Барной карты на столике не лежало, вместо неё покоилась пирамидная табличка с надписью: “Пожалуйста, подождите пока к вам подойдет официант.” А с обратно стороны: “Если он к вам не подошел, то и вы не подошли нашему бару. Давайте расстанемся друзьями” Толи это был худший маркетинговый ход в мире, толи… лучший. Он пока не определился. – Позволь девушке отлучиться в дамскую комнату, – улыбнулась Елена и, оставив клатч с телефоном на столике, направилась в сторону уборной. Он не возражал. Может быть и хотел попросить её остаться, но не стал. Он не был трусом и мог посидеть один в незнакомой обстановке. Ведь не был же… Вообще, обстановка бара, несмотря на агрессивную цветовую палитру в виде красного цвета, была весьма приятной. У дальней стены, на небольшой сцене, стояли музыкальные инструменты. Заплатанная, сотню раз чиненная, простая акустическая гитара с табличкой “Малышка”. Рояль – тоже старый и обшарпанный, который, судя по всему, не раз перевозили и роняли. Наверное этот старичок мог рассказать пару тройку интересных историй из своего прошлого. На нем, в кейсе, лежала скрипка. Из трех местных аксакалов она была самой старой. Все остальное оборудование было как с иголочки. Бас, две “электрухи”, ударная установка, пара усилителей и простенькие колонки. Бар был небольшим и для хорошего звука иного и не требовалось. Кстати, что удивительно, несмотря на поздний час, народа в баре было достаточно приличное количество. У стена, за угловым столиком, на длинных диванчиках собралась целая компания. В центре сидели юноша и девушка. – Тим! – крикнул кто-то из-за столика. – А можно я пойду шафером? – Так, нет Ройс, эту позицию ты задолжал мне, – засмеялся кто-то другой. Парень же только глупо улыбался и смотрел в глаза своей спутницы. – Шумят, они. – Да ладно тебе, Проныра, – намного ближе к сцене оказалась еще одна компания. Их было даже больше, чем занятых обсуждением свадьбы. Среди них, что еще сильнее удивляло, оказалась иностранка. Медная кожа, вьющиеся черные волосы – она явно была уроженкой латинской америки. – Мы вообще сыграем сегодня или нет? – возмущалась девушка из их компании. Тот редкий случай, когда, по его мнению, девушке шла мальчишеская прическа. Помимо этих двух, здесь были и другие. Кто-то так же в компании. К примеру пятерка ребят, которые, как подозревал Хаджар, еще не встретили своего совершеннолетия. Как их впустили в бар –кто знает. Но они пили простой сок и ели яблочный пирог. Пах тот просто невероятно. Еще здесь была одинокая фигура мужчины с седыми волосами. В потертом плаще он выпивал за барной стойкой и читал книгу. Какой-то пижон в дорогом костюме с иголочки и начищенных до блеска туфлях. Оттянув мизинчик, он потягивал виски, но по его ледяному, цепкому взгляду было видно – никакой это не франт. Но и криминальная птица не такого высокого полета, как почти его полная копия (в плане одежды) которая притаилась в углу и что-то яростно набирала на клавиатуре ноутбука при этом выпивая прямо из бутылки. Что странно, учитывая обстановку в баре – самую дешевую водку, которую только можно было найти на полках. – Добрый день, – подошли к столику. – Шлемакуцй, – вновь, от неожиданности, набрали пролетевшие над клавиатурой пальцы. – Не уверен, что у нас есть такое в меню, но я могу попросить повара сделать специальный заказ. Если звезды сегодня в правильном порядке, а Меркурий в третьем доме – он его приготовит. – Добрый вечер, – выдал механический голос. – Если вы утверждаете, что он добрый, то так и есть, – пожал плечами официант. Это, пожалуй, был самый странный официант, которого только он видел. И дело вовсе не во внешности, которая у него была истинно профессорская, и не в шраме, который пересекал лицо от левого виска до правой скулы, а в глазах. Такие глаза просто не могли быть у простого человека. И, самое удивительное, он не мог подобрать им нужного описания. Просто чтобы описать подобное, нужно его с чем-то сравнить, а сравнить такие глаза было не с чем. Он не сомневался, что официант, который сам собой напрашивался на прозвище Шрам, был единственным в мире обладателем подобных глаз. И дело было вовсе не в цвете… – Скоро придет моя спутница, – возможно ему показалось, но даже механический, безжизненный голос, вдруг зазвучал как-то неуверенно. – Она любит коктейль в котором много разного крепкого алкоголя, цитрусового сока, а еще он красного цвета. – Это называется гранатовый лонг-айленд. Он был удивлен тому, с какой скоростью и легкостью официант-Шрам опознал коктейль по настолько(!) сумбурному описанию. А еще – у него в руках не было ни блокнота, ни ручки. Шрам не собирался записывать и выглядел так, словно… знал, что он закажет. – А еще салат из хлеба, капусты и курицы. – Классический цезарь с курицей, – кивнул Шрам. – Спасибо большое, – смайлик на экране широко и глупо улыбнулся. Он терпеть не мог эту улыбку, но в настройки не лез. Его отношения с техникой видимо кармически складывались просто ужасно. Как-то он умудрился сломать флэшку. Каким образом? Это осталось загадкой для тех.поддержки, которая пыталась воскресить с неё утерянный альбом. – Но я пока не вижу вашей спутницы, так что – что будете заказывать вы? – Я? – Ну, я стою перед вам, разговариваю с вами и принимаю заказ у вас. Не вижу причины, по которой я бы спрашивал у него, – Шрам указал себе за спину. Там, за барной стойкой, около зеркальной стены выставленной из бутылок алкоголя разнообразнейших сортов, стоял бармен. Такой же высокий, как и официант, но внешности диаметрально противоположной. Вот вроде и не было в нем ничего необычного, но тут же напрашивалось прозвище – Добряк. Взгляд его мягких, теплых глаз мгновенно располагал к себе. А улыбка и легкая пухлость лишь дополняли образ. Такому мгновенно расскажешь о всех бедах и секретах, а потом еще и совета попросишь. И даже не станешь спрашивать, если у бармена на тебя время. Ведь если он стоит по ту сторону стойки, значит априори что-то тебе должен. И никого не волнует, что это не он к вам пришел, а вы к нему… – Увы, в моем состоянии я не могу позволить себе выпить. – У нас есть капельницы. Та пауза, которая после этого повисла в воздухе, была какой-то совершенно невероятной. – Вы издеваетесь? – Ни в коем случае. Наш бар “DH” знаменит тем, что мы можем обслуживать любого посетителя, который нам подходит. – И я вам подхожу? – Без всякого сомнения, – мгновенно и с жаром ответил Шрам. – Так что –могу поставить вам капельницу с тем же напитком, что и вашей спутнице. На экране появилось начало нового предложения. Одинокая буква “я”, после чего рука зависла над клавиатурой. – О, как замечательно, что вы подошли, – из-за спины Шрама появилась Елена. Он испугался, что сейчас начнется привычный ступор человека, встретившего звезду. А такие ступоры, обычно, заканчивались весьма непредсказуемо. Но вместо этого Шрам буднично, отработанными движениями, будто и не таких людей принимал, отодвинул стул и пригласил Елену сесть. – Я бы хотела заказать… – Ваш спутник уже сделал заказ – гранатовый лонг и цезарь, – ненавязчиво и даже галантно перебил Шрам. – прошу прощения, но в баре “DH” сделанный заказ нельзя отменить изменить или дополнить. Мы выбираем лишь раз и на всегда. Елена посмотрела на него и улыбнулась. – Какие странные правила, – прошептала она. – Какое странный бар, – нисколько не стесняясь напечатал он. – Ну так как насчет капельницы? – спросил Шрам.