— Я не знаю. Возможно, не хватает каких-то документов. Я разберусь, если вы придете лично в среду или четверг… — Мы, конечно, придем, но нам бы хотелось иметь гарантии, что вы примите единственно правильное решение. — Я приму то решение, которое должен буду принять. — Надеюсь — положительное. Мы будем благодарны вам. Но нам хотелось бы уточнить размеры благодарности. — Слушайте, как вы смеете! — Раздражённо бросил трубку. Надо будет посмотреть, что это за клиенты, и сделать все возможное, чтобы они… Раздался звонок. Звонила мать. — Здравствуй, Игорек. — Здравствуй, мама. Как ты себя чувствуешь? — Сегодня на удивление хорошо. Наверное, из-за погоды. И давление в порядке. — У тебя что-то случилось? — У меня нет. Я позвонила… Ой, зачем же я позвонила? Забыла. — Наверное, сказать, что у тебя все хорошо, чтобы я не беспокоился. — Нет, не это… Ах да, вспомнила! Звонили твои друзья… — Какие? — Я не знаю. Очень обходительные. Спросили меня о здоровье. И просили тебе передать что-то насчет кредита. Я не поняла какого. Но они сказали, что это очень важно для них и для тебя… — Когда они звонили? — Только что. — А ты не спросила у них, откуда они знают твой телефон? — Нет. Я думала, это ты его им дал. Игорь молчал. — Игорек, ты где? Я сделала что-то не то? — Нет, мама, все нормально. Это точно были друзья. Просто они до меня не дозвонились. Не беспокойся. Отдыхай. И положил трубку… Эпизод двадцать пятый. Пять месяцев и три дня до происшествия Была дача, была хорошая погода и приличная компания. По крайней мере, так показалось. Встречались они здесь не раз и не два, что было видно, потому все были при деле — кто-то резал мясо, кто-то таскал дрова, кто-то накрывал прямо на улице стол. — Это все мои друзья, — шепнула Мария. — Прошу любить и жаловать. — Они что, специально из-за меня собрались? — Нет, мы раз в две недели здесь встречаемся. Давно уже. Такая традиция. Пошли, — легонько подтолкнула Игоря в спину. — О-о, Машка приехала! — громко крикнул кто-то, не отрываясь от дел. — Я не одна! К ним шагнул, вытирая руки о пестрый передник, мужчина. Посмотрел с прищуром, чуть иронично. — Сережка, не смущай человека! — прикрикнула на него и топнула ножкой Мария. — Не то я тебе устрою! Тот усмехнулся, протянул руку. — Сергей Михайлович. Или просто Сергей. Лучше просто, чем сложно. — Игорь Олегович… Игорь. — Сергей у нас финансист. — Ну, не такой уж финансист, скорее, счетовод. — Не скромничай. В банке работает, в больших начальниках ходит, каждый день миллионы разделывает, как теперь мясо. Сережка, сколько у тебя миллионов? — Где, в банке? — Не в кармане же! — Почти нет. Деньги работать должны, а не лежать. Иначе как проценты таким, как ты, вкладчикам платить? — Выходит, мы коллеги? — спросил Игорь. — Вы тоже по этой части? — Тоже. Чужие деньги считаю. — Мишка, иди сюда! — закричала, замахала руками Мария. Подошел крупный, крепкий на вид мужчина. Протянул руку. — Это Михаил. О нем в двух словах не скажешь. И вообще — не скажешь. Михаил у нас человек секретный, весь в допусках и секретных грифах. Про него можно только ночью, шепотом и под подушкой. — Пугает… А вы не пугайтесь. Михаил Трофимов. Офицер. Служил в спецназе. В прошлом. Теперь просто пенсионер. — Да вы что? Никогда не видел живого спецназовца. Простите, неправильно выразился… — Правильно выразились, — улыбнулся Михаил. — Прямо в точку! Спецназовца и не должны видеть. Живым. Только если мертвым! По крайней мере — враги. Это суть профессии — оставаться невидимкой, где бы ни был. — Но ты же вот он, — подбежала, подмигнула Мила. — Ручкой можно пощупать. Прямо хочется пощупать, такой мужчина! — Так я на пенсии. А пенсионера, что ж, можно и пощупать. На, — протянул руку. Мила радостно взвизгнула, обхватила бицепс, повисла, заболтала в воздухе ногами. — Ой, у меня пальцев не хватает! Двух рук! — А ты меня обними! — крикнул бородатый, всклокоченный мужик. — Чего Мишку мять? Его еще не так враги мяли. Он у нас несгибаемый. А я податливый, как глина. Лепи что хочешь, хоть горшок, хоть голову героя. Подошел. Поклонился торжественно. — Вениамин… Без отчества. Друзья Маши — наши друзья. Так что без всяких церемоний и условностей. — Вениамин у нас художник. Лауреат, между прочим! Чего? — спросила Мария. — Всего подряд… В молодости регалий хотелось побольше. Значков всяких, побрякушек, званий, грамот. Участвовал, выигрывал, пробивался. Теперь — нет. Теперь понимаю, что я просто ремесленник. Не Микеланджело. Просто крепкий ремесленник. Леплю, ваяю. Скульптуры, мозаики, памятники. Иногда больших начальников — в полный рост. Иногда только бюсты. Ну и для души случается. Лицо у вас хорошее. — Не слушайте его — у него все лица хорошие. — Да, так и есть! Всякое лицо есть творение божье. Во всяком — изюминка сокрыта! Дело художника увидеть ее, вытащить и увековечить для современников и потомков. У кого это получается, тот остается в веках. — А ты, Вениамин, останешься? — Я… Я просто останусь. Тут с вами. Не дал господь талантища. Но что-то могу. Может, еще поднимусь над суетой обыденности, воспарю, вдохновлюсь и сваяю. Пути господни неисповедимы! Да и чертушка чем только не шутит! Так что у нас все впереди! Позади только звания… — Милка, отлипни от Мишки! Знакомься. Мила. Подруга. Лучшая. Еще со школьной скамьи. Если, конечно, между подругами может существовать дружба. — А разве нет? — Конечно, нет! — ответила Мила. — Какая дружба? Тем более вечная. Дамы — они конкурентки. Всегда и везде. Мир у нас не мужской, достойных самцов мало, вот и приходится драться за них, за косы друг друга таскать. Просто нам с Машкой делить пока никого не пришлось. Как-то так вышло. А то бы я ей показала дружбу! — Мила обаятельно улыбнулась. И глазки состроила. — Эй, Милка, не вводи человека в соблазн и заблуждение. Это она с виду такая — вертихвостка. А вообще-то она девушка серьезная — философ по образованию. Кандидатскую защитила. О чем она у тебя там? — Всего по чуть-чуть. Из Гегеля цитат надергала, из Канта. И на защите кучей вывалила. Сошла за умную. — Опять улыбнулась. Озорно. — Там же одни мужики. А я с ними умею общий язык находить. Природное обаяние еще никто не отменял. А диссертация… Она только мешает. О ней вообще лучше не заикаться. Не любят мужики умных дам — бегут от них, как от черт от ладана. — Протянула ручку. Пожала легонько. Спросила: — А вы давно Машу знаете?