Пока она писала, он стоя курил, пытаясь предугадать, что же за предложение ему уготовила эта чудотворная женщина. Она только что своими усилиями ради него окончательно доконала клуб Хаджи. «Вместе работать с ней и дальше, то он будет категоричен. Эта женщина, даже не знает, как правильно держать ракетку. А может, у неё на примете для меня работа есть приличная, посмотрим, — выход за ней. Явно она не хочет со мной прощаться и это, скорее всего, связано с дочкой. Всё — таки за месяц тренировок я Янку научил играть накатами слева и справа. Ладно, чего гадать, сейчас „магнитофон“ заполнит и выдаст своё предложение». Он наблюдал за ней. И когда она засунула свой блокнот в сумку, выкинул недокуренную сигарету и подошёл к скамье. — Сергей Сергеевич, у тебя нет желания поближе со мной познакомиться? — неожиданно выпалила она. — Я здесь живу недалеко. Сейчас зайдём в магазин, возьмём выпить, хорошей закуски, и мы с тобой отпразднуем нашу совместную отставку. — Неправильная формулировка. Не отставку, а наш с тобой героический поступок! Я согласен, — но ненадолго. В семь вечера я обязательно должен быть дома. Она сделала губы рюмочкой и с недоверием покачала головой. — Ты же холостой, кто тебя там ждёт? Пришло время удивляться ему: — Кто тебе такую ерунду сказал? — изумился он. — Я с женой живу больше сорока лет и у меня уже трое внуков. Она поднялась со скамейки, медленно посмотрела по сторонам и, задержав свой взгляд на окне Хаджи, со злостью произнесла: — Это сучка, — дочка его зубастая мне наплела. Сказала, что тебе сорок пять лет, разведён и имеешь помимо трёхкомнатной квартиры дом на берегу Азовского моря. В ответ он улыбнулся своей обаятельной улыбкой. — Ты знаешь Фима практически главнее папы в клубе. А начальники большие шутники от безделья, — так говорил шеф гестапо Мюллер. Нормально она мне возраст занизила и развела без суда, — словно обрадовавшись, выдохнул он. — А, всё остальное, чистая правда. Только Фима забыл тебе сказать, что на моём валютном счету лежат восемьсот тысяч долларов, — назвал он ей пришедшую в голову сумму, чтобы посмотреть на её реакцию. Но реакции как таковой вроде бы и не было. А может это тоже своего рода реакция. Услышав про валютный счёт, она просто-напросто потеряла дар речи, схватила его за руку и поволокла через дорогу в магазин. — Так водку Герб 0,75, в корзину, — диктовала она, — грибы опята маринованные 1 литр, — в корзину, колбаса три сорта — в корзину, крылышки копчёные 1 кг, — в корзину. За пять минут она забила корзину доверху и, отказавшись от денег Сергея Сергеевича, пошла к кассе. За продукты с неё взяли две тысячи. — Ты не слишком много набрала? — беря один пакет у неё из рук. — Так кушать хочется, а у меня в холодильнике, только полбуханки хлеба и полбанки томатной пасты хранятся. Сейчас забью холодильник. Жить будет веселей. Через пятнадцать минут они уже переступил порог её квартиры. Их встретила дочь Яна. Взяв пакеты у матери, и тренера она прошла в кухню. — Дочка пока не выкладывай ничего. Возьми сверху мороженое и полижи его, но не кусай а, то горло опять заболит. А я Сергею Сергеевичу покажу свои покои, и сядем за стол. Она провела его в гостиную. Сразу в глаза бросилась аляпистая картина попугая в роскошном багете. — Это что за зверь такой? — кивнул он на картину. — Это не зверь, а попугай из космоса, сама написала! — гордо заявила она. — В Англии хотела продать её, но, увы, — мои мечты накрылись разбитым корытом. …Платон понять не мог, всерьёз она говорит или под дурочку косит, но он сразу определил, что такому разноцветному монстру место только в галереях психбольниц. — Да ты Людмила Ивановна особо не сожалей об Англии. Если ты там бы нашла покупателя на свой «шедевр», то в Россию долго бы не вернулась. — Это почему? — В стране туманного Альбиона, есть знаменитый на весь мир дом под названием «Бедлам», то думаю, тебя и твоего покупателя закрыли бы в него. Чтобы бы вы вдвоём более серьёзно поработали над образом космической птицы. В космосе все птицы имеют цвет солнца, а у тебя здесь вероятно вся цветовая гамма собрана, а главного, цвета нет. У тебя тут сплошная художественная гипербола. Да и масляные краски нужно класть на грунтованный холст, а не на ватман. — Я тебе мама говорила, про холст, — показалась в дверях сухопарая Яна, облизывая мороженное на палочке, — а ты и так не дурно будет. — Тебя не спрашивают, марш на кухню, — прикрикнула она на дочь, тоже мне искусствовед нашлась и, заглянув в лицо Платона, поинтересовалась: — А что в этом Бедламе одни художники находятся? Сергей Сергеевич не переставал удивляться её скудной эрудиции. Про знаменитую психиатрическую больницу в Англии знал каждый ребёнок. — Почему же художники? — там и писатели живут и композиторы. Короче вся творческая элита. Там они проходят курсы по повышению квалификации. А ещё к ним на отдых заглядывают короли, императоры, султаны и даже пришельцы из космоса. — Я бы согласилась побывать в этом доме, — таинственно заявила она, — но боюсь знаменитостей. С ними разговаривать в конфуз попадёшь. — Не попадёшь, — убедительно заявил он, — они все лопочут на своих языках. — Тогда начну досконально английский изучать. Одну фразу я уже выучила, которая не даст мне с голоду умереть. Alms for the poor woman one pound of food? — Без запинки произнесла она. Он с трудом сдержал себя, чтобы не засмеяться и, взяв её под локоть, потянул на кухню. Он понял, что она сказала и громко рассмеялся. — Ты разобрал сейчас, что тебе иностранка сказала? — спросила она. — Да конечно, — перестал он смеяться. — Женщина попросила у меня, чтобы я ей фунт подал, чтобы она с голоду не окочурилась. А какой именно фунт не пояснила. Толи фунт орехов, толи фунт куриного помёта, или фунт стерлингов. И произношение у тебя было не ахти. Похоже на мордовское — рязанское. И ты что в Англию собираешься ехать в качестве нищей? Там своих девать, наверное, некуда. У неё на узком лбу пробились капельки пота, а кожа на худых щеках побледнела. Это было выражение её недовольства, о котором он ещё пока не знал. — У меня такое ощущение сейчас, будто ты меня отстегал по щекам, Тебе не понравилось моё произношение, и картину забраковал. А она всем понравилась, кому я её показывала. — Пошли за стол, об искусстве позже поговорим, — сказал он ей. В прихожей он заметил стопу оригинальных коробок. — А это что у тебя, — поинтересовался Платон. — Сковородки, — мой дополнительный паёк. Вбухиваю их от фирмы по всему городу. Клиентам такую пургу про них несу, что они сходу у меня их разбирают. А действительно ли они чудодейственные не знаю. Но твёрдых двести рублей с каждой сковороды я имею. — Не боишься? — спросил он. — А чего бояться? — Что кто ни — будь, тебе этой сковородой по голове пригладит. — Я знакомым не продаю, предлагаю их по организациям. У самой — то у меня старая чугунка стоит, от матери досталась. На эту прелесть денег всё не хватает. На кухне Платон стал серьёзен. Горы немытой посуды и почерневшие кастрюли на плите моментально испортили ему настроение. А на мутное окно с обильными подтёками, вообще противно было смотреть. С неопрятной женщиной идти на сближение ему, почему-то уже не очень хотелось. Она заметила его неодобрительный взгляд на состояние кухни. — Не обращай внимания на бардак, — оправдывалась она, — со вчерашнего вечера посуду помыть некогда. — Садись, — поставила она ему табурет с меховой накидкой. — А я сейчас быстро затолкаю ненужные нам продукты в холодильник и мы с тобой гульнём на полную катушку. Он сел, уперев руки в колени, спокойно и неторопливо заговорил. — А окно Людмила Ивановна у тебя не чище, чем в кочегарке. Витамин «Д» от солнца через, такое стекло никогда поступать не будет. Вас две женщины в доме, выберете день и займитесь генеральной уборкой. — Янка это камень в твой огород, — перевела она критику гостя в адрес дочери, — ты всеми днями дома, а я на работе. Неужели трудно привести квартиру в надлежащий вид? — А, — А, — Я, — Я, — пыталась она, что — то сказать в своё оправдание. — Не акай, и не якай, а подымай с завтрашнего дня попку от телевизора и принимайся за уборку. А сейчас быстро вымой пять мелких тарелок под закуску и принеси Сергею Сергеевичу пепельницу из зала. …Пепельницу она принесла, но с горкой окурков. Людмила Ивановна покосилась на пепельницу и, резко схватив её, выкинула всё содержимое не в мусорное ведро, а в окно, чем ещё больше поразила гостя. Теперь он знал, от чего у неё стекло потеряло прозрачность. Когда стол был приготовлен, она и Яна сели к столу. Поставив дочке отдельную тарелку с разносолами и лазоревый сироп в графинчике Людмила Ивановна, сказала: — Яна завтра ты на тренировку не пойдёшь. И ты больше заниматься в Сибири не будешь. Найдём тебе другую базу, но тренер будет всё тот — же Сергей Сергеевич. Мы сегодня с ним окончательно порвали с клубом. Яна расправлялась с куриными крылышками и, услышав неприятную новость, насупилась: — Мам я тебя, что — то в последнее время совсем переставала понимать. Где твой богатый новый лист? Где Лондон? — Яна обстоятельства в жизни бывают сильнее людей, — вступился за мать Сергей Сергеевич, — сегодня они нас частично победили, а завтра, думаю, всё образуется. Мы не проиграли. Будем с тобой заниматься на другой спортивной базе. Вопрос я этот решу. — И продажа дома у нас обломилась, — огорчила она вновь дочь. — Мой придурочный брат и твой дядя, слышать не желает ни о какой продаже. Хаджа ещё не знает, но вчера Валерка вечером приехал с больницы и прогнал строителей с участка. — Ой, мама! — вскрикнула Яна, — да ты понимаешь, что строители там уже возвели нулевой цикл и обложили его красным кирпичом. Сейчас Хаджа с тебя деньги будет просить за сделанную работу. — Знаю я всё, а ты забирай своё корыто и иди к себе. Нам с Сергеем Сергеевичем посекретничать надо. Яна взяла тарелку и ушла с ней в свою комнату.