– Да, возможно, таким образом я изменил судьбу, – перебило Хаджара создание. Тот все отчетливее понимал, что… ничего не понимает. Ситуация так стремительно изменилась и так быстро покатилась куда-то под откос, что все, что мог делать Хаджар – просто наблюдать. Жутко неприятное и даже чем-то пугающее чувство. А после тренировки с Оруном, да сядет он трижды на кол, Хаджара было сложно чем-либо напугать. – Знаешь, раньше судьбу не воспринимали как написанный свиток или сотканную ткань. Нет, ходили мифы, что когда-то люди были вылеплены богами из глины. Дабы прислуживать им. И вместе с людьми вылепили и их судьбы. Поэтому искусство гончаров, как и кузнецов, считалось сакральным. Из мягкого сделать твердое, из твердое – мягкое. Бесформенному придать форму, а затем забрать у четких очертаний их границы. Повергать мир в хаос, вынуждая хаос следовать законам и упорядочиваться. В который раз Хаджар был благодарен судьбу, чем бы она там не являлась, за встречу с Древом Жизни. Если бы не оно, то при разговоре с некоторыми сущностями, Хаджар бы уже несколько раз успел сойти с ума. – Тебе ничто это не напоминает? – внезапно спросила существо. – Ничего не напоминает подобное описание? Хаджар и вправду задумался. Опять же – ему просто требовалось потянуть время. И если параллельно с этим он мог дать нейросети возможность собрать больше данных, а самому поломать голову над очередной загадкой, то почему и нет. – Грезы, – внезапно осенило Хаджара. – Это напоминает сны. – Судьба это сон, Хаджар Дархан, – согласно “кивнуло” создание. – И так же, как вечно изменчив и непостоянен сон, так же изменчива и судьба. – Все, что я знаю об изменении судьбы, это то, что из-за богов люди больше не могут её менять, – резко ответил Хаджар. – Может и так, а может люди просто разучились отличать сон от судьбы. Ведь, кто знает, может ты до сих пор лежишь на железном столе и люди в зеленых халатах режут тебя сталью и вставляют молнии в твой мозг. Хаджар вздрогнул. Если бы он мог выронить Черный Клинок – то выронил бы. Существо, чем бы оно не являлось, явно описывало последние часы проведенные Хаджара на Земле. – Кто ты… Создание отвернулось от водной глади. Проклятье… Оно посмотрело ему в глаза. Проклятье… – Тебе ведь нравилась сказка о Горшечнике, Dlahi Hadjar? Проклятье! Это меняющее положение озеро, этот туман, этот сад… это не было “владениями” туманной фигуры. Это была её тюрьма! Но Хаджар понял это слишком поздно. Цветы оплели его тело крепкими лианами и Хаджар понял, что в прямом смысле слова – проваливается под землю. Сердце Дракона VII Глава 756 – Помогите, пожалуйста, прошу вас. В центре шумного города, на разгоряченных от беготни посыльных и шуршания колес телег, мостовых, среди бесстрастных, спешащих по своим делам, под жаром беспощадного, полуденного солнца, бродил поседевший, полусумасшедший юноша. – Помогите, – цеплялся он к рукам прохожих. – пожалуйста, – хватался он за их сапоги и штаны. – умоляю. Но от всюду слышалось только сухое: – Поди вон, нищая шваль. Или брезгливое: – Не трогай моего сына, животное! От тебя пахнет болезнями! А еще гневное: – Стража! Стража! Здесь неприкасаемый! Народ тут ж заматывал лицо любой, нашедшийся под рукой тканью и спешил убраться на противоположную улицу. – “Неприкасаемый”, – подумал Хаджар. – “Так, в давние эпохи называли прокаженных! Но уже тысячи лет, как проказа была истреблена!” – Нет, нет, – можно было бы сказать, что седой юноша захлебывался слезами, но это было не так. – Я не прокаженный! – он просто не мог плакать. Из уголков его глаз, вплоть до самого подбородка, тянулись черные полосы. Именно из-за них, вкупе с черными лохмотьями, заменявшими юноше одежды, люди ошибочно принимали его за прокаженного. Неприкасаемого. Из-за поворота, около которого и стоял Хаджар, послышался лязг метала и тяжелый гул, которые издавали кованные сапоги, бьющие по мостовой. Нетрудно догадаться, что служивые, государевы люди, сделают пусть и с предполагаемым, но прокаженным. Этим несчастным вход в город был запрещен под угрозой смертной казни. Ведь одно неловкое движение и могла начаться эпидемия, которая уничтожила бы все, в пределах досягаемости человеческого взора. Хаджар потянулся было к упавшему, от бессилия, на мостовую юноше, но его рука прошла насквозь парня. Не всколыхнула ни одежд, ни всклоченных, седых волос. – Это просто сон, Хаджар, – прозвучало рядом. Хаджар повернулся. Рядом с ним стояла фигура, наполовину созданная из ожившей тьмы и наполовину – из пока еще не разложившегося скелета. В центре груди сознания билось красное, кристаллическое сердце. Воспоминания постепенно возвращались в сознание Хаджара. Он увидел сцену, как сражался с туманом на поверхности озера, а затем, как его спутники и друг – Эйнен Островитянин исчезла под покровом цветочного луга. – Просто сон, – голосом, буквально истекающим грустью, повторило существо. В этот момент из-за поворота показалась стража. – Вон он! – громыхнул бегущий впереди сержант. – Если не хотите к дому праотцов, то не дайте этому псу к вам прикоснуться! Хаджар не узнал ни герба, на нагрудниках служивых, ни их брони. Такой он еще не видел. И, при всем его скепсисе к нынешнему вооружению у городских служивых, эта выглядела еще хуже. Такое впечатление, что она вообще не являлась артефактной. А ведь даже в эпоху Ста Королевств, которая миновала демон знает когда, уже наладили производство артефактной брони. Получалось, что времена, в которые Хаджара отправил явно чужой сон, уходили куда-то к самым корням древа истории. – Нет, вы не понимаете, я не прокаженный, – служивые уже окружили юношу. Выставив перед собой щиты и копья, они взяли его в кольцо, которым обычно сковывают опасных пленных или хищных зверей. – Я лишь ищу помощи… я ищу Тисэ, – по отношению к высушенному, почти не способному шевелиться несчастному, такая мера предосторожности явно выглядела лишней. – Прикончить пса! – рявкнул сержант. – Только аккуратней! Смотрите, чтобы на вас не попала его гнилая кровь! Служивый уже замахнулся своим копьем, но в этот момент вперед вышел самый юный из городских стражей. – Ты совсем из ума выжил от нехватки баб, молодой?! Жить надоело! – Постойте лэр, сержант! Кажется я уже где-то слышал имя. – Что еще за имя! – Имя – Тисэ. Юноша, только недавно его произнесший, тут же оживился. Он потянулся рукой к молодому стражнику. Ему дрожащие губы прошептали: – Вы знаете Тисэ? Вы её видели? Хаджар же раз за разом мысленно прокручивал произнесенное “лэр”. Он не помнил, чтобы хоть кто-то использовал столь архаичное военное обращение. Опять же – даже в эпоху Ста Королевств так не говорили. – Как давно это произошло? – спросил он у странной фигуры, стоящей рядом с ним. Воспоминания полностью вернулись к Хаджару. И теперь он понимал, кому именно принадлежал этот странный сон. А еще то, что в данный момент он, скорее всего, находился в тюрьме, которую возвели именно ради этого… создания. – Во времена, когда еще не погасла Большая Северная Звезда. Покровительница всех странников. Хаджар ничего не слышал о Большой Северной Звезде. Но, даже если воспоминания о светиле, о котором существо отзывалось с таким уважением, стерлись в пыли эпох, то…