– Ты рассчитываешь остаться гендиректором? – А почему нет? Во-первых, я тоже акционер. Во-вторых, я в курсе этих дел больше, чем все остальные. А в‐третьих, назови кандидатуру получше. – Ты ведь долго об этом мечтала, да? – Каждый о чем-нибудь мечтает, – спокойно сказала Каткова. – Карьерный рост – мечта не самая убогая, согласись. – Но пока был жив отец, тебе это место не светило, согласись. – Уж не намекаешь ли ты на то, что это я его заказала? У меня денег таких нет. Это очевидно. – А если бы были? – Мы с твоим отцом были друзьями. – Да, в любовницы он тебя не взял. – Алла, ты еще слишком юна, чтобы рассуждать о таких вещах, – все так же спокойно сказала Каткова. – Отдай конверт. – Какой конверт? – Белый, большой. На нем написано: «В случае моей внезапной смерти вручить Леониду Андреевичу Петровскому лично». – Откуда ты про него знаешь? – невольно подалась вперед Каткова. – От жены Ильинского. Это она передала конверт моему отцу. – Угораздило же этого дурака умереть, – с досадой сказала Юлия Петровна. – Значит, ты его видела, этот конверт! Ты проговорилась! – опередила Снегина Алла. – Ты могла узнать о смерти детектива только от отца! А зачем ему тебе об этом говорить? Что было в этом конверте, Юля? – Ты этого никогда не узнаешь, – насмешливо сказала Каткова. – Ни ты, ни кто-либо другой. – Ты его уничтожила, да? Юлия Петровна молча пожала плечами. – Значит, там был компромат именно на вас? – вмешался наконец Снегин. – Я понятия не имею, что там было, – твердо сказала Каткова. – А сейчас, молодые люди, если у вас ко мне ничего больше нет… В этот момент в кабинет ворвалась ее секретарша, пытаясь опередить того, кто рвался следом, и выкрикнула: – Юлия Петровна, я ей говорила, что сюда нельзя! Но она не слушает! – Да пусти ты! Подстилка! И после резкого толчка, от которого острые шпильки секретаршиных туфель заскользили по ламинату, а «подстилка», покачнувшись, освободила дорогу, в кабинет влетела раскрасневшаяся Ксю. – По какому праву ты меня уволила?! – накинулась она на Каткову, но тут заметила и остальных: – О! Какая компания! – Здравствуйте, – вежливо поздоровался Снегин, помня, что он на работе. – По праву исполняющего обязанности генерального директора, – Юлия Петровна тоже помнила, что она здесь пока главная. – Алла, вы что, согласились, чтобы Юлька возглавила фирму твоего отца?! – Его еще даже не похоронили, – напомнила Алла. – А вы уже делите его фирму. – Его любовнице здесь точно не место, – резко сказала Каткова. – Против этого ни один из членов семьи Петровских не станет возражать, а значит, решение принято. – Но и ты здесь не задержишься, когда все узнают правду! – выпалила Ксю. – Кто поверит любовнице? – холодно сказала Каткова. – Ты мне просто мстишь. – Нет, это ты мне мстишь! Я сумела взять то, в чем тебе было отказано! Вот ты на меня и взъелась! – Это все твои фантазии. – А красное платье? Помнишь, в Симферополе? Лёня мне со смехом рассказывал, как ты пыталась его соблазнить. Он назвал твою попытку жалкой. Снегин увидел, как Юлия Петровна меняется в лице. А казалась непробиваемой. Каткова встала во весь рост и отчеканила: – Вон! Приказ о твоем увольнении подписан и доведен до сведения всех сотрудников компании! Собирай свои вещи и проваливай! Квартиру тебе тоже придется освободить! – Я уйду. Но дверью на прощанье хлопну, не сомневайся. И Ксю на той же скорости, что и вошла, вылетела из кабинета, где испытала самые яркие в своей жизни чувства – на этом столе, на мягком диване в комнате отдыха, даже на кресле, в котором сейчас сидела Юля. Которая подобных чувств ни разу не испытала ни здесь, ни где бы то ни было. И не смогла простить этого Ксю. Финдиректор Леонида Петровского не единожды натыкалась на запертую дверь, и богатый жизненный опыт подсказывал Юлии Петровне, что там, за этой дверью, происходит. Звуки были выразительные. Юля не могла простить своему боссу, что, в то время как она сама сделала карьеру умом и безупречной работой на благо фирмы, кто-то заполучил отдел маркетинга, лежа на этом столе. Причем Юля пыталась босса от этого оградить. А он назвал ее попытку жалкой. Хлопнула дверь. – Надеюсь, что вы не приняли всерьез слова этой шлюхи, – устало сказала Юля. Юлия Петровна. Снегин с Аллой переглянулись: очень даже приняли. И дружно встали. – Куда она пошла? – хором спросили они у безупречной секретарши, которая уже подобрала осколки своего разбитого секретарского достоинства и склеила их почти безупречно. В натянутую улыбку. – Насколько я поняла, собирать свои вещи. – Идем, я знаю, где кабинет Ксю, – Алла решительно потянула его за руку. В отдел маркетинга они еле пробились: плачущие «девочки» обступили рыдающую Ксю: – Как же мы без тебя? Что будет-то? – Не отдавай нас на съедение этой стерве! – Похоже, все мы пойдем на выход следом за тобой… – Ксю, можно тебя на минутку? – громко сказала Алла. Все обернулись, увидели младшую Петровскую и дружно замолчали. Наконец самая смелая взмолилась: – Алла Леонидовна, заступитесь за нас! Мы хорошо работаем! – Юля… Юлия Петровна еще не утверждена в должности. Будет собрание акционеров. Я точно буду голосовать против. «Ты же хотела отказаться от папиных денег», – удивленно поднял брови Снегин. – И не только ты, – Ксю решительно вытерла слезы. – Пойдем, кофейку выпьем. Снегин понял: момент настал. И пока они шли по коридору к скоростным лифтам следом за разъяренной Ксю, шепнул Алле: – Не говори пока, что я из полиции. Они спустились на рецепцию, потом на эскалаторе вниз, на минус первый этаж. – Я знаю одно местечко, где нам уж точно никто не помешает, – вела их Ксю по запутанным лабиринтам делового центра. Кафешка оказалась совсем не пафосной, но там и в самом деле никого не было. Снегин с удовольствием заказал чашку крепкого кофе. – А мне латте с мятным сиропом, – и Ксю аккуратно промокнула салфеткой невероятно длинные ресницы, которые от слез заметно слиплись. – Мне минеральную воду, – Алла немного волновалась. Потому что Ксю созрела. Она признавала, что плохая начальница. Соглашалась с тем, что любовнице не место в офисе, где босс больше не оказывает ей особых знаков внимания. Но то, что главная злодейка станет здесь гендиректором, было несправедливо. Так пусть они узнают правду. Те, кто ее пригрел, эту змею. – Ты знала про большой белый конверт? – без обиняков спросила Алла. Снегин пытался слиться с диванной обивкой, жалея, что его белая рубашка не может мимикрировать. Он хотел бы стать и вовсе незаметным. Кто знает, расскажет ли правду Ксю в присутствии мента? Она готова была рассказать ее дочери мужчины, которого любила. Чтобы отомстить той, которая была виновна в его смерти. Хотя Ксю и сомневалась в этом, но она-то знала о содержимом белого конверта. И не стала этого отрицать. – В нем был отчет частного детектива, которого Леня нанял, чтобы расследовать покушение на Анастейшу. Прости, на твою маму. – Но почему Ильинский его не отдал? Похоже, что он просто забыл про этот конверт. И папа так и не узнал, кто пытался убить маму.