На троне, грандиозность которого сложно описать словами. Он был так высок, что с него открывался вид на рассвет, в то время, как над головой еще светил в зените серебряный полумесяц, а звезды танцевали вокруг него свои хороводы. Лестница, ведущая к трону, спускалась до самой земли и имели длину такую, что простому смертному пришлось бы скакать по ней на доброй лошади в течении трех часов. При этом трон стоял не во дворце, а в центре города. Города, которого Хаджар никогда не видел. Ибо такого богатства и убранства нельзя ни представить, ни соорудить. Каждый дом — как дворец. Каждая улочка — как главный проспект. А маленькие дворы — как центральные площади. Сооруженный из камня, трон был венцом этого творения. А Хаджар — его безраздельным владельцем. Он мог щелчком пальцев повелевать судьбами мириадов живых существ, которые населяли его империю. Империю, которую он скрепил кровью и своим мечом. Он захватил каждый регион Безымянного Мира и объединил их под своим началом. Создав первую и единственную страну Безымянного Мира. И он дал ей название. Простое и ясное. Страна Лунного Света. В память о тех, чья кровь стала её фундаментов. Кровь сотен миллионов тех, кто пал в войнах, которые длились целую эпоху. Эпоху Войн Безумного Императора. Это было его наследие. Его путь. И красная дорожка, лежащая на ступенях, напоминала ему об этом каждый день. — Пришло время, повелитель всех повелителей, — лекарь, стоявший над его троном, склонился над Хаджаром. Он приподнял его сухую, лысую от старости голову и помог отпить из чаши. — назовите вашего преемника. Кто будет владеть короной после вас? Перед Хаджаром стояли его дети. И дети его детей. И дети их детей. И так почти до самого конца лестницы. Он прожил десятки эпох. Он сражался с богами и демонами. Он бился с фейри и людьми. И все это ради того, чтобы построить мир, в котором все будут жить свободно. Свободно от гнета небес, но… Не его собственного. Хаджар обратил свой взгляд к площадям. Там, на ветру, качались тела тех, кто восстал против него. Крики стегаемых и истязаемых свободовольцев доносились до его слуха. Пепел от книг, где говорится, что можно жить иначе, устилал лестницу, ведущую к подножию империи. Свобода строится на крови. На крови тех, кому её всегда мало. — Ответь, генерал, завоевавший вес мир, — прозвучал знакомый голос в голове. — ответь, что оставишь власть себе. Ответь, что принесешь в жертву всех своих детей и их детей, чтобы продлить свой срок. Ответь так и я навеки запру того, кто пожирает твою душу. Ответь так и Гора Скорби никогда не падет. Ответь… Это не было искушением. Это не была простая игра с разумом, с которой Хаджар сталкивался так часто, что уже позабыл счет. Нет. В его голове звучала мольба. Искренняя и чистосердечная. И Хаджар ответил: — Никому. — Что мой повелитель? — Моя власть… не достанется… никому. И одновременно с этим рухнули дома и пал трон. Хаджар уничтожил последнего узурпатора того мира, что он создал. Самого себя. * * * — Ты прошел испытание сердца, генерал. Снова покой и вечное время. — И ты скрепил этим свою судьбу. Чтобы ты не делал. Как бы силен ты не стал. Сколько бы врагов не легло у твоих ног. Ты сам выбрал свой путь. После себя ты оставишь лишь разрушенный трон и собственную смерть. Никто не знал, что за испытания выпадали на долю Героя Рубина просто потому, что эти испытания не были таковыми. Это были, своего рода… благословления… Глава 1342 Но такие благословления, которые что-то давали и что-то отнимали. Хаджар не знал, что он отдал сейчас, но знал, что приобрел. Он приобрел знание, что его цель достижима. Что путь на Седьмое Небо действительно существует и что он, если не оступится, сможет на него подняться. — Второе испытание, генерал. Испытание души. * * * Хаджар сидел на высоком постаменте. Облаченный в черную рясу, он безмолвно взирал на то, как связанной на земле лежала женщина. Из её уставших глаз уже не текли слезы. Она устала плакать. Более того, она почти устала дышать. Вокруг собрались люди. Кто с палками. Кто с камнями. Было видно, что они её били. Зачем? — Она украла долю моего урожая! — закричал один из тех, кто выглядел как пастух. — Я выращивал его в течении года! Проливал пот и кровь! Свою и моих сыновей! Я заботился о нем! Ухаживал, а эта… эта… воровка! Потоптала мои ростки, украла зерна и овощи. — Все так, — Хаджар видел, как вперед вышел юноша. Юноша, чем-то очень сильно напоминающий его самого. — но разве ты стал беднее после этого, землепашец? Твои жена и дети умерли с голоду? — Нет, но… — Тогда переходим к следующему обвинителю! — перебил юноша. — прошу тебя, фермер. — Ваша честь, — из толпы показался тучноватый, красноносый, пузатый мужчина. — она украла у меня поросенка. Хорошего такого. Килограммов на дцать. Я мог бы продать его в городе за хорошую цену. — Но, опять же, фермер, ты не голодал за ужином. Твои дела не понесли убытков. Вот ты стоишь здесь, здоровый и пахнущий мясом. — Это правда, но… — Последний обвинитель, ваша честь! Из толпы показалась сухонькая старушка с узловатыми пальцами. — Эта молодуха, дрянь последняя, украла мою шаль, — кряхтела она. — стянула с бельевой веревки и утащила! А я ведь так её любила! Так любила! Мне её подарил… — Твой любовник, — перебил юноша. — еще в ту пору, когда ты продавала свое тело каждому желающему. Но былое — есть былое. Скажи мне, старая женщина, разве ты замерзла той ночью? Разве холод грыз твои кости? — Нет, но… — Тогда у меня все, ваша честь, — в третий раз перебил юноша и повернулся к Хаджару. Их взгляды встретились. И он будто посмотреть в лицо себе самому. Молодому и горячему новобранцу Лунной Армии. Тому, кто видит лишь одну цель — помочь простым смертным и спасти свою сестру. Простой и наивный юноша из Лидуса. — Вы услышали показания всех троих. Крестьянин не понес больших убытков — большая часть его урожая цела, а сам он сыт и спокоен. Фермер лишился лишь одного поросенка из сорока голов, которые насчитывает его удел. Что такое маленький поросенок для него? А старушка… это лишь платок, ваша честь. У неё достаточно одежды.