— Если бы я не выходила замуж, я бы вышла и нашла себе какого-нибудь паренька, чтобы проверить теорию о том, что секс решает проблему похмелья и тому подобное. — Ты выживешь. — Целый год? Черт, нет. Бедный мой вибратор. И тут я подумал, что мне плохо. Я уже несколько месяцев не занимался сексом, если не считать той оплошности с Эмори. Моя правая рука может многое. Даже Грей не знает, что с тех пор как умерла Милли, я то и дело соблюдал целомудрие. Все думают, что я трахаюсь каждый час. — Эмори? Она кивает головой: — Майлз? — Не говори таких вещей. Эмори поднимает обе руки, ухмыляясь. Это самая искренняя улыбка, которую я получал от нее за последние годы. — Тебя возбуждает? Мысли о девушках, использующих вибратор, или ты предпочитаешь использовать его на них? Я молчу, повторяя мантру в голове. Сохраняй спокойствие, Майлз. Она скрещивает руки на груди, дуется и смотрит на меня чертовски щенячьими глазами, как будто она смеётся надо мной. И зная Эмори, она действительно смеётся надо мной. — Ой, разве маленькому Майлзу не хватает внимание девушек в капмусе? Сохраняй спокойствие, Майлз. Её глаза перебегают с моих на промежность и снова вверх. Затем она делает шаг ко мне. — Какая у тебя ночная фантазия? Сделать это в джакузи? В душе? Ты похож на парня, который будет трахаться где угодно, кроме спальни. Ещё один шаг. — Может быть, на хоккейной арене? В раздевалке, где симпатичная блондинка прижимается к... Я делаю шаг вперёд и кладу руку на горло Эмори. Я не душил её и не держал крепко. Я бы никогда не обидел Эмори. Никогда. Или кого-нибудь другого. Но мне нужно, чтобы она замолчала, и, если это заставит её замолчать, я сделаю это. Это не так. Она задыхается, но не говорит мне убрать руку с её тела. Подняв ее лицо к себе, я слегка сужаю глаза и понижая голос говорю: — Заткнись. Эмори кусает губы, как будто ей это нравится. Охуеть. — Расскажи, Майлз. Держу пари, ты уже делал это публично. Да, мы делали это публично. Признаюсь, не тот момент, которым стоит гордиться. Быть пойманным во время секса со своей девушкой в кинотеатре в возрасте шестнадцати лет – это не совсем то, что я хотел бы повторить. — Эмори, – предупреждаю я. — Если бы я был тобой, я бы давно держал рот на замке. Эмори – последний человек, с которым я бы стал обсуждать свои сексуальные отношения. Эмори и я не обмениваемся больше пяти слов в неделю. Ради Бога, она сестра-близнец моей покойной девушки, так ещё и моя бывшая девушка. Мы едва терпим друг друга. Ей не нужно знать, что я делаю за закрытыми дверями, с кем и как я это делаю. И я чертовски не хочу слышать о её вещах, касающихся этой темы. — Должна сказать, что я никогда не думала, что удушье может быть сексуальным, но ты доказал, что я ошибаюсь. Я убираю руку с её горла всего за миллисекунду, отступая примерно на пять шагов. Только тогда я снова нахожу воздух, чтобы дышать. Проведя рукой по лицу, я позволяю сделать себе три глубоких вздоха, чтобы успокоить нервы. Что, черт возьми, происходит? — Эмори, – процедил я, сохраняя нейтральный голос. — Иди прими душ, чтобы мы могли пойти в соседний дом и рассказать обо всем твоим родителям. Лучше сделать это раньше, чем позже. Она закатывает глаза. Она, черт возьми, снова закатывает глаза. — Ты такой скучный. — Ну, если нежелание трахнуть тебя делает меня скучным, то, наверное, да. Как, черт возьми, мы пришли к этой теме? Клянусь, всего секунду назад мы говорили о браке, которого ни один из нас на самом деле не хочет, а теперь... это. Её руки упираются в бедра, голова слегка наклоняется набок. — Тебя так легко разозлить. И так будет выглядеть следующий год моей жизни? Эмори сделает все возможное, чтобы досадить мне всеми существующими способами? Возможно, мне всё-таки следует жениться на одной из этих «заек с шайбой». ГЛАВА 8 «Займите свои места / натягивайте свои платья и сделайте кукольное лицо» – Dollhouse by Melanie Martinez Эмори — Если мой папа что-нибудь выпил, мы не сможем рассказать моим родителям обо всем сегодня, – напоминаю я Майлзу. Он прекрасно знает о проблеме моего отца с алкоголем, но я чувствую, что должна напомнить ему об этом. — Я знаю. Мой взгляд падает на маленькую нетерпеливую Брук рядом с Майлзом. Она из-за всех сил держится за руку отца, но продолжает прыгать вверх и вниз, ожидая, пока откроется дверь. — Постучим? – спрашивает она, подняв кулак, приготовившись стучать в дверь. — Всего одну секунду, хорошо, Брук? – Брук кивает отцу, но держит руку наготове. Затем он смотрит на меня. — Ты уверена в этом? — Да. – На самом деле нет. Майлз проводит свободной рукой по своим волнистым светлым волосам, быстро и ободряюще вздыхая. — Святой Летающий Фламинго, нам, наверное, стоило обсудить это получше. Что мы вообще собираемся сказать? – он смотрит на меня. В его глазах нет былой уверенности. — Когда наши отношения изменились? Когда мы решили... — Поддержать друг друга, – дополняю я. — Любить друг друга, Эм. Верно. Я тупая. Конечно, мы должны любить друг друга. Никто не женится, не будучи влюбленным. — Хорошо... Я полагаю, хорошо, что мои родители никогда не знали об Уильяме, так что мы можем преподнести это так, якобы это произошло где-то на четвертый день рождения Брук. Уильям никогда не просил о встрече с моими родителями, и, честно говоря, я тоже не была готова рассказать родителям о нем. Моя мать стала бы настаивать на том, чтобы я приводила его на наши воскресные обеды, и я не собиралась позволять ему испортить и их. Он и так достаточно контролировал мое питание. Воскресные обеды было только для моей семьи, он бы точно не вписался. Я смотрю на Брук и вижу, что она все ещё готова постучать в дверь. — Мы действительно разговаривали на её четвертый день рождения. Моя мама месяц спустя спросила, когда внезапно ты начал мне нравиться. Так что вполне логично назвать день рождения Брук... — Теперь я постучу? – Брук прерывает нас, уже стучась в дверь и весело танцуя Ну, думаю, все решилось. Хотела бы я сказать, что рассказать родителям о том, что выходишь замуж, так легко. Я бы хотела, чтобы это было больше захватывающим, нежели чем страшным... И, может быть, так бы оно и было, если бы я не выходила замуж за Майлза Кинга. И если бы я была моей сестрой. Через минуту дверь открывается, моя мать уже готова поздороваться с Брук, потому что она знает, что Брук единственная кто стучится в дверь, а не звонит в звонок. Но она останавливается, когда она видит Майлза и меня. Одновременно. Увидеть меня и Майлза заходящим вместе куда-либо возможно так же редко, как увидеть рыбу в небе. Даже на день рождения моих родителей мы не появляемся одновременно, даже если родители назначили определенное время. А что насчёт занятий, которые у нас проходят вместе? Я появляюсь намного позже чем он. Просто, мне не нравится, когда меня что-нибудь с ним связывает. Но, я думаю, сейчас это изменится. — Бруки, почему твой папа здесь с Эмори? Вместе. – Моя мать поднимает Брук на руки, переводя взгляд с Майлза на меня и обратно, подозрительно глядя на нас. Брук хихикает и пожимает плечами одновременно. Она до сих пор не знает, что мы с Майлзом поженимся. И я не совсем уверена, поймет ли она это, если мы ей расскажем. Но если бы она знала, она бы с лёгкостью выпалила эту новость. — Можно нам войти? – спрашивает Майлз. — Честно? Я не знаю. Этого – ее взгляд метается между Майлзом и мной, – никогда не бывает. И это пугает. В последний раз, когда вы двое были так близко, один из вас в конце концов расплакался. Майлз. Определенно Майлз.