Войско, способное смести с лица земли любого противника. Военные корабли стояли позади него - в сотнях миль на якоре около опоясывающих Дельфи гор. Таково было одно из условий. Десятки боевых големов колоссами возвышались среди белых доспехов легионеров. Но, даже будь эта армия в десять раз больше, Хаджару потребовалось бы лишь полчаса, чтобы уничтожить их всех. Сломить их артефакты. Разбить корабли. В прах развеять големов. И, в то же время, он не мог ступить не шагу дальше условной границы, которую ощущал перед собой. И эта граница была создана одним единственным человеком. Он, закутанный в алый плащ, спрятавший лицо за алой маской, круглой, покатой формы, стоял позади гордой бывшей Императрицы. Живая легенда. Алый Мечник. Сильнейший воин Ласкана и, пожалуй, всех Семи Империй. - Генерал Дархан, - в голосе Регента звучало неприкрытое презрение и едва сдерживая, животная ярость. - Ваш корабль уже прибыл. И действительно. За спиной Хаджара, в двух километрах, к небесной пристани мануфактуры Дельфи причалил “Вестник Бури”. Быстрейший из корветов Дарнаса и, пожалуй, всех Семи Империй. Если Ласкан опережал всех в развитии своих воинов, то Дарнас - в развитии технологий. Сражение человека и машины. Лирично. - Пришло время начать обмен, - закончила Регент. Развевались её белые одежды и столь же белые волосы, а в глазах сияла сама смерть. Хаджар кивнул, а затем, как велела ему честь, опустился на колени и упер голову в землю. Тишина зависла над долиной. Один из самых известных генералов Дарнаса опустился в полный поклон перед правительницей вражеской Империи. Это длилось не долго. Лишь пару секунд. После чего Хаджар поднялся, развернулся и вместе с Реккой направился обратно в замок. - Значит Танигед в вас не ошибся, генерал, - прозвучало ему в спину. - у вас все же есть честь… Я запомню ваше имя, чтобы вписать его в хроники после победы Ласкана. Хаджар остановился. Но так и не обернулся. С неба ударила белая молния и, вместе с Реккой, Хаджар перенесся на палубу “Вестника”. Из замка постепенно, по веревочной лестнице поднимались воины. Десятки, почти сотня. И лишь после них поднялся принц. Акена и молодой Император стояла на вершине башни. Той самой, где минувшей ночью они любовались рассветом. Теций, оказавшись на палубе, подошел к бортику и, оперевшись на него, упер взгляд черных глаз в огненные волосы своей сестры. По условиям договора, после того, как принц поднимется на борт, Регент должна будет войти в замок. После этого Акена отпустит Императора и Хаджар поднимет её на борт “Вестника Бури”. Когда это свершится, то они покинут долину Дельфи, а Ласканцы ничего не станут предпринимать, иначе их хваленая мануфактура взлетит до самого Седьмого Неба. Правительница, как и Император, вряд ли пострадают в этом взрыве - личная сила, плюс артефакты и все такое. Но вот деньги, в прямом смысле, вылетят в трубу. И все же, Хаджару что-то не нравилось в происходящем. - Когда все это закончится, - Правительница уже подошла к воротам. - я скормлю твою сердце псам, девчонка. А твоего отца выпотрошу как худую свинью! Морган… Хаджар знал о Императоре не так многое. Но… этот человек управлял Оруном. Тем, на фоне истинной мощи которого, Алый Мечник лишь мальчишка. - Сестра… - прошептал принц. И это слово вспышкой поразило сознание Хаджара. Он перевел взгляд с принца, затем на мануфактуру, а потом на Акену и Императора. Морган играл… играл на опережение… всегда… Это факт. Но планы, которые он строил, не были краткосрочными. Порой, для их реализации требовались годы и даже десятилетия. И все это… - АКЕНА! - Хаджар, используя все свои силы, используя Имя Ветра, используя волю и энергию, призвал белую молнию. Огромный белый дракон, гремя подобно взрыву десятка сверхновых, помчался по небу. Но было слишком поздно. “Вестник Бури”, внутри которого вспыхнуло сердце В его недрах вспыхнуло сердце Ана’Бри. А где-то там, в Дарнасе, стоял никому не нужный “Троянский Конь” - Ярость Смертного Неба. Лучшее прикрытие для самого мощного источника энергии во всех Семи Империях. Время застыло для Хаджара. За доли мгновения они покинули долину Дельфи и понеслись еще дальше, но каким-то чудом Хаджару, казалось будто он все еще находиться над замком. Будто он стал ветром. Будто он расчесывает огненные волосы принцессы. А она, вытаскивая из-за спины кинжал, одними губами, бесшумно шепчет: - “Помни меня, отважный генерал”. И как брызжет кровь маленького ребенка, которому так и не суждено стать великим воином. Как кричит в диком отчаянье его мать. Как поднимается гигантская, закрывающая небо волна крови, которой оборачивается плащ Алого Мечника. Истинное слово… Но все это меркнет перед взрывом, разорвавшим в клочья мануфактуру Дельфи. Акена, раскинув руки в сторону, полетела куда-то вниз. Её волосы слились с пламенем. Хадажр тянулся к ней. Пытался спасти. Но не мог. Он был слишком слаб. Все еще слишком слаб. - “Помни меня”. А затем все исчезло. Дверь в покои Императрицы Дарнаса открылась и на пороге показался её муж. - Помоги мне расчесать волосы, любимый, - попросила она, протягивая гребень. Морган подошел к ней со спины и принялся спокойно расчесывать её струящиеся, шелковые волосы. Они молчали. - Ты ведь знал, - прошептала Императрица. - знал, что когда твоя нагулянная девка вернется в Запретный Город, то я так или иначе заставлю её отправиться с моим… нашим сыном, чтобы там она и сдохла! Морган продолжал расчесывать её волосы. - Ты думал, что я позволю ей жить? Дышать?! Быть угрозой для будущего моего ребенка! Никогда! И ты все это знал! Всегда знал! С самого первого дня, когда привел эту рыжую потаскуху, её мать, во дворец! Знал, что она родит тебе ребенка! Знал, что я использую все, что мне подвластно, чтобы сжить её со свету! Знал, что я подкуплю Рекку и использую её клятву с Акеной! Знал, что именно я вложу в её руки клинки, которую перережут глотку твоей шлюхе! Морган все так же мерно расчесывал на отдельные пряди волнистые, черные, как сама ночь, волосы. - Ты все знал! Ты все это спланировал! Как и всегда… И, самое ужасное, это знала и я - знала, что мы, весь Дарнас, лишь марионетки для тебя. Гребень плыл среди черных волос. - Скажи мне, ты хоть когда-нибудь любил? - прошептала, дрожащим голосом, на глазах стареющая Императрица. - Перед тем, как… ответить мне.