– У вас что-то было? – Не неси бред. Я и новенькая? Глупости… Она не в моем вкусе, волосы стремные, глаза голубые… – Мейсон понял, что слишком много говорит, и прикусил язык. – Я так и понял, ну, тогда меня ничего не останавливает. – Томас развернулся, чтобы уйти. – И да, Мейсон, чтобы рядом с ней я тебя больше не видел. – А ты попробуй мне запретить. – Голос стал холодным, как сталь. – Не хочу костюм марать, доброй ночи. Томас удалился с поля. Мейсон продолжал стоять, выдыхая пар. Он злился. Но почему? Из-за Эйлин? Из-за этого напыщенного индюка и его крашеных волос? «Не хочет он марать костюм. Пошел ты!» Мейсон достал еще одну сигарету и закурил. Эйлин плохо спала. Оставалось совсем мало времени до игры и еще меньше до того, как директор исключит кого-то из Серпентеса. К тому же не давала покоя Эмма с глубоким порезом на шее. Эйлин мотнула головой, чтобы отогнать мысли. Трикс посапывала на своей кровати, Кларисса тоже. Вчерашний вечер выдался тяжелым, и Эйлин хотела провести утро спокойно, встречая рассвет. Ей надоели утренние лучи из окна, на этот раз ей хотелось увидеть солнце первее всех. Одевшись и заварив себе кофе, она вышла на улицу. Стоял сентябрь, но утро встретило минусовой температурой. Эйлин не спеша побрела к своему любимому холмику и лавочке. Она не думала про Мейсона и про его угрозу. Ей просто хотелось отвлечься и провести свой утренний обряд. До рассвета оставалось пять минут. Эйлин дошла до места встречи с солнцем. Оно оказалось пустым. «Отлично!» – подумала она и устроилась с краю. Взяв чашку обеими руками, она направила взгляд в сторону, где скоро должны были появиться лучи рассветного солнца. Перед глазами встала пелена, подступили слезы. Эйлин не помнила, когда плакала в последний раз, но вчерашняя ситуация выбила ее из колеи. Эйлин потеряла душевное равновесие, и эмоции дали сбой. Первый луч солнца ударил в глаза, и по левой щеке потекла слеза. Кофе так и остался нетронутым. Эйлин никогда до этого не плакала на рассвете. Кто это вообще делает? Утро нужно встречать с улыбкой, а не с мокрыми глазами и пустотой в душе. Позади Эйлин услышала шаги. Она вытерла рукавом толстовки щеки и продолжила смотреть на горизонт. «Мейсон. Почему-то мне больше не страшно с ним столкнуться, наоборот, я рада его видеть». Эйлин непроизвольно улыбнулась. После вчерашнего случая она чувствовала себя в безопасности рядом с ним. Она не понимала до конца, почему он так странно себя ведет, но ей предстояло разгадать эту загадку. – Доброе утро, Эли. – Грубый голос резанул по ушам. «Рэй?» – Эйлин резко обернулась. У него был болезненный вид, шрам на лице превратился в кровавую полосу. Рэйдел улыбался одним уголком рта и смотрел на Эйлин хищным взглядом. Стало не по себе. – Рэй? Доброе утро. – Она поднялась со скамейки. Рэйдел обошел лавочку и, плюхнувшись на нее, развалился. – Как самочувствие перед важным решением директора? – Он не переставал улыбаться. – Я не волнуюсь, если ты об этом. – Эйлин не спускала с него глаз. – Какая ты умничка, прилежная, чистая, идеально подходишь Серпентесу. – Он говорил эти слова так, что хотелось убежать и спрятаться. – Мне пора, Рэй. – Эйлин начала вставать, собираясь уйти. – Эли, не бойся меня, я обычный парень и просто хочу учиться в этой школе, как и все. – Он нахмурился. – Ты же меня понимаешь? «“Не бойся”? Да этот парень похож на маньяка, как его не бояться?» – Нет, не понимаю. – Эйлин привыкла говорить правду, даже неприятную. – Очень жаль. – Он снова улыбнулся и перевел взгляд на горизонт. Эйлин смотрела на Рэя еще несколько секунд: улыбка с его лица спала, и теперь он казался печальным в лучах рассветного солнца. «Почему все в школе не могут быть нормальными? Боже, я говорю, как моя мать!» Она сильно зажмурилась и направилась в школу. Уроки прошли незаметно. Эйлин ждала двух часов, чтобы быстрее услышать приговор директора. Весь день был каким-то странным: ученики волновались из-за предстоящей игры – и она это чувствовала. «Их больше заботит честь школы, чем труп Эммы!» – возмущалась про себя Эйлин. Стилла была права: Серпентес сгнил изнутри, и об этой гнили знали только те, кто здесь учился. За пределами школы это место казалось идеальным. Лучшие дети, золотая молодежь, строгие правила. Бред. Обычный бред, который сочиняли все вокруг и вешали на уши окружающим. Стилла так и не разговаривала с ней. После второго урока она виновато взглянула на Эйлин и уже хотела подойти, но «Гадюки» что-то зашептали ей, тем самым переключив внимание на себя. «Как только поговорю с директором, сразу пойду к Стилле». Эйлин не понимала, почему ее считают главной стервой. У нее светлая душа, которую оскверняет это место. Часы показывали половину второго. Эйлин хотела уже направиться к директору, как вдруг ее грубо схватили за локоть. Это был Вилд. Его мертвый взгляд не сулил ничего хорошего. – Ты что делаешь? Отпусти! Но Вилд лишь сильнее сдавил руку. – Что ты сказала Стилле? – Он почти захлебывался собственной слюной. – Ты о чем? – Эйлин стало по-настоящему страшно. – Тупые дуры! Вся ваша шайка! Со мной теперь никто дел не хочет иметь! Тварь! – Он был явно не в себе и, казалось, вот-вот ударит. – Какие-то проблемы? – Рядом появился Томас в привычном черном костюме. Эйлин выдохнула, почуяв спасение. Вилд рывком отпустил ее локоть. Боль начала отступать. – Никаких, красавчик, мы просто болтали. – Он посмотрел на Тома и с мерзкой улыбкой прошел мимо. Томас смотрел ему вслед, пока Вилд не скрылся за поворотом. Затем он обернулся к Эйлин и взволнованно посмотрел на нее. – Ты как? Он сделал тебе больно? – Томас осматривал ее, боясь притронуться, будто она была хрупким цветком, который мог рассыпаться от одного касания. – Я в норме, немного напугана, но в порядке. – Эйлин продолжала потирать свой локоть. – Тебя нужно показать врачу, пойдем. – Том, все хорошо, мне пора к директору. – Эйлин подняла сумку с пола и, обойдя его, подошла к лестнице. – Увидимся. – Будь осторожна! Эйлин улыбнулась в ответ и с еще большей паникой в душе направилась в кабинет мистера Крейна. Очень странно, но дверь была заперта. Мистер Крейн никогда не опаздывал. Что могло произойти? Прошло десять минут, мимо проходили ученики, но директора и Рэйдела среди них Эйлин не увидела. «А что, если встречу перенесли из-за игры?» – Эйлин уже хотела пойти к себе в комнату, как вдруг на лестнице показались двое. Рэй шел рядом с мистером Крейном и что-то ему рассказывал. Закралось нехорошее предчувствие. Поднявшись на этаж, он бросил взгляд на Эйлин и улыбнулся. – Простите, мисс Блэк, мы заставили вас ждать, как это на меня непохоже! – извинился мистер Крейн и принялся открывать дверь. Рэйдел стоял слишком довольный и смотрел в спину мистера Крейна. Эйлин начала переживать еще больше. Ее ладони вспотели, а по спине пробежал холодок. Серпентес был пропитан ядом и желчью, но здесь она нашла друзей, в этом месте она себя чувствовала роднее, чем в собственном доме, и она не хотела уезжать. Беатрикс каждый день спрашивает, как у нее дела, рассказывая смешные истории из своей жизни. Эйлин в группе поддержки и дружит с самым потрясающим капитаном. Она познакомилась с парнем, который относится к ней как к чему-то хрупкому и нежному. Это странно, но в Серпентесе она была счастлива. Зайдя в кабинет, Эйлин почувствовала запах виски. От него защекотало нос и захотелось чихнуть. Рэй прошел к столу мистера Крейна, налил себе воды из графина и устроился в кресло. «Он как будто частый гость здесь». Эйлин подошла и села в кресло рядом с Рэйделом. Он демонстративно отпил воду из стакана и улыбнулся. «Он начинает меня раздражать». – Итак, – начал мистер Крейн, – мистер Уолт, мисс Блэк, вы оба – довольно хорошие ученики. Вы показали прекрасные результаты за такой короткий срок, но я должен выбрать лучшего из вас. У Эйлин закружилась голова, ей не хватало воздуха.