я, конечно, поражена. И соответственно, делаю самое худшее из всего возможного – выплевываю сидр на спину блузки Бриджет. - Боже мой! – лепечет она вокруг, глядя на меня. – Ты…? - Мне очень, очень жаль, - бормочу я, вытирая рот, чувствуя себя нецивилизованной деревенской девушкой. Пока вручаю свой бокал мимо проходящему официанту, я понимаю, что комната не только погрузилась в мертвую тишину, но и все глаза уставились на меня, в том числе стальную пару глаз, которые по-прежнему проникают в самую глубину моей души. Чем дольше мы смотрим друг на друга, тем больше Кингстон, должно быть, ощущает мое беспокойство, поэтому он выбирает момент, чтобы прервать наш зрительный контакт и вернуть себе всеобщее внимание, объявив ужин, который накрыли в другой комнате. Я пользуюсь отвлечением, чтобы убежать, куда, сама не знаю, но уверена, что мне необходим свежий воздух. - Эхо! – я слышу, как он зовет меня, в тот момент, когда выхожу в прихожую, заставляя мое тело замереть на месте. Я не могу думать сквозь оглушительный стук моего сердца. Затем ощущаю его у меня за спиной, его дыхание отражается на моей коже. – Ты должно быть проголодалась. Иди, поешь, Любовь моя. Это простое слово, ласковое обращение, что далеко не просто, когда он говорит мне это, стало моей погибелью. Я поворачиваюсь на пятках, чтобы встретится с ним и сделать осознанный шаг назад. - Не называй меня так. Никогда больше не зови меня так снова. Я снова отворачиваюсь, не готовая отказать от стремления быть снаружи, когда он хватает меня за обе мои руки. - Там дождь. Пожалуйста, приходи на ужин. - Я не хочу есть, – не могу смотреть на него, новая волна гнева разгорается внутри меня. Почему он говорит со мной после того, как прошло столько времени? Я почти убедила себя, что он забыл мое имя. - Как пожелаешь. Должен ли я показать тебе, где ты будешь спать сегодняшней ночью? - Да, пожалуйста. Он начинает уходить, затем останавливается и добавляет. – Я буду неподалеку, если тебе что-нибудь понадобится. **** Я буду неподалеку. Эти слова преследуют меня, когда я поднимаюсь вверх по лестнице и иду по длинному коридору. Ох, безусловно, будет неподалеку, не только в своем доме сегодня ночью, но и в течение следующих нескольких недель, учитывая, что он будет гидом. Мне хотелось бы быть обозленной, хотя, таковой и являюсь, я в какой-то степени – большой комок нервов. Каждая эмоция, которую я когда-либо чувствовала, теперь смешалась с целым набором новых, которые я не совсем понимаю. Мой сопровождающий эскорт останавливается перед одной из многочисленных