Агния планировала быть у детей вплоть до четырнадцатого июня, но перед праздниками Алиса сообщила, что одиннадцатого прилетит Сергей, знакомиться с внуком. Пришлось Агнии корректировать свои планы. Она созвонилась с Ольгой Павловной, и десятого июня улетела в Москву. Стёпушку взяли в аэропорт, провожать бабушку. Договорились, что по возможности встретятся осенью: или они прилетят, или Агния к ним хоть на пару дней. Благодарный зять подарил Агнии новый ноутбук. Она очень смущалась и отказывалась, но Артём уговорил, потому что ноутбук был нужен для «общения» со Стёпушкой по скайпу. От такого Агния не смогла отказаться. Четыре дня она провела у бывшей свекрови. Они наговорились за все годы, нагулялись по Москве. А четырнадцатого июня Агния прилетела домой. Первым делом Агния пошла в салон связи, ибо её сим-карта приказала долго жить ещё в апреле, по прилёте в Новосибирск. Всё это время она пользовалась телефоном, который был у Алисы типа домашнего: раз в неделю звонила Свете и Арине. Потом в Москве покупала временную карту. И вот, наконец, восстановила свою, местную. Позвонила директору, сообщила, что выходит на работу завтра, узнала новости. Детские группы занимались в летний период только по вечерам; всё это время с ними работала временный тренер. Взрослая группа, как выяснилось, не захотела другого тренера; они не занимались и ждали её, Агнию. Агния написала в чате взрослой группы, что завтра ждёт всех, кто не уехал и по-прежнему желает заниматься у неё. Чат взорвался такой бурной радостью, что Агния растрогалась. Весь вечер она делала уборку и готовилась к трудовым будням. «Поговорила» со Стёпушкой по скайпу. Ну что ж, добро пожаловать в прежнюю жизнь… Глава 6 В первый рабочий день занимались две группы девочек-школьников и вечером взрослая. Из взрослой пришли почти все, не было только Кости, который сдавал сессию и готовился к экзамену. Конечно, в течение лета ребята будут периодически уезжать, но в целом группа сохранилась, и это радовало. Сегодня больше говорили, чем работали. В конце занятия сверкающая ненашим загаром Лена достала «газировку» (как они называли безалкогольное шампанское) и стаканчики. Подошла к Агнии и показала правую руку с обручальным кольцом. — Уууу! Поздравляю! Это то, что я думаю? Из путешествия недавно? — Дааа. Жаль, тебя не было… — Я очень рада за вас с Андреем! Они обнялись. На следующий день занимались дошколята — две «её» группы и две дополнительных, на период отпуска коллеги. …Лика «висела» у неё на шее уже минут пять. Агнии пришлось присесть на корточки. — Тебя бабушка привезла? Ты отзвонилась ей? — Да, — кивнула девочка. — Я теперь насовсем у бабы Берты живу. Баба Люся в Петербурге заболела. — Тебе самой где больше нравится жить? — Тут, с папочкой и бабой Бертой. А вы больше не уедете так надолго, Агния Викторовна? — чёрные глаза, точь-точь, как глаза «бабы Берты», смотрели напряженно. Ну это у них семейное, похоже. Умеют же смотреть… — Так надолго — нет, Лика! Если только на чуть-чуть. Я рада, что и ты не уедешь надолго. Начали подходить другие девочки, и Лика пошла прыгать со скакалкой. Видимо, Лика сказала бабушке по телефону что-то, потому что та зашла лично после занятия. До сих пор такое случалось лишь однажды — осенью, когда Лика собиралась улетать. До занятия следующей группы оставалось полчаса, и Агния вышла проводить их на крыльцо. Пока она отсутствовала, стоянку для автомобилей перенесли на торец здания, ближе к дороге, а перед входом сделали маленькую огороженную детскую площадку. — Я покачаюсь, бабушка? — Да-да, иди. Мы с Агнией Викторовной на скамейке посидим. Понимая, что Берте Юрьевне хочется поговорить, Агния опустилась на скамейку с ней рядом. — Очень рада, что в жизни Лики наступило постоянство. Поздравляю вас! — Да, спасибо! Прабабушки не стало в мае, но мы пока Лике не говорим. Документы в гимназию подали, прошли вступительные тесты. Агния кивнула. Они обе смотрели на Лику, которая то качалась на качелях, то каталась с маленькой горки. — Оболтус наш не появлялся ещё? «Уже не „наш“», — подумала Агния. Покачала головой. — Ну ждите тогда, Лика же поделится радостью обязательно. — Наши отношения были основаны лишь на физиологии, — задумчиво проговорила Агния. — Всё-таки «были», в прошедшем времени? — вздохнула Берта Юрьевна. — Про физиологию он что ли придумал? Агния кивнула, а Берта Юрьевна рассмеялась. — Надо узнать, может, он в Деда Мороза до сих пор верит? Рано я перестала подарки под ёлку прятать для него? Я эту «физиологию», — она сделала пальцами движение, означающее кавычки, — уже три месяца в режиме онлайн наблюдаю. Берта Юрьевна вздохнула и продолжила. — В Питер летел уже будто не в себе. А там задержаться на неделю пришлось, Мария подписывала документы о передаче Ромке полной опеки, а он написал отказ от алиментов с её стороны. Пока то, пока сё. Первые дни ничего, а потом ему Андрей позвонил. А мы же в отеле, в одном номере. Я всё вижу, хоть он и молчит. Так ничего и не рассказал, ни слова, до сих пор. После этого звонка начал звонить какому-то Максу, расспрашивать, куда подвозил, примерный адрес. Поговорил, вижу, за голову хватается, хоть и не склонен к драматическим жестам. Звонит, я так понимаю, вам. Мне слышно, что не абонент. Курить побежал на балкон. И так два дня, всё свободное от документов время. Звонит — курит — курит — звонит. Думала, по стенам скоро побежит. Агния слушала, глядя на Лику. Она примерно поняла, что произошло, и за что её казнили. Но это уже неважно. — Приехали сюда, а тут ещё «веселее». Лика же ещё осенью в Питере отказалась заниматься хореографией, сказала, будет ходить только к Агнии Викторовне. Ничего не смогли с ней сделать они. И тут она ушла на тренировку, я жду звонка, а она обратно выходит. Всё, говорит, поехали домой, не буду заниматься, там чужой тренер. Пошли обратно с ней, и правда. Тренер сказала, что вас до лета не будет. Девушка у меня легла в коридоре, не пойду, и всё. Никогда такого не было. Может, она в Питере и практиковала, но здесь — точно нет. Семь лет скоро, разлеглась. Ладно, директор ещё была. Подтвердила, что до середины июня не будет вас. Я говорю, если мы сейчас уходим, Лика, то насовсем. Агния Викторовна вернётся, а тебя нет. Вот только так уговорила. Весь мозг они мне вынесли тогда, эта парочка. Роман, видимо, в Питере так накурился, что бросил по возвращении. Так и не курит с тех пор. Сказал, Асе не нравится, когда он курит. Видимо, нам всем нравилось, — улыбнулась Берта Юрьевна. — В армии начал, еще бабушка и дед были живы. Сколько его уговаривали. Агния молчала, потупившись. — Уф, ну вроде, высказалась, — выдохнула Берта Юрьевна. — Понятно мне, кто виноват, и всё же, Агния Викторовна, попрошу: не обрубайте сгоряча. Подумайте ещё. Хорошо? Агния кивнула. Ей не хотелось говорить. Она понимала, что надо экономить силы к решающей битве, которая не за горами. — А как ваш внук? — Стёпушка прекрасно, — разулыбалась Агния. — Провожал меня в аэропорт. Даст Бог, прилетят осенью, очень надеюсь. Агния достала телефон и показала Берте Юрьевне фото. Подбежала Лика, тоже стала смотреть. Вскоре начали подходить девочки из следующей группы, и Агнии пришлось уйти в студию. …Он приехал на следующий день. Агния слышала, как участники взрослой группы, выходя, здороваются с кем-то. Надо же, помнит расписание, подсчитал, что занятия на сегодня закончены. — Привет, — Рома зашёл и сел на стул недалеко от двери. Опершись локтями о колени, сцепил пальцы рук. На нем была светлая футболка и джинсы. Волосы чуть выгорели. — Привет, — Агния села поодаль, за небольшой стол. Смотрела и не могла насмотреться. «Вот она, наша женская сущность. Где там стерва, когда она нужна больше всего⁈» — Ася, нам нужно поговорить. Выслушай, пожалуйста, — он поднял на неё глаза. Конечно, было бы намного легче, если бы он не смотрел. Агния кивнула. Он вдруг вскочил, резко подошёл, и опустился на стул прямо возле её стола. Агния откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди, словно приготовилась к обороне. — Прости меня, пожалуйста, Ася. Я прошу. Как бы дико это ни звучало. Но я попытаюсь объяснить. — Если речь идёт о том, чтобы простить, — хорошо, я простила, — Агния старалась говорить ровно. — Речь идёт не только о том, чтобы простить, Ася. А о том, чтобы быть вместе. — Благодарю, но нет, конечно, — она видела, как он выпрямился. — Попытайся понять, Рома. Это в двадцать восемь вся жизнь впереди, и есть время и место для бурных страстей, они бодрят, тонизируют. А я уже не в том возрасте. У меня уже нет столько времени, чтобы разменивать его на бури и встряски. И здоровья такого нет. У меня есть внук, дети, подруги, ученики. Им нужна я, здоровая и крепкая, а не развалина. — Ты не назвала меня, перечисляя всех. Ты нужна мне. Я люблю тебя! — он смотрел ей прямо в лицо.