– Жертва, почерк – все похоже? – Мэри Маккарти, 28 лет, студентка-третьекурсница Тринити-колледжа. Найдена в комнате университетского общежития, задушена колготками. – Думаете, это тоже Вон? – Разве это не очевидно? – Нет. – След Вона затерялся в Париже после нападения на вас. С тех пор он стал призраком. Французская полиция не продвинулась в расследовании ни на йоту. – Что дальше? – Сказать, что я думаю? Вон – убийца-хамелеон, перевоплощающийся при любой угрозе. Я считаю, что он давным-давно покинул Париж, сделал остановку в Ирландии, а сейчас находится в Соединенных Штатах. – Потому что вы расследуете два более-менее схожих убийства? – Совершенно идентичные, – поправил ее Кейн. – Вон – не первый убийца, душащий свои жертвы нейлоновыми колготками. – Не придуривайтесь, Шефер. Вон убивал очередных женщин колготками предыдущих жертв. В этом особенность его почерка, вам ли это не знать! – Чем задушена бостонская жертва? – Бело-розовыми колготками. Именно такие были на ирландской студентке в день ее смерти. – Спокойствие! Ваш ирландский или американский убийца – простой имитатор. Сообщник, подставное лицо, восторженный поклонник, тщательно воспроизводящий подвиги предшественника. – Подражатель? В телесериалах их показывают ежедневно, но я с такими ни разу не сталкивался за все пятнадцать лет работы. В реальной жизни их не существует. – Еще как существует! Нью-йоркский Зодиак, дело Хэнса… Он поднял руку, чтобы ее остановить. – Случаи тридцатилетней давности из учебников криминалистики… Алиса не смутилась. – Я была лучшего мнения о ФБР. Вы всегда с такой готовностью попадаетесь в подстроенные вам ловушки? Гэбриэл начал закипать. – Знаете, Алиса, я вас щадил, но раз вам подавай неопровержимое доказательство – извольте, я вам его предоставлю. – Неужели? – Знаете, какие колготки носила бедная ирландка? – Сейчас узнаю. – Кружевные колготки для беременных с сине-зелеными змейками. Точно такие же, как те, что были на вас два года назад, когда вас чуть не убил Вон. Молчание. От этой подробности у нее по спине пробежал холодок. Полиция не сообщала ее прессе. Как подражатель умудрился узнать марку и расцветку ее колготок? Она потерла виски. – Что ж, допустим. Выкладывайте вашу версию. – Моя версия такова: то, что Вон нас с вами соединил, – это вызов. Его отпечаток укрепляет мою версию. Берем вас: вы служите во французской полиции, знаете его, как никто, неутомимо его преследовали. Он убил ваше нерожденное дитя. Вы люто его ненавидите. Теперь я: агент ФБР, ведущий расследование и напавший на его след в Штатах. Двое полицейских против него одного. Двое полицейских, рвущихся спустить с него шкуру, но со своими тараканами, со своими демонами. Мгновение – и они превращаются из охотников в жертв. Алиса отнеслась к этой возможности со смесью возбуждения и страха. В этой перспективе было что-то пугающее. – Независимо от того, стоит или нет за этими убийствами Вон, у него наверняка завелся последователь. Может, кто-то орудует с ним заодно. Вчера вечером вы еще были в Дублине, я – в Париже. Так или иначе, кто-то загрузил нас в самолеты. Не считаете же вы, что преступник вездесущ? – Нет, не считаю. Алиса обхватила руками голову. Дело принимало неожиданный оборот, уже несколько часов оно заставляло ныть ее старые раны, обнажало былые беды и муки, с которыми она билась уже не один год. – Знаете, что не дает мне покоя, Кейн? Не понимаю, зачем вы так долго ждали? Почему сразу не сказали мне, кто вы такой? – Потому что сначала я должен был больше о вас узнать. Как вы в этом замешаны, из чего исходите. Главное, мне нужно было собрать побольше информации, чтобы Бюро не отстранило меня от этого расследования. И потом, между нами говоря, больше всего я не терплю оставаться в дураках. – Зачем было называться джазистом? – По наитию, без всякой задней мысли. Всегда любил джаз, а Кенни – мой лучший друг. Он саксофонист, провалиться мне на этом месте! – Ну и какие будут предложения? – Первым делом надо отдать образец крови с вашей рубашки в судебно-медицинскую лабораторию гематологии Верхнего Ист-Сайда. К ее помощи часто прибегает ФБР. Они, правда, дерут втридорога, зато располагают первоклассными специалистами и оборудованием. Два часа – и в нашем распоряжении будут результаты генетического анализа. – Хорошая мысль! Что потом? – Потом едем на машине в Бостон, настраиваем по пути наши скрипочки. Бежим в ФБР, выкладываем там все, что знаем, и валяемся у них в ногах, чтобы меня не отстранили от этого дела. Разглядывая Гэбриэла, она убедилась, что, сбросив маску, он сильно изменился. Весельчак-джазист уступил место серьезному сыщику. Взгляд посуровел, черты лица тоже, он уже не скрывал своей тревоги. Казалось, они знакомятся во второй раз. – Я с вами, – решилась она. – Но есть условие: после Бостона я – ваша напарница в этом расследовании. – Сами знаете, это не мне решать. – Официально или нет, но мы – команда. Вы делитесь информацией со мной, я – с вами. Если нет, то наши пути прямо сейчас расходятся, и вы можете не мечтать о лоскуте моей рубашки. Слово за вами. Гэбриэл достал сигарету из начатой пачки, прихваченной из «Хонды», закурил, сделал несколько нервных затяжек – думал, тянул время. Алиса наблюдала за ним краем глаза. Наконец-то она узнавала в нем коллегу – беззаветно преданного делу сыщика, готового на все, чтобы довести начатое до конца. Как и она сама, он не мог спать ночами, стараясь влезть в шкуру подозреваемого и добраться до его мотивов. Это был настоящий полицейский, чей священный долг – остановить убийцу. Он достал из кармана ключи зажигания от «Мустанга Шелби» и положил их на столик. – Договорились. Едем. – И он затушил сигарету. 15 Para bellum Si vis pacem, para bellum. Хочешь мира – готовься к войне (лат.). (приписывается Вегецию) На восточной стороне Пятой авеню громоздился поставленный на ребро кубик Рубика высотой двадцать метров. На последнем этаже этого ультрасовременного здания, зажатого между больницей «Маунт Синай» и Городским музеем Нью-Йорка и смахивающего хрустальным фасадом из разноцветных квадратиков на знаменитую геометрическую головоломку, располагалась судебно-медицинская гематологическая лаборатория. Меньше чем за четверть часа Гэбриэл и Алиса добрались до границы Верхнего Ист-Сайда и испанского Гарлема. Им повезло: час был обеденный, когда освободилось много парковочных мест. Они поставили «Шелби» на одной из улиц рядом с огромным комплексом больницы и медицинского училища. – Подождите меня в машине, хорошо? – Вы смеетесь? Я иду с вами. – Как хотите, – уступил со вздохом Гэбриэл. – Но разговаривать буду я. Расследование веду я, уяснили? – Заметано, босс. – Она с усмешкой открыла дверцу. Он тоже вылез из машины.