Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 16 из 81 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Ты уверен, что твое зелье сработает, Дархан? Хаджар протянул ладонь к Азреи и та, принюхавшись, сперва зашипела, а затем, несколько раздражено, потолкала кулак Хаджара своей лапой и юркнула обратно за пазуху. – Как минимум в течение недели никто не отличит нас от чистокровных, насколько это вообще применимо по отношению к эти сущностям. — Хорошо, – в тоне Аркемейи не осталось и следа от недавнего сумасбродства. Теперь это была не женщина, которая пыталась его в чем-то подколоть или задеть, а охотник на демонов, который собрался на весьма опасное дело. — Слушай внимательно. Когда мы сейчас полезем сквозь трясину, то… ты увидишь разное. — Разное? – Я не знаю, как это объяснить, но каждый видит что-то свое. Одних это сводит с ума, другим наоборот — приятно. Не знаю, в общем, какая здесь магия, но она сильно и, возможно… — Постой, – перебил Хаджар. – откуда ты знаешь, что на разных людей она действует по-своему? Аркемейя улыбнулась. Очень хищно. Куда хищнее, чем это мог сделать простой человек. – В ремесле охотника самый главный элемент, Хаджар, это наживка. Проверить ловушки. Узнать что впереди… А у короля Гретхегена, как оказалось, тюрьмы переполнены. Вот я и взяла тех, кому все равно плаха светила. Хаджар молча обвязал пояс второй веревкой и начал спускаться вниз. – Не одобряешь? – спросила Аркемейя, когда догнала, казалось бы, немощного старца. – Это не важно, – только и ответил Хаджар. Спуск в полсотни метров не занял так уж много времени. И при этом Хаджар не мог сказать, что чем ближе он подбирался к границе трясины, то тем отчетливее ощущал… хоть что-то. Нет, это был обычный заболоченный овраг, на краю которой грибники веками собирали грибы. Передавали друг другу из уст в уста страшилки о том, что некоторые охотники, грибники и дети, попав в Страшный Овраг (простите – Впадину), исчезали, чтобы не вернутся вообще или спустя многие годы, измученные, безумными стариками, которые боялись собственной тени. Но, все так же, дети ходили сюда по зиме кататься с горки, охотники выслеживали дичь, а селяне бродили по грибам, ягодам, да различным природным ингредиентам для пути развития. – Не расслабляйся, – быстро бросила Аркемейя и первой нырнула в трясину. Хаджар усилием воли создал вокруг головы нечто вроде воздушного шара. Он, все же, оставил позади возможности истинного адепта и более не мог в течении многих часов обходиться без кислорода. Первые ощущения, после того, как с чавканьем и хлюпаньем трясина приняла его в свои склизкие и скользкие объятья, это привычный болотистый холод. Но Хаджар спускался все ниже и ниже. И там, где по его расчётам должен был быть склон, нога не ощущала ничего, кроме вязкой субстанции. Холод. Но не пронизывающий или замораживающий даже душу, а просто самый обычный холод болот. Да и в общем и целом… Это был, пожалуй, самый богатый коридор, который Хаджар когда-либо видел в своей жизни. Пол, устланный каким-то белым камнем, который излучал энергию. Энергию, которая была способна расщепить душу адепта, превзошедшего границы Безымянного. Но, если тот был достаточно силен, чтобы выдержать это излучение, то сделать её более крепкой и устойчивой. Удивительно. Такой камень, его жалкий осколок размером с мизинец, мог бы стоить больше, чем могли себе позволить Семь Кланов Даанатана… да что там, даже совокупные вложения всего региона Белого Дракона вряд ли могли позволить себе больше, чем щепотку пыли этого камня. Но здесь… Здесь им был устлан коридор. Коридор, конца и края которого Хаджар не видел. Такое впечатление будто он тянулся откуда-то из-за границы левого горизонта и исчезал за гранью правого. Стены, как и пол, тоже были выложены драгоценным материалом. Но на этот раз – металлом. И даже цвет у него был непостоянный. То изумрудный, то золотой, то переливающийся всеми цветами радуги, блестящий бриллиант. При беглом взгляде это была самая яркая и звездная ночь, которую видел в своей жизни Хаджар, а если долго всматриваться, то золотистый, розовый рассвет пришедший после долгой и темной зимы. Стены тоже излучали энергию. Они словно умиротворяли и заживляли раны. И если бы здесь оказался человек адепт, пусть и выше Безымянного, страдающий и умирающий от жутких душевных ран, то он немедленно бы обрел мир и покой, достигнув достаточного просветления, чтобы познать свой собственный путь в этом безумном мире. И вот на эту облицовку, даже меньше, чем на её пыль, не хватило бы ресурсов не только Белого Дракона, но и Алого Феникса вместе взятых. А ведь здесь были картины, огромные полотна изображающие самые разные сцены. От битв, до пиров, от пейзажей, до бытовых сцен. Витражи, внутри которых находились целые цветные миры полные садов и лугов. Да и сам коридор по ширине был таков, что его можно было спутать с центральным проспектом в столице крупной империи. А свод… такой далекий, что Хаджар сперва было спутал его с открытым небом. Кто мог построить нечто, что одним лишь своим коридором поражало его воображение.
– Слуга! – прогрохотал голос. Один лишь его звук напоминал одновременно рокот боевых барабанов, лязг колесниц, треск осадных башен, залп сотен орудий и свист стрел, рассекающих небо. Хаджар повернулся на звук. Сперва ему показалось, что он увидел перед собой войну. Кровавую битву, внутри которой нет места сантиментам и жалости. Бойню, где оружие – руки и зубы, где броня – кости и плоть. – Мой хозяин, – и позади Хаджара на одно колено опустилась громада, закованная в черные, как смоль, доспехи. Черный плащ покрывал его плечи. Черные волосы спускались на окровавленную, дымящуюся сталь. Черный меч покоился в черных ножнах. И лишь синий пояс, которым он подвязал волосы, разрушал этот облик. – И вновь ты победил в битве, Черный Генерал, – пророкотала война. Хаджар моргнул. Он знал, где находился. Это было Седьмое Небо. Яшмовый Дворец. Обитель богов. Глава 1145 Черный Генерал поднялся с колен. Каждое его движение, каждый вздох внутри черных лат, даже его взгляд — все его “я” сквозило мощью. Не такой, которую Хаджар лицезрел среди Великих мира сего. Фрея и Хельмер, Зимний Рыцарь и королева Зимнего Двора фей – никто из них не излучал такого же могущества, как Черный Генерал. Он был олицетворением слова “сила” и сутью понимая “свобода”. Он был бурей, которая надела доспехи и взяла меч. И меч его был яростью всей небесной стихии. Хаджар видел перед собой шторм, способный смести звезды с неба. И этот шторм кланялся войне. Войне, безусловно, могучей и страстной, пылающей, как голодный пожар в сухом лесу, но… это была лишь война. Хаджар видел её лицо. Он привык к ней. Могучая, варварская фигура Дергера, которая скрывалась за полупрозрачной дымкой, не позволяющей Хаджару разглядеть его в мелких подробностях, не внушала и толики того, что Хаджар чувствовал при взгляде на Черного Генерала. – С кем ты бился на этот раз? — грохнули тысячи барабанов, воспевающих бесконечную песню битвы. – Войны племен богини Дану штурмовали Вечные Врата. – И многих сразил твой меч на этот раз? — Всех, мой хозяин, — вновь склонил голову Черный Генерал. Его голос, межзвездная буря, готовая порвать и расколоть ночное небо, звучал покорнее скулежа голодного, ручного пса. – Почему ты не взял с собой армию? — Моя армия… — Это моя армия! – и десять тысяч осадных орудий выстрелили огненными ядрами. — Прошу прощения, мой хозяин. Ваша армия – простые низшие боги. Многие из них — недавние смертные. После сражений с тварями Межграничья, они устали. Ближайшие двести тысяч лет я бы не хотел их брать с собой на битвы. Война сделала шаг в сторону Черного Генерала. И Хаджар почувствовал, как где-то в мире закричали дети, держащие на руках своих умирающих отцов. Как матери оплакивают сыновей, как зарастают тропы к братским могилам павшей рати. — Значит ты, в одиночку, одолел полчища этих мерзких созданий. – Они бились с доблестью и честью, мой повелитель, — все так же, стоя на одном колене, гремела буря. — их полчища устлали Вечные Врата и, думаю, еще несколько миллионов лет они не рискнут совершить второго приступа. Война усмехнулась. Улыбкой кровавой жатвы, где воины вынуждены добивать собственных братьев, ибо те не доживут до следующего рассвета. Дарить им покой холодной смерти, вместо горячей агонии предсмертных мук. – С каждой новой битвой, мой пес, ты становишься все сильнее и сильнее… я уже не знаю, есть ли предел твоему могуществу. – Я служу вам душой и сердцем, мой повелитель, – еще ниже склонился Черный Генерал. – мой меч – ваш меч. Мой жизнь – ваша воля.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!