– Проклятье, – еще раз выругался Хаджар. – Ты со мной, дух мой?! Зал рассекло пронзительное птичье “Кья” и, в момент когда позади Хаджара распахнула крылья огромная птица Кецаль, он ринулся в бой. Один. Глава 781 Хаджар аккуратно выглянул из-за кустов. Как и в самую первую встречу с местным представителем небесных хищников, он вновь измазался в грязи и облепил себя листьями. Никогда не стоило гнушаться даже такой маскировки. Тем более, если она могла спасти жизнь. – “Все звезды вечернего неба…” – в восхищении мысленно воскликнул Хаджар. Стальная Птица ступени Первобытного монстра не была, как можно сперва подумать, огромной. Вовсе нет. Размерами они уступала даже королевском орлу, но при этом… Это был словно оживший слиток металла. Каждое её, несмотря на то, что оно действительно было рождено из стали, издавало именно тот звук, что издавало бы перо любой “обычной” птицы. Её когти, столь же стальные, как и все тело, выглядели при этом когтями может не орла, но сокола. Её клюв, её оперение, повадки, движения, то как она хищно, но грациозно, вгрызалась клювом в разбитую тушу оленя. Причем – именно разбитую. Стальная Птица, Первобытный монстр, она была способна в одиночку уничтожить торговое небесное судно. Но при этом не спешило растрачивать своих сил. Вместо того, чтобы использовать с трудом накопленную энергию, она подняла оленя в воздух, а затем отпустила. Гравитация сделала свое дело. И теперь небесный хищник пожинал плоды своих трудов. Птица вгрызалась в шею, самое нежное и вкусное мясо у оленя. Погружала клюв в кровавое месиво, выдергивала кусок, проглатывала, озиралась по сторонам, а затем возвращалась к пиршеству. Полностью металлическая, но в то же время – такая обычная. Осторожная. Умная. Её интеллект можно было легко сравнить с интеллектом совершеннолетнего человека. И, скорее всего, не в пользу последнего. – “Где же… где клевер…” – Хаджар все высматривал заветный четырехлистник, но никак не мог его отыскать. При этом Стальная Птица, слегка мерцающая отражающимся от металлических перьев лунным светом, буквально целиком им пропахла. На самом деле, не было особых проблем в том, чтобы добыть двадцать семь ядер Летающих Монстров уровня не ниже Короля. А вот в пыльце трехсотлетнего четырехлистного клевера… Клевер, символ удачи, с двумя парами листьев и без того не самое частое растение. Еще реже оно достигало возраста в три века. И, после этого, цвело лишь раз в десять лет. А уж на пыльцу этого растения за сотни километров слетались пчелы, чтобы забрать для своего меда. Тот факт, что Стальная Птица пахла столь редким реагентом, было не более, чем слепым совпадением и удачей, которых так не хватало в жизни Хаджара. – “Не могло все пройти гладко, да?” – все так же мысленно вздохнул Хаджар. Он наделся, что птица, во время ночной охоты, разнесла запах по лесу, но, видимо, это было не так. Учитывая что на обрыве, на котором она в данный момент терзала тушу оленя, ничего кроме травы не росло, а запах постепенно увядал, то… Вывод напрашивался сам собой – клевер цвел в том месте, откуда прилетела птица. Следовательно у Хаджара было всего два выбора – первый и самый разумный, развернуться и уйти. Так бы поступили многие, если не большинство. Но они, сделав так, никогда не продвинулись бы дальше той ступени, на которой повернулись спиной к пути развития. Так что оставался второй вариант. Вариант, граничащий с безумием. Такой, о котором, если он удастся, смогут сложить достойную песню барды и менестрели. Хаджар, проживший на Горе Ненастий дольше, чем девяносто процентов Рыцарей Духа и Повелителей школы “Святого Неба” проводили здесь времени на заданиях, успел разобраться в повадках таких могучих хищников. У него, по сути, и другого выбора не было. Если бы не разобрался, то не дожил бы и до второй тренировки Оруна, до пропадет он в мужеложеском борделе. Успокоив бешено бьющееся сердце, Хаджар сделал шаг вперед. Затем еще один, и еще один, и еще один и так до тех пор, пока он, абсолютно безоружный не остановился прямо позади Стальной Птицы. Первобытный монстр второй стадии, сравнимый по голой силе с адептом начальной стадии Безымянной ступени. Птица, крепость тела которой был сравним с артефактом уровня Неба. Стальная гроза небес Горы Ненастий. Могущественный зверь, который привык чувствовать себя хозяином в любой ситуации. Таковым он чувствовал себя и сейчас. Продолжая утолять голод, птица нисколько не обращала внимания на огонек энергии, который сиял позади неё. Какой-то двуногий зверь, клыки которого не смогли бы её ранить. Какой смысл тратить на него свое время. Битва с ним может приподнести ей множество сюрпризов, но не сделает сильнее. Охотиться на него – какой смысл, если она уже почти насытились мясом рогатого. Пока двуногий не пытался отобрать у неё пищу и не был агрессивен, он мог сколько угодно находится позади. Скоро она закончит трапезу и полетит искать сраж… Птица принюхалась. Сперва ей показалось, что запах был лишь небольшим обманом дувшего, со стороны гор Хозяев Небес, ветра, но нет. Запах явно шел у неё из-за спины. Запах, который было сложно с чем-то спутать. Хотя он был настолько тонкий, что вряд ли на всей Горе, хоть кто-то, кроме неё одной, смог бы его определить. Она, еще будучи птенцом, сбежала с земель Хозяев Небес, но с тех пор не могла забыть их запаха. Могучие змеи, покрытые непробиваемой чешуей, с рогами, вспахивающими горы, дыханием, разрывающим небеса, способными принимать двуногое обличие и говорить, они пугали. Пугали все, что было достаточно умным, чтобы испытывать страх, а не только инстинкты. Двуногий позади неё тоже сумел напугать. Но ненадолго. Птица уже раскрыла крылья, чтобы спастись бегством от обманщика-змея, но замерла. Она принюхалась еще раз. Пахло слабо. Так слабо, что сложно заметить… Этот двуногий не был Хозяином Неба, но в его крови струилась и их кровь. Она повернулась. Посмотрела в его уродливые, синие, двуногие, огромные глаза. И увидела в них покорность и отчаяние. Этот двуногий явно не хотел жить. Весь побитый, весь порезанный, в крови, в укусах, в следах от когтей, со шрамами. Может быть, он был силен. Но недостаточно, чтобы ходит по Горе с гордо поднятой головой. А значит – слаб и гоним. Таким нет места в этих лесах. Что же, она исполнит его желание. Она накормит им своих птенцов и те, вобрав шепот четырехлистного цвета и кровь Хозяина Небес, однажды станут правителями этой горы. И их род, возможно, сумеет достичь той же славы, что и Хозяева Небес и тогда и они тоже примут двуногое обличие. Птица пронзила окрестности протяжным “Кья”, взмахнула бесшумными, стальными крыльями. Одним махом она преодолела разделявшее их расстояние и, сжав в когтях тело безвольного двуногого, взмыла в небо. Хаджара, за доли мгновения, подняло в небо. Полет в когтях, которые насквозь пробили твои плечи, нельзя было сравнивать с комфортным пребыванием на палубе небесного судна. Стальная Птица пробила его тело так легко и быстро, словно оно не превысило границы крепости, сравнимой с артефактом уровня Духа. А то, какое расстояние она преодолевала всего одним взмахом сравнительно небольших крыльев, заставило бы стыдливо краснеть всех имперских конструкторов скоростных судов. Кровь стекала по рукам Хаджара и алыми гроздьями исчезала где-то в стелющихся под ногами облаках. Хаджар понятия не имел, куда его несла Стальная Птица. Все, что он знал, это то, что где бы они не оказались, он либо станет сильнее, либо умрет. Глава 782 Орун, стоящий на вершине дерева в нескольких километрах от обрыва, с которого унесли Хаджара, только устало потирал брови. И почему его ученик не искал легких путей? Неужели за эти несколько месяцев Орун успел “настолько” на него повлиять? Нет, он всегда подозревал, что ученик использует в своем развитии какую-то особую технику медитации, которая требовала реагенты, но чтобы пыльцу, собранную с трехсотлетнего четырехлистного клевера? А ведь догадаться об этом не стоило никакого труда. Когда целыми днями ученик проводил на охоте за летающими монстрами, а затем резком бросился за тварью, которую даже теоретически одолеть не мог… У такого решения должны были быть объективные причины. Орун мог найти лишь одну такую – запах, которым пропиталась Стальная Птица. И запах этот принадлежал тому самому растению. – Идиот, – прорычал Орун. – Куда ты полез, маленький засранец! Видят боги, его ученик понятия не имел, какую глупость только что сделал. Хаджар открыл глаза в, пожалуй, самом большом гнезде, которое только видел. От банальной кровопотери он потерял сознание уже после нескольких часов лета. Сейчас же, судя по положению солнца, было далеко за полдень. А учитывая скорость, с которой летела птица и время, то расстояние, преодоленное Первобытным монстром, находилось за гранью понимания.