– Капитан Фа… – Я снова попыталась сказать хоть что-то, но он упрямо мотнул головой и стиснул зубы. – Не обманывай, Мар-Тин! Я слышу… поступь смерти. Вот она идет! Топ-топ-топ… как тысячи черных всадников! Я хочу… напоследок… – он сглотнул и задрожал снова, – извиниться перед тобой… Я был несправедлив… – Все хорошо, капитан Фа, – горько улыбнулась я, чувствуя, как щиплет в носу. – Все позади. Поддавшись порыву, погладила его по руке. Кожа была высохшая и горячая, натянутая, как пергамент. – У тебя… доброе сердце, – прохрипел Фа Дэ-Мин. – И пальцы… у тебя тонкие пальцы, как у моей… сестры… Он попытался улыбнуться одним краешком рта. Веки затрепетали и опустились, дыхание все еще с хрипом выходило изо рта. – Спасибо, – шептал он. – Спаси… Не договорил, проваливаясь в обморок. Горячая волна омыла меня, ударила в виски, слезы брызнули, как я ни пыталась их сдерживать. Смерть всегда грязна и несправедлива, особенно когда приходит к таким молодым. – Капитан Фа! – звала его. – Дэ-Мин! – Он не слышит вас, – мягко произнес доктор, тронув меня за плечо. – Я сожалею, господин… – Нет! – вскочила я на ноги. – Он не может умереть! Только не сейчас! И не так! Я ведь тащил его по лесу! Я ведь… – Сожалею, – повторил доктор. Я сглотнула слезы, утерла щеки ладонью. – Должно быть какое-то противоядие. Вы говорили, твари появлялись тут и раньше. Неужели все столкновения с ними заканчивались фатально? – Не-а, – откликнулся хозяин дома, скорбно стоящий в дверях и угрюмо посматривающий на умирающего капитана из-под насупленных бровей. – Не все, господин. Я же говорю, с тех пор как титул принял наш герцог, вздохнули свободнее! – Но у меня нет противоядия, – возразил доктор. – Если оно и есть, то только в замке его сиятельства. Я слышал, у него коллекция разнообразных снадобий, в том числе и вытяжка из зоба альтарской птицы джэнь. – Противоядие существует?! – Я шагнула к доктору. – Умоляю, расскажите о нем! Вы говорите, у его сиятельства есть? – Да-да, – закивал тот. – Вы знаете, наш герцог Дитер фон Мейердорф дружен с Альтаром. Если бы не он, император никогда не послал бы своих воинов в поддержку его величеству Максимилиану. – В этом не сомневаюсь, – энергично поддакнула я. – Но все-таки птица… – Да, птица джэнь. Она обитает на священном альтарском плато Ленг, у нее фиолетовый живот, зеленые перья, длинная шея и алый клюв. Она питается исключительно головами гадюки, поэтому мясо птицы токсично, а в зобе содержится вещество, способное растворять камень. Оно может убить человека, едва пройдя через горло и еще не достигнув пищевода. Однако в малых дозах обладает свойством нейтрализовать любой другой яд. – Я понял, это сорбент. Мысли понеслись быстрее ветра. Действительно, Дитер – василиск, его беременную мать пытались отравить, убив, таким образом, и ее, и самого Дитера. Ни один яд не действует на него, и он сам хорошо разбирается в этом вопросе. У кого и может быть противоядие, так это только у моего мужа. – Запрягите мне повозку, – попросила я. – Мы выдвинемся немедленно! – Вы собрались в Мейердорфский замок? – удивился доктор. – Да. И чем скорее мы уедем, тем лучше. Вы можете сделать что-нибудь, чтобы капитан перенес эту поездку? – Я постараюсь предпринять все возможное, – пообещал тот. – Кровопускание и лекарство из коры дерева нут на время оттянут действие яда. Но если вдруг что-то случится… вы понимаете? Надеюсь, вы не будете винить меня за неудачу. – Клянусь, я не стану! Только немедленно соберите капитана Фа! – Может, вам нужен проводник, юный господин? – спросил хозяин дома. Я покачала головой и грустно усмехнулась: – Спасибо, но я сам из здешних мест. Дорогу в Мейердорфский замок найду с закрытыми глазами. Я немного кривила душой – герцогство знала не слишком хорошо, зато окрестности отлично знал Забияка. Он и показывал путь, полупрозрачным облачком паря над лошадью. Она пряла ушами, пофыркивала, но слушалась беспрекословно. А Умник все это время кружил над капитаном, обмахивая его крыльями и дуя на пылающие щеки. Заночевали в подлеске. Дорога здесь становилась круче и извилистее, а это означало, что мы неуклонно поднимаемся в горы. Я напоила лошадь и смачивала водой пересохшие губы Фа Дэ-Мина. Он не приходил в сознание, бормотал что-то неразборчивое по-альтарски. Я спала рядом, укрывшись одеялом и вздрагивая каждый раз, когда Фа Дэ-Мина сотрясали судороги. «Интересно, что скажет его сиятельство, когда узнает, что вы ночевали в одной телеге с мужчиной?» – задумчиво проворчал Забияка. – Он не узнает, – твердо сказала я. – А я должна спасти капитана. «Почему вы так цепляетесь за него?» – изумился дракон. – Потому что пока есть возможность бороться за жизнь, я буду за нее бороться, – ответила я. Вдруг представилось, что на месте капитана мог лежать мой Дитер. Такой же бледный, мокрый как мышь. Кто ухаживал бы за ним? Я бы отдала все, чтобы быть в такие минуты с ним. Я бы так же поила его и смачивала лоб влажным платком, прижималась бы к спине, согревая своим телом и ощущая, как бьется его сердце. Снились тревожные сны. Я снова видела черных всадников, но теперь они были гораздо ближе. Девочка в белом платье, моя маленькая Тея, по-прежнему бежала им навстречу, и я не могла пошевелиться, только с животным ужасом наблюдала, как из кавалькады выскочил вперед рыцарь, закованный в черные латы. Его лицо скрывало забрало шлема, но я видела, как сверкают огнем демонические глаза. Конь под ним выдувал из ноздрей огонь и пар. Я почему-то боялась, что рыцарь сейчас снимет шлем и явит свой лик… Проснувшись, долго молчала, глядя в рассветное небо, настороженно вслушивалась в прерывистое дыхание Фа Дэ-Мина и поглаживала живот. – Ты тоже спишь, моя девочка? – шептала я. – Конечно, ты еще совсем крохотная, но я уже тебя люблю. По правде сказать, иногда мне бывает немного страшно… как после этого сна. Я не знаю, как ты остановишь войну. Что может сделать такая кроха? И что делать мне? Ответа не было, под сердцем царили тишина и умиротворение. Драконы нарезали надо мной круги и торопили в путь. Мы достигли Мейердорфского замка после полудня. В воротах открылась бойница, и суровый голос осведомился: – Кого принесла нелегкая? «Как грубо! – возмутился Умник. – Хозяйка, можно я плюну в него паром?» «Не стоит, – весело подумала я. – Не мешай парню делать его работу». А вслух сказала: – Пусть солнце освещает твой путь! Я прибыл издалека повидать герра Кристофа. В добром ли здравии старина? Из-за ворот послышалось сопение, потом тот же голос осторожно осведомился: – Откуда вы знаете дворецкого Кристофа? – Как же! – воскликнула я. – Он меня еще на коленях в детстве катал! Доложи ему, что из Альтара вернулся Мартин фон Мейердорф. Да не один, со мной альтарский воин, которому нужна помощь. Снова сопение. Должно быть, часовой раздумывал, впускать ли незнакомцев. – Мы держали битву с тварями из Туманного лога, – веско произнесла я. – Отбились от отряда, потерялись в тумане. Наша гвардия под предводительством главнокомандующего Е Бо-Джинга едет к границам, чтобы противостоять черным всадникам. Указ короля Максимилиана гласит, что на протяжении всего пути альтарцам будет оказана любая помощь, какая только понадобится. – Как, говоришь, твое имя? – уточнил часовой. – Мартин фон Мейердорф, – прилежно повторила я. – Брат его сиятельства Дитера фон Мейердорфа. Кажется, часовой икнул. Я услышала топот сапог по брусчатке. Вздохнула и положила ладонь на лоб капитану: Фа Дэ-Мин горел и в сознание не приходил. Что, если я не найду противоядия в замке? «В любом случае вы пытались», – заметил Умник. – Конечно, – прошептала я. Шаги послышались снова, теперь шли двое. Заскрипел ворот, загромыхали замки. – Быть того не может! – услышала я ворчливый стариковский голос. – Мартин? Ты уверен? – Так точно, герр Кристоф! – браво отвечал часовой. – Спросите сами. – Мартина убили много лет назад! – рыкнул Кристоф и распахнул ворота. Какое-то время мы смотрели друг на друга: я – упрямо из-под челки, он – с недоверием, хмуря кустистые брови. – А вы ничуть не изменились, Кристоф, – наконец тихо проговорила я. Старик охнул. Схватился за сердце и выдавил: – Госпож… Подбежав к нему, я сгребла его в объятия, не давая закончить фразу, шепнула в ухо: – Шш! Подыграйте, Кристоф, миленький! Похлопала его по спине и залихватски расцеловала в обе щеки: – Как же я рад встрече! Кристоф, старина!