- Он не узнает, - Чин’Аме взмахнул посохом и ударил им о землю. И в ту же секунду океан магии обрушился на голову министру Джу. - Хочешь биться?! - зарычал тот. - Ну давай! Эпохи прошли с последнего раза, когда я сходился в битве с достойным противником! Глава 1065 Хаджар с трудом открыл глаза. Ему казалось, будто он бредет по коридору, стены, потолок и пол которого, сделаны из зыбучего песка. И только когда, уже почти исчезнув в падении во что-то вязкое и теплое, он сумел ухватиться за брезжащий свет, то увидел свет настоящий. Правда ненадолго. Вскоре его закрыла тень. - Ч-что… - Хаджар приподнялся и принял сидячую позу. То вязкое и теплое, во что он погружался в первые мгновения пробуждения сознания, оказалось ничем иным, как темно-алой кровью. Почти черной. Проследив взглядом по течению ручейков характерно пахнущей жидкости, Хаджар увидел целое озеро оной, над которой и возвышалась отбрасывающая тень фигура. В ней, не без заминки, Хаджар опознал министра Джу. Вот только исчезли его рога, их заменили два обломанных (и совсем не так красиво, как у первого Императора) костяных ростка. Волосы, обугленные и местами превратившиеся в уже умерщвленных ядовитых аспидов, разметались по плечам… Плечу, если быть конкретным. Почти вся левая сторон тела у министра Джу отсутствовала. Реберная клетка, разломанная на две части, за волокна придерживала лопнувшие и рискующие упасть на землю легкие. Внутренности, прикрывая многочисленные разрывы на одеяниях, тянулись вплоть до самых ног. Министр выглядел немногим лучше, чем тот жуткий призрак, которого Хаджар видел в казематах Тайной Канцелярии. Но при этом он все еще жил. Доживал… Искры энергии и жизненной силы еще теплились в его разорванном, выглядящим куда хуже, чем физическое, энергетическом теле. Хаджар огляделся. Все вокруг, кроме островка спокойствия в виде стоянки отряда, выглядело так, будто здесь веками сражались орды демонов. На выжженной дотла земле, полностью изменился даже ландшафт. Из ровной глади выросли огромные, скалистые холмы, появились ущелья, в которых плескались реки расплавленной породы и металлов. Потоки Реки Мира и вовсе выглядели так, как в центре какой-нибудь могучей аномалии. - Н-н-не, - министр, вдруг, потянулся К Хаджару своей изломанной, покрытой ожогами и ранами, обнажившими кости, рукой. - Н-н-не в-в-в… Кровь потоком хлынула из его рта и, так и не сделав шага, он рухнул лицом на камни. Снега, на расстоянии, обозримом для Хаджара, нигде не было. Как и мраморных облаков на небе. Лишь редкие вспышки разноцветной энергии. - Мудрец Чин’Аме? - окликнул Хаджар. Он сделал неловкий шаг вперед и тут же, уперев ножны с мечом в землю, схватился за грудь. Тело болело. Но не физической болью… Хаджар заглянул внутрь себя и выругался. Его энергетическое тело не развалилось только благодаря усиленным и расширенным каналам, созданным техникой медитации “Пути среди Облаков”. Будь это иначе, то использование имени ветра в боевых целях, отправило бы Хаджара на тот свет. Причем не самым приятным из существующих способов. Закинув в рот одновременно пилюли Жидкой Энергии и Жидкой Крови, он зажмурился от неприятного ощущения взрыва энергии в собственном желудке. Очередной поток боли пронзил его сознание. Насильно заращиваемые каналы доставляли не самые приятные впечатления. Но Хаджар был привычен к боли и умел её не только терпеть, но и не замечать. - Хаджар, - донесся до слуха тихий, знакомый голос. Хаджар рванул в сторону, откуда доносился звук и едва было вновь не расстался с жизнью. Он обнаружил себя на краю почти километрового ущелья, на дне которого плескалась жидкость неизвестного ему состава, но раскаленного состояния. И одни лишь пары, которые почти развеялись ветром, едва не сжигали ему легкие. - П-помоги, - прошептал Чин’Аме. В ненамного лучше состоянии, чем министр Джу, дракон-волшебник, окровавленный и израненный, в лохмотьях вместо свой драгоценных одежд, с полностью покрытой кровью правой стороной лица и отсутствующим глазом, протягивал Хаджару обломок своего посоха. Почему оба дракона находились в человеческом облике, а не истинном, Хаджар не знал, но это было последним из списка того, что его заботило в данный момент. Он схватился за протянутый ему обломок и, осторожно, потянул на себя. Благо в человеческом обличии Чин’Аме весил как вполне обычный представитель расы двуногих, а не как древний дракон, которые не прекращали расти вплоть до самой смерти. Но, даже так, Чин’Аме все равно кричал от боли. - Только не отпускайте, - взмолился Хаджар. - Только не отпускайте. Стоило волшебнику-дракону разжать хватку, как он тут же бы рухнул в расплавленный поток лавы. В нынешнем состоянии, даже глава павильона Волшебного Рассвета не пережил бы подобное злоключение. Наконец, спустя десяток неестественно длинных, смертельно-опасных секунд, Хаджар, все же, смог вытащить своего благодетели на все еще горячую после битвы титанов, землю. - Высокое небо, - Хаджар, видя Чин’Аме вблизи, тут же поменял свое мнение о ранах волшебника. Они были даже хуже, чем у министра. Его энергетическое тело, вместо светящего силуэта дракона, которым должно было быть, теперь представляло собой лишь призрачный силуэт пары оборванных нитей. Хаджар, ни секунды не раздумывая, достал все пилюли Жидкой Энергии и Жидкой Жизни. Его нисколько не заботило, что каждая из них стоило баснословное состояние и была передана ему Императором Морганом для способствования спасения жизни принца и принцессы. Перед Хаджаром лежал раненным и умирающим тот, кто, очевидно, спас ему жизнь. Чин’Аме проглатывал одну пилюлю за другой. Но если в случае с Хаджаром, они едва ли не мгновенно восстановили ему израненное энергетическое тело, то с Чин’Аме… То, что выглядело уже надорванной нитью, перестало… выглядеть надорванной. Но все так же - нитью. Физические раны, безусловно, затянулись после ударной дозы из шести пилюлей. Но даже так, Хаджару не надо было знать, чтобы понимать, что еще какое-то время… очень длительное время дракон не сможет принимать свой истинный облик. - В-возьми, - Чин’Аме протянул Хаджару небольшой браслет. - Т-там есть п-по-порошок С-с-семи П-п-печал-л-лей. Хаджар принял браслет, чувствуя, что это пространственный артефакт. И при этом в разы… десятки раз мощнее тех образцов, которыми он владел сам. А это считались лучшие образцы пространственного артефакто-строения империи. - Что это за порошок? - спросил Хаджар, чувствуя, что так - “Семь Печалей” не назвали бы что-то полезное. - Ун… унич… - речь явно давалась волшебнику с трудом. - тело… разум… душу… волю… Сот-т-трет мое сущ-существование. - Зачем? - Здесь с-скоро п-п-появятт-тся ищейки… мин-министра. - Вы хотите, чтобы я уничтожил его тело? - Н-н-нет, - ответил волшебник. - Мое. Он б-б-бился дост-тойно. Его - бес-бесчестно. Хаджар молча смотрел на почти мертвого, израненного, дракона. Даже на пороге смерти, преисполненный чести, он предпочитал уничтожить самого себя, чем осквернить того, кто с честью с ним сражался. - Еще поборемся, мудрец Чин’Аме, - покачал головой Хаджар. - еще поборемся. С этими словам он достал из пространственного кольца один из кристаллов, оставленных ему далеким предком в рудниках Сухашима. - Чт-то… от-т-ткуда… - Молчите, Чин’Аме, берегите силы. Сегодня не тот день, когда вы отправитесь обратно под крылу Белому Дракону. Клянусь именем! Хаджар аккуратно положил кристалл на грудь волшебнику. Стоило только субстанции соприкоснуться с телом раненного, как последней замычал от боли. Но Хаджара это не остановило. Вторым, что он достал из своего пространственного артефакта, была капля крови, которую Чин’Аме оставил ему в дар. Он опустил её на кристалл, после чего обнажил Синий Клинок и, надрезав грудь, резким ударом забил внутрь кристал.