Передо мной сверкнуло лезвие ножа, и я отшатнулась. – Не бойся. Это я, Манон. – Девушка-рыцарь перерезала веревки. Они упали, и от облегчения мне захотелось плакать. Жжение постепенно проходило. Судя по всему, их пропитали каким-то ядом. Я моргнула. Не ядом. Самарием, чтобы заблокировать нашу магию. Я подняла голову. Грифон надо мной уносил прочь свою ценную ношу. – Она моя, – прозвучал позади меня голос Маррока. – И тебя я теперь тоже заберу с собой. – Это вряд ли, – равнодушно ответила Манон, и, прежде чем вервольф сообразил, что с ним случилось, она оттолкнула меня в сторону и воткнула ему нож в живот. Завалившись вперед, он хотел схватить ее за горло своими когтистыми руками, однако Манон так грациозно вскинула ногу, как будто исполняла пируэт в балете, и ударила его в грудь. Маррок упал навзничь. Она моментально оказалась сверху и перерезала ему глотку. От вони, разлившейся в воздухе, у меня начались рвотные позывы. Манон абсолютно спокойно вытерла нож о форменную куртку. – Ненавижу мужиков, – невозмутимо пояснила она, – которые считают женщину вещью. – «Она моя», – покачав головой, повторила девушка его слова. – Ты как? Всё в порядке? Ошеломленная, я кивнула, продолжая бороться с тошнотой, вызванной запахом мертвого тела Маррока. Я сглотнула горькую желчь во рту. Мне надо к Аарванду. Надо его вернуть. Регулюс не должен забрать его в Мораду. Где верховный король? Туман в голове окончательно развеялся. – Отступаем, – громко заорал кто-то, и я узнала Рэйланда, созывавшего к себе своих солдат. Тех, которые остались. Вокруг сражались рыцари Ложи. Нэа, Тарон и Тирза лягались копытами во все стороны. Эйден перебил лучников Регулюса, а Эш посылал вслед убегающим молнии и огненные шары. Они что, не видели грифона? – Займусь-ка еще парочкой, – сказала Манон, ободряюще подмигнула мне и побежала за людьми Регулюса. Ноги почти меня не слушались, пока я вставала, но я должна вернуть Аарванда. Должна… Спустя секунду меня схватила и затрясла Маэль. – Где вы были? – кричала она. – Почему не пришли обратно? Мы думали, что больше вас не увидим. Я старалась понять, о чем она говорила, однако не могла оторвать взгляда от драконьего тела Калеба. Весь залитый кровью, он лежал посреди нашего сада. И в нем торчало бессчетное множество стрел. Эме поддерживала его за голову, а он пытался подняться, но снова и снова падал. По ее лицу катились слезы, хотя она, кажется, их вообще не замечала. Нет! Не Калеб. Я прижала руку ко рту. – Помоги ему, – почти беззвучно потребовала я от Маэль. – Я справлюсь. – Ты уверена? – уже мягче спросила она. Проглотив свой страх, я кивнула: – Ты должна его спасти. Аарванд пропал, но он не погиб. Регулюс его у меня не отнимет. Маэль поволокла меня за собой, и я опустилась на колени возле Эме. Рыцари Эйдена заняли позиции неподалеку. Я дотронулась рукой до чешуи Калеба. «Мышонок, – услышала я его у себя в голове. – Вам обязательно было возвращаться так эффектно?» «А тебе обязательно было вмешиваться? – откликнулась я. – Оставался бы с Эме в постели». То, что он еще шутил, – это наверняка хороший знак. «В следующий раз я ее к ней привяжу. Она вбила себе в голову, что обязана тебе помочь». Я взглянула на Маэль, которая стояла рядом с ним, без остановки шептала заклинания и в спешке выдергивала отравленные стрелы. Сестра ответила на мой взгляд и покачала головой. «Спаси моего брата, – умирающим голосом потребовал Калеб. – Он нужен Нэа… и нашему народу». «Спасу. Но сначала мы спасем тебя». Он фыркнул, но я быстро обняла Эме, которая, словно оглушенная, сидела около меня, а потом начала помогать Маэль доставать стрелы. Впрочем, что бы мы ни делали, кровотечение остановить не удавалось. Слишком много ран, причем повсюду. Сначала Калеб еще изгибался. Однако скоро уже едва мог пошевелиться и лишь стонал от боли. Это было жутко. Я искусала губы в кровь, чтобы не закричать. Аарванд в плену у Регулюса. Верховный король будет пытать его, мучить; я не в силах никак этому помешать. Я яростно смахивала слезы со щек. И не обращала внимания на то, что творилось вокруг. Рыцари и люди Аарванда защитят нас. – Борись, – неустанно шептала Эме Калебу. – Ты обязан бороться. А потом его изумрудную чешуйчатую броню неожиданно испещрили черные прожилки. Они образовывали странный узор. – Merde, merde, merde[5], – воскликнула Маэль. – Они отравили стрелы загрязненным самарием. Свиньи. Противоядие! Принесите мне противоядие. Он станет пожирателем магии. Эйден, видимо, стоявший у нее за спиной, развернулся и буквально полетел к нашему дому. Я бросилась за ним, удивляясь, как хорошо держалась на ногах. – Нужно растворить его в воде! – прокричала я ему, распахивая кухонные шкафчики и рывками выдвигая ящики. Где-то здесь Маэль оставляла небольшие порции. Вокруг меня роились ду́хи. Я не могла его найти. У меня тряслись пальцы, перед глазами постоянно все расплывалось. Эйден налил воды в миску. А затем рядом со мной возникла бабушка и указала на один из ящиков, которые я еще не открывала. Я дернула за него и обнаружила там флакон с порошком. – Спасибо, – выпалила я. Она лишь кивнула, и я побежала обратно в сад. Нэа, Тирза и Тарон уже стояли возле Калеба. Они перевоплотились. Одежду ребят покрывали кровь и грязь, но они, похоже, не пострадали. На кончиках их волос еще горел огонь келпи. Эш подошел к Тарону и положил руку ему на плечо. Его пламя погасло. Однако страх и ярость с его лица никуда не делись. – Извлеките столько стрел, сколько сможете, – скомандовала Маэль. – Боль будет адская, но сейчас это не важно. Сейчас у него совсем другие проблемы. Они вчетвером молча взялись за дело. Калеб стонал – снова и снова, – но не двигался. Эйден протянул Маэль миску, а я отдала ей порошок. – Moturus. – В воде образовались маленькие водовороты, когда сестра опрокинула бутылочку и растворила порошок. – Приподними ему голову, – велела она Эме. – Он должен выпить как можно больше. Узор на его теле стал еще темнее. Чернота поглощала душу Калеба. Вдруг он зарычал и распахнул глаза, в которых тоже появились темные водовороты. Слишком поздно. Если он превратился в пожирателя магии, Эме придется его убить, как я убила Эзру. Я обязана избавить ее от подобной судьбы. – Калеб, – твердым голосом позвала Эме. Было видно, как она старалась подавить в себе отчаяние. – Сейчас ты это выпьешь. Слышишь? – Водовороты на миг померкли, только чтобы затем снова вернуться еще чернее. Опять рык, однако Эме не отстранилась ни на сантиметр. Эйден встал в боевую стойку, а его рыцари шагнули ближе. Если Калеб нападет на кого-то из нас, то умрет на месте. Объединив силы, мы с Эме подняли Калебу голову. Половина лекарства пролилась мимо, но, когда он начал глотать, Маэль сделала еле слышный вдох. Невероятно, как быстро проявлялся эффект. Тьма схлынула и вновь уступила место ослепительно-зеленому цвету его чешуи. Все стрелы были удалены, и тем не менее он не превращался обратно и не шевелился, двигались только веки. Слишком поздно. Мрак исчез из его глаз, однако теперь их наполняла бездонная печаль. Он умирал и знал это. Кровь лилась и лилась, и даже целительная магия Маэль ничего не могла изменить. – Эме. – Эш встал на колени рядом с ней. – Ты должна его отпустить. Богини позаботятся о его душе. Он слишком сильно ранен. Она всхлипнула и замотала головой: – Не могу. Он не может умереть. Невыносимо видеть Эме такой. Смерть не была для нас незнакомкой. Но потеря Калеба подвела ее к краю. Эти двое предназначены друг для друга и заслуживали большего. Разлучать их сейчас жестоко. Слезы струились у меня по щекам, соль жгла глаза и порезы на лице. Никогда бы не подумала, что все закончится вот так… Я старалась не думать об Аарванде. И о том, что с ним сделает Регулюс, когда они доберутся до Морады. Калеб моргнул из последних сил. В глазах его отражались любовь и тоска. «Я готов. Иди к своим сестрам, – велел он ей. – Все будет хорошо». Ужасно, что он позволял нам слышать то, что он ей говорил, поскольку это слишком ясно давало понять, что здесь сейчас происходило. Последнее прощание. «Ты будешь в безопасности, дорогая. Камень у вас. – Лишь на миг взгляд Калеба скользнул по мне, и я кивнула. Его облегчение было безграничным. – Воспользуйтесь им, и Регулюс больше никогда не сможет тебе навредить», – совсем глухо прозвучал его голос в моей голове. Нэа всхлипнула и вцепилась в Тарона. Тирза с окаменевшим лицом стояла возле них двоих. – Мы о ней позаботимся, – пообещал Калебу Эйден. – Ему нужно в воду, – зашептала Нэа, силясь взять себя в руки. – Ему нужно на Керис. Только там он сможет начать переход. Ему нужно домой. Его душа будет блуждать без цели. И может быть… – В этих трех последних словах таилась крупица надежды. Взгляд Маэль скользнул к маленькому ручейку. Я вспомнила, как там появлялся Аарванд, как растворялся в воде Калеб. Вода. Ему нужна вода. Она – часть его. Но он чересчур слаб, чтобы добраться до нее самостоятельно. – Отойди в сторону, – сказала я Эме. Покачнувшись и без возражений, сестра встала. Эш поддержал ее. Кровь Калеба покрывала ее с головы до ног. Эме убрала волосы с лица. – Ты не умрешь, слышишь? Я хочу, чтобы ты выжил там. Прошу тебя, постарайся. Раздался какой-то звук, чем-то похожий на смех, потому что она внезапно начала им командовать и немного напоминала при этом Маэль. «Я люблю тебя. Никогда об этом не забывай. Куда бы ни ушла моя душа. Она всегда будет принадлежать тебе». Эме громко всхлипнула, она вот-вот полностью утратит самообладание. А потом положила руку на мягкие чешуйки у него на челюсти и поцеловала драконью морду. – Я тоже тебя люблю. – Она закрыла глаза и, видимо, мысленно сказала что-то, что предназначалось только ему. Из уголка глаза Калеба по изумрудной чешуйчатой коже покатилась слеза. «Позаботься о ней, Мышонок. Теперь это твоя задача. Ей будет сложно. Меня нелегко заменить». Этот парень неисправим. Даже на пороге смерти. Эйден встал рядом со мной, в то время как все остальные шагнули назад. В саду повеяло холодом, и над иссохшей травой затанцевал серебристо-белый воздух, когда я вскинула руки. Из глубин земли в мое тело снова потекла магия. Ветер проходил сквозь меня, мелкие капельки воды покрыли кожу, и руны на руках начали гореть. Все четыре стихии давали мне силы, чтобы осуществить задуманное. Я окажу Калебу последнюю услугу. На земле вспыхнули маленькие язычки огня, когда моя магия связалась с магией Эйдена и драконье тело Калеба поднялось вверх. Магические способности Эйдена и моя ведьмовская сила сплели чары из воздуха. Стихия подчинялась нашим просьбам. От напряжения у меня дрожали пальцы. Сбоку от меня встал Эш, укрепляя колдовство; за ним подошли все остальные одаренные, чтобы проводить Калеба в последнее путешествие. А потом он медленно полетел по направлению к ручью. Нэа стирала со щек слезы. Она шагала рядом с братом, положив одну руку ему на спину. Эме шла с другой стороны. Маэль присоединилась к процессии. Она раскрыла ладони, и аромат ромашки и ладана окутал израненное тело Калеба. Эме утешающе что-то ему говорила. Я не понимала, что именно, но ее голос звучал мягко и спокойно. Она пыталась не делать это для него сложнее, чем оно уже было. Эме последний раз погладила его по чешуе и поцеловала в морду. Затем отошла. – Я всегда буду с тобой, – произнесла она надломившимся голосом. Он станет водой, и если богини смилостивятся над ним, то подарят его душе новую жизнь. Я надеялась, что она будет более мирной, чем эта. Он не сможет разделить ее с душой Эме, потому что она останется здесь, а он на другой стороне, на Керисе. Мы разъединим миры. Нэа всхлипнула, когда мы опустили Калеба в воду. Едва его тело коснулось ее поверхности, как он начал растворяться в ней. Дракон последний раз слабо взмахнул крыльями, а затем просто исчез. Остались лишь кровавые полосы, которые развеялись в маленьких водоворотах.