Чего не скажешь обо мне. Я же дышу словно после нескольких километров бега. – Это значит, что стоит мне обратиться в суд, и он встанет на мою сторону. Так вот, может, вес же решим без вмешательства суда? – Что решим? Я не могу говорить громко. Мне в горло словно засыпали тонну песка. – Как часто я могу видеться с племянником? Точнее, не так… Я буду видеться с племянником так часто, как считаю нужным. И снова окончание фразы повисает в воздухе. – Иначе что? Брат мужа усмехается. Равнодушно пожимает плечами. – Иначе останешься без ребенка, милая. От этих слов по всему телу дрожь. – Ты и так собирался его отобрать. Руслан прищуривается и отходит от меня. Дает возможность вдохнуть полной грудью. – Я могу передумать. Возможно, ты не такая плохая мать и я разрешу тебе быть рядом. Не верю. Точнее, боюсь поверить, что он сейчас не пытается меня обмануть. Я дала себе слово, что никогда больше не поверю ни единому слову, которое услышу от Хасановых. Им ничего не стоит потом это слово нарушить. Сбегаю в ванную, а когда выхожу, то Руслана уже нет. Зато Оксана все ещё в моей квартире. – Вы будете тут и ночью? Она отвлекается от кормления Тимура, оборачивается ко мне. – Садитесь, Мария, я приготовила и вам все. Да, я буду тут, пока вы не поправитесь. – А… Хочу уже спросить, где она будет спать. – Я остановлюсь в гостиной, если вы не против. Молча мотаю головой. Все равно у меня нет другого варианта няни для Тимура, а я все ещё не чувствую себя в норме. – Не против, конечно. Располагайтесь. Глава 11 Руслан Мне нужно как-то убить время… шесть дней. Притупить осторожность Маши. Для этого нужно перестать вести себя как козел и начать уже общаться как взрослые адекватные люди. Но это сложно... особенно когда я вспоминаю нашу ночь. – Руслан Ибрагимович, – в мой кабинет медленно вплывает та самая секретарша, которую я все же решил несколько дней назад выпереть из фирмы, – я принесла вам кофе. Смотрю на девчонку в боевом раскрасе, во рту тут же разливается горечь. Вот уж точно на что я больше не поведусь, так это на вот такую сделанную куколку. Хватило… – Заявление принесла? Давай. Девушка надувает губки. Медленно идет к моему столу и ставит передо мной чашку с черным кофе. Вздыхаю. В голове моей опилки… это про неё. –Я со сливками пью. Она охает и пытается забрать чашку. – Но все же я предпочел бы увидеть заявление на твое увольнение, чтобы найти подходящую кандидатуру. Девчонка падает на колени и кладет ладошки мне на бедра. Я стараюсь не подпрыгнуть от отвращения. Она тянется к молнии на брюках. – Руслан Ибрагимович, не увольняйте меня. Я могу стать для вас полезной. Пожалуйста, – она жадно облизывает губы, смотрит на мой пах. Хватаю её за волосы и наматываю их на кулак. – Тут надо работу работать, а не начальство удовлетворять, – приближаюсь к её лицу, в которое хочется плюнуть, – а если я захочу найти себе подстилку, то я её найду точно не в своем офисе. На глаза девчонки накатываются слезы, и она скулит. – Руслан Ибрагимович… – Или ты думаешь, вас мало таких, у которых вместо мозгов опилки? Но которые не против сделать приятно богатым дядям? Она мотает головой, пытается освободиться от захвата. – Ещё разок. Заявление в отдел кадров, и вали на хрен из моей фирмы, – рычу ей в лицо. Она судорожно кивает. Отшвыриваю её от себя, как мусор. Показательно достаю платок и вытираю руку. – Пшла вон! Она встает на трясущихся ногах и выбегает из кабинета, напоследок несколько раз всхлипнув. Меня передергивает. Что за бабы пошли? На телефон падает звонок от Олега. – Внимательно. – Рус, у нас, кажется, проблема. Внутри все стынет. – Какого плана? Девчонка с ребенком? – Нет, они на месте и не выходят даже. Всплыл ещё один наследник. – Что? Повтори! – Кто-то ещё претендует на наследство. Хватаю ручку со стола, и она трещит в моих пальцах. – Кто? – Пока не могу найти ничего. Ещё немного усилия, и ручка сгибается чуть ли не пополам.