– Отлично, зато знает Эйлин! Поделишься с классом? – Стилла скрестила руки на груди. – Стилла, я не понимаю, в чем проблема? Ситуация набирала все более странные обороты. – Приезжает такой красавчик, и я не в курсе происходящего! А ты с ним еще и танцуешь! – Я должна у тебя спрашивать разрешение? – Эйлин усмехнулась. – Да! – Стилла из милой девушки превращалась в злобную стерву. Эйлин рассмеялась прямо ей в лицо. Она понимала, Стилла злится из-за того, что не первая станцевала с Томасом, хотя привыкла получать все самое лучшее. И какой хорошей бы она ни была, ее капризная натура лезла наружу. В Серпентесе все отравлены. – Стилла, я не буду спрашивать у тебя разрешения! – Эйлин скрестила руки, пародируя ее. – Я же говорила, что она неуправляемая! – внезапно встряла Кларисса. Складывалось ощущение, что она все это время сидела в тени и ждала подходящего момента. – О… Боже! – Трикс закатила глаза. – Успокойтесь! – А ты вообще молчи, Иуда! – Кларисса встала в строй «Гадюк», которые смотрели на Эйлин, как гончие на добычу. В воздухе летало недопонимание с нотками надвигающейся ссоры. Вдруг справа от Эйлин возникла фигура. Фигура, которую нельзя было навещать в больничном крыле. Это была кучерявая девушка в очках. – Эмма? – Стилла в ужасе округлила глаза. Она стояла в больничной сорочке, с грязной головой и жуткими красными глазами. Эйлин сделала шаг назад от нее. – Тебе нельзя ходить, врач сказал, что нужен покой! – Хоуп пригнулась и заглянула в лицо Эмме. Та резко подняла взгляд и посмотрела на Клариссу. Ее красные глаза, будто залитые кровью, пульсировали, тело покачивалось из стороны в сторону. – Т… Ты… – Голос Эммы был хриплым, казалось, что ее горло высохло и не могло издавать звуки. – Ты и твоя бабка… Вы это сделали со мной. Вы. Вы. Вы! – Она повторяла одно и то же и с каждым разом сильнее дергала головой. – Эмма, успокойся! Мы позовем врача! Эйлин опустила взгляд и увидела, что у ног Эммы собиралась кровь, которая капала с ее ладоней. В руке она держала большой осколок зеркала. Эйлин не успела ничего сказать, как Эмма бросилась на Клариссу. – Стой! – Эйлин дернула Эмму за плечо, и та, развернувшись, порезала ей руку. – Кровь! Должна пролиться кровь! – Эмма двинулась на Эйлин. Та пятилась назад, пока не уперлась в стенку. «Ну все, мне конец», – пронеслось в голове перед тем, как между Эйлин и Эммой возникла мужская фигура. – Пошла к черту! – Мейсон, как щит, закрыл собой Эйлин. Эмма что-то сказала хрипло, из ее рта потекли слюни. Парни из команды по лакроссу окружили ее, чтобы обезоружить и успокоить. Эмма металась из стороны в сторону с вытянутой рукой, в которой держала осколок. Затем она обернулась к Эйлин, взглянула на нее кровавыми глазами, выдавила из себя подобие улыбки и одним резким движением перерезала себе горло. Глава 12 Должен остаться один Врачи, учителя, носилки, ученики – все проплывало перед глазами Эйлин, но в голове отпечатались красные глаза Эммы и ровный порез на ее шее. Эйлин так и стояла, оцепенев от ужаса, она не могла пошевелить даже мизинчиком на руке. Учащиеся с презрением смотрели на труп, который погружали на носилки. «Почему они так спокойны? Как будто это обычное дело в Серпентесе!» Перед лицом Эйлин кто-то щелкнул пальцами, выдергивая ее из размышлений. – Ты как? – Мейсон был встревожен. Рядом с ним стояла Трикс и пихала воду с успокоительными, предлагая присесть. Эйлин видела их как будто в замедленной съемке. Казалось, что сама смерть с косой пришла за душой Эммы и остановила время своим присутствием. – Я… – Голоса не было, во рту пересохло. – Пошли, надо увести тебя отсюда. – Мейсон взял ее за локоть и повел из зала. Когда они вышли на улицу, Эйлин стало легче. Прохладный воздух ударил в лицо, отгоняя дурные мысли и красные глаза Эммы. – Твой первый труп? – спросил Мейсон. – Да… Он говорил холодно, а в глазах читалась пустота. Наверняка он уже видел смерть и знал ее очень хорошо, чуть ли не лично. – Серпентес теперь закроют? – Эйлин нахмурилась. – Из-за Эммы? Нет, конечно! – возмутилась Трикс. – Почему из-за этой ненормальной должны страдать все? Эйлин удивилась такой реакции, да и поведение всех было слишком спокойным. Ребята дошли до своего корпуса. Мейсон даже не смотрел в сторону Эйлин, просто шагал рядом, глядя вперед. Остановившись, он кивнул Трикс и развернулся, собираясь уйти. – Мейсон… – Эйлин окликнула его, сама не зная зачем. Он остановился. – Спасибо… – неуверенно добавила она. Мейсон не ответил. Он возобновил шаг, пока мрак не поглотил его полностью. Трикс взяла Эйлин под руку и потащила домой. «Дура! Дура! Дура…» – Мейсон продолжал повторять одно и то же. Он дошел до спортивной площадки и сел на идеально постриженный, но мокрый газон. В голове мелькало много образов: бабушка, дачный дом, пожар, светловолосая девушка, ее улыбка и… Эйлин. «Тебе нельзя! Ты не должен!» Мейсон принялся бить себя кулаком по лбу. Он пытался выгнать поток мыслей из своей головы, чтобы образы, терзающие его душу, пропали раз и навсегда. Мейсон устал от этих мучений. Зачем ее приняли в эту школу? Зачем они встретились тем утром, а потом на рассвете? «Дурак! Кретин! Как ты мог это допустить?» Он достал из кармана пачку сигарет. Руки, которые и без того тряслись, на холоде и вовсе переставали слушаться. Мейсон вытащил сигарету и минуту пытался прикурить от зажигалки. Когда, наконец, это удалось, легкие наполнились дымом. Выдохнув его, Мэйсон почувствовал облегчение. – Простудишься, – послышался мужской голос. «Это не Ник и не Дэн». Мейсон наклонил голову и боковым зрением увидел черный костюм и белые волосы. «Твою мать». – Помощь нужна? – мягким голосом спросил Томас. – Нужна, свали на хрен отсюда! – Мейсон сделал самую долгую затяжку в своей жизни. – Какой ты недружелюбный. – Слушай, чего тебе надо? – Он подскочил с земли, выкинув сигарету в центр поля. Мейсон не знал, почему он так реагирует. Хотя нет, он все прекрасно понимал. Два платиновых взгляда столкнулись. Абсолютно разные парни с одинаковым цветом глаз. – Завожу новые знакомства, – улыбнулся Том. – Заводи их в другом месте! – Я видел твой взгляд во время нашего танца с Эйлин… У Мейсона зазвенело в ушах.