– Не будем терять времени, – бросил он, глянув на часы парковочного автомата. Алиса молча кивнула и прошла следом за ним в вестибюль, потом в лифт. В этот час в коридорах лаборатории было почти безлюдно. За стойкой дежурный секретарь доедала из пластмассового лотка зеленый салат. Гэбриэл представился и сказал, что ему нужно увидеть заместителя директора лаборатории Элиан Пелетье. – Она француженка? – удивилась Алиса. – Канадка из Квебека. Только учтите, она своеобразная особа, – предупредил он, приподнимая одну бровь. – То есть? – Сами увидите. По коридору уже шла Элиан Пелетье. – Гэби, малыш, ты решил познакомить меня со своей невестой! – крикнула она издали. Это была крепкая седая женщина с коротко подстриженными седыми волосами, в квадратных очках, в просторном черном платье под распахнутым белым халатом. Круглая, с виду ласковая, ни дать ни взять русская матрешка. – Как я рада, что тебя наконец-то захомутали! – засмеялась она, обнимая Гэбриэла. Тот не позволил вовлечь его в игру. – Познакомься, Элиан: капитан Шефер, уголовная полиция Парижа. – Здравствуйте, красавица! – Элиан и Алису заключила в объятия. – Ох, уже эти проклятые французы! Она повела их к себе в кабинет. – Времени у нас в обрез, Элиан, – предупредил ее Гэбриэл. – Сможешь определить ДНК по этому образцу крови? Наши лаборатории слишком загружены. Алиса вытянула из рюкзака обрывок своей рубашки и отдала его канадке. – Немедленно озабочу этим кого-нибудь из своих биологов, – пообещала та. – Что ты ищешь? – Генетический отпечаток, с которым можно работать. Главное, поскорее. – Через шесть часов годится? – спросила она, удобнее надевая очки. – Ты шутишь? – Можно ускорить время извлечения и усиления ДНК при помощи мини-зондов, только на это тебе придется раскошелиться… – Как можно быстрее! Получишь результаты – сразу пошли их Томасу Кригу вместе со счетом. Я его предупрежу. Можно позвонить по твоему телефону? – Чувствуй себя как дома. Я прямо сейчас приступаю к работе. И она убежала, оставив их в кабинете одних. – Назовите номер вашего сотового. Если не возражаете, я сообщу его Томасу, чтобы он вам перезвонил. Алиса записала на бумажке с письменного стола Элиан свой новый номер и вышла в коридор, чтобы не мешать Гэбриэлу звонить коллеге. Там она набрала номер отца, но ей ответил механический голос, скрипучий и недовольный: Ален Шефер. Сейчас я не могу ответить. Оставьте сообщение после звукового сигнала. – Папа, это Алиса. Перезвони, как только сможешь, это срочно, очень срочно. Немного подумав, она решила перезвонить Сеймуру. – Это опять я. – Я уже беспокоился! Ты поговорила с Кейном? – Да, теперь он утверждает, что он – секретный агент ФБР из бостонского отделения. – Ты шутишь? Этот тип водит тебя за нос, Алиса! – Проверь. Думаю, в этот раз он говорит правду. Он расследует убийство, имеющее много сходств с художествами Эрика Вона. – Сейчас же звоню в Вашингтон Шерману, он помогал нам в деле Петреуса. – Спасибо, Сеймур. Ты еще на работе? Хочу попросить тебя еще кое о чем. Из Парижа донесся вздох. – Алиса, я с самого утра только этим и занимаюсь! – Слушай мою просьбу: сядь в свою машину и… – Прямо сейчас? Не получится, у меня дела до одиннадцати вечера! Она не обратила внимания на его возражения. – Езжай по автостраде «Восток» в Мец, оттуда в Саргемин. – Ты что, это же целых 350 километров! Она, не слушая его, продолжила: – Между Саргемином и Сарбуром есть заброшенный сахарный завод. Не знаю точно, где он находится, уточни у Кастелли, там наверняка один такой. – Я сказал, что никуда не поеду, Алиса! – Захвати фонарь, большие клещи, флуоресцентные трубки. Как приедешь – позвони. Хочу, чтобы ты кое-что проверил. – Это восемь часов туда и обратно! – Я бы не просила, не будь это так важно. Сделай это во имя нашей дружбы! – взмолилась она. – Ты единственный, кому я могу доверять, пойми! Сеймур не мог не почувствовать отчаяние подруги, поэтому пошел на попятный. – Намекни, по крайней мере, что мне там искать! – Труп. Надеюсь… * * * Дорога. Скорость. Пролетающие мимо пейзажи. Рев восьмицилиндрового мотора. Бессмертный голос Отиса Реддинга из радиоприемника. Стрелка на огромном тахометре старомодного приборного щитка на рискованной высоте. И медово-янтарные отблески в волосах Алисы. Они покинули Манхэттен в 2 часа дня и за два часа оставили позади почти весь Коннектикут: сначала промчались вдоль моря по федеральной автостраде номер 95, потом устремились на север по 91-й. Движение было несильное, трассу заливало солнце, вдоль нее тянулись то сосны, то гинкго, то вязы, то белые дубы. Оба думали о своем и всю дорогу почти не разговаривали. «Мустанг» летел, как стрела. Вцепившийся в руль Гэбриэл воображал себя молодым человеком 60-х годов, везущим свою девушку на последний фильм Стива Маккуина под музыку Роя Орбисона и «Эверли Браззерс» и старающимся не думать о скором призыве и возможной отправке во Вьетнам. Время от времени он поглядывал на Алису. Вид у той был сосредоточенный и неприступный, она полностью погрузилась в свои невеселые мысли, рука крепко сжимала телефон, который должен был вот-вот зазвонить. Все в ней – разгладившееся лицо, высокие скулы, зачесанные назад волосы, считая даже плотно застегнутую куртку, – было красиво и одновременно воинственно, даже пугающе. Без сомнения, Алиса Шефер находится в полной боеготовности. Но бывали моменты, когда эта суровость не могла скрыть того, что за ней скрывается другая женщина – нежная и вполне мирная. В такие моменты он гадал, какой она была раньше. До драмы. Улыбчивой, уютной, счастливой? Мог бы он влюбиться в такую, если бы повстречал на парижской улице? Попробовал бы завязать знакомство? Соизволила бы она на него взглянуть? Он мысленно разыграл эту сцену, и увиденное ему понравилось. Вместо Отиса Реддинга заиграли «Клэш», «U2», Эминем. Очарование рассеялось. Прощайте, шестидесятые, прощай, романтика, здравствуй, реальность. Гэбриэл прищурился и опустил противосолнечный щиток. В зеркале он встретился взглядом со своей пассажиркой, поправлявшей волосы.