– Товарищ лейтенант, – заорал мужик, втащив Дину в комнату. – Что же это делается? Эта коза вчера подошла спросить дорогу, кудахтала и кудакала, мол, дяденька, покажите, а пока я выходил показывать, магнитофон из машины сперли! Милиционер с досадой снес недостроенную башню ладонью. – И что? – Так сообщники у ней! – закричал мужик уже жалобно. – Кто такая? – Милиционер перевел сердитый взгляд на Дину. – Как зовут? – рявкнул он. – Малахова Светлана, – Дина почему-то назвала имя сестры, как будто хотела за Светку спрятаться. – Где живешь? – Я тут на даче отдыхаю, в Крючкове. У художника Артемия Бортко. – Почему не в школе? В школе учишься? – Я в музыкальной учусь, – туманно ответила Дина. – Ну рассказывай. Кто тебя подучил? Дина набрала побольше воздуху и, соображая на ходу, принялась излагать. – Я его не знаю. Дяденька один... Сказал, что мороженое купит, если я дорогу подробно узнаю, попрошу чтобы показали. Незнакомый. Я ничего не видела, дорогу запоминала, как попросили... Милиционер надул щеки, сделавшись еще строже, и посмотрел на крикливого мужика. – Все понятно? – Протокол бы заполнить... – попросил тот. – И что? – с угрозой спросил милиционер. – Сейчас бросим все дела, будем бумаги писать и музыку твою искать? Сам лоханулся. Ты вообще кто такой? Паспорт предъяви. Дина вдруг испугалась. Милиционер разговаривал неласково, очень неласково. Причем со взрослым дядькой еще хуже, чем с ней. Мужик стушевался и отступил назад. В это время сзади открылась дверь, и оглянувшаяся Дина увидела Семена. – Здрасте, – сказала ему. – Чего ты тут? – удивился он. Дина пожала плечами. – Ты знаешь ее, Сем? – спросил милиционер, а Семен подошел к нему, наклонился и начал шептать: – Отдыхает тут у нас. Отпусти ее, Алексей Иваныч. Она вообще ни при чем. Не смыслит ничего. – Ладно, иди-иди. Там он, – милиционер махнул на закрытую дверь с табличкой. Когда Семен вернулся из закрытого кабинета, мужика в кепке уже не было, на стуле сидела только мрачная Дина. Она уже приготовилась идти в тюрьму, но не могла понять из-за чего. Что она сделала-то? Ну, спросила дорогу, а кто-то взял и магнитофон спер. Но она-то тут причем? Она же не воровала. – Ну что, поехали, довезу тебя, – предложил Семен. – А можно? – Дина радостно вскочила. Лейтенант за столом кивнул и пододвинул к себе зубочистки. Семен велел, чтобы она подождала на улице, а сам остался переговорить с милиционером. Еще Дина заметила, что выходя из кабинета с табличкой, Семен положил в карман деньги. Да, точно, как она и думала, Семен подосланный. Его папа послал, чтобы он за ними следил и выручал, если что. – Да-а, – потянул Семен, выйдя из здания милиции. – Вляпались вы с этим Юрой. Я думал, он просто так у этих кержачек вас поселил, ну там по хозяйству помочь, а он вон что. Воровать приспособил, сволочь. Рассказывай, что вы с ним натворили. И Дина, несмотря на честное слово, данное черному Юре, все рассказала. И про форточку тоже. Семен присвистнул, потом улыбнулся. – Да ты матерая медвежатница! Тебя уже сажать можно. Еще раз – и загремишь. Дина пропустила это мимо ушей. Пусть пугает, ей не страшно. Они сели в мотоцикл, ехать в Фоминки, к старухам и козе Маруське. – Сема, – спросила вдруг Дина, – скажи правду, только честно. Тебе деньги папа дает? Семен слегка замялся, а потом кивнул. Дина обрадовалась и захлопала в ладоши. Так она и думала! Семен подосланный. Она даже обняла его, но тот смущенно отстранился: – Ты чего это? – И посмотрел на нее недоверчиво. Семен, когда привез Дину, вызвал Свету на улицу обсудить дела. Что они там обсуждали, Дина почти не слышала. Старалась подойти поближе, но Светка сердито зыркала. Только то и услышала, что он их назад к себе звал, а Света отказывалась. Что-то она такое про Семена решила, что дальше с ним общаться уже не могла и даже жить в одном доме больше не хотела. Семен не настаивал, подробностей Дининых подвигов не расписывал, а только говорил про Юру хуже некуда. Что тюрьма по нему плачет, что столько за ним всего накопилось, что вот-вот посадят, и зачем им такие головняки. Знать надо, с кем связываешься. Дина с Семеном была целиком и полностью согласна, и когда Семен, совершенно разобидевшись, уехал, рассказала Свете про деньги, которые тот получает в милиции. И что Семен сознался, что их дает Алик. Понятно, чтобы он их охранял. Значит, нужно у него жить, пока папа их не заберет. Хотя у старух с козой, конечно, лучше, но зато тут очень опасный Юра. Зина про него такое говорила... Дина округлила глаза. Сказала, что нужно от него со всех ног бежать. Юра – черный человек. – В Крючкове нас опять бандиты найдут. Они место знают. Старшая тяжело вздохнула. Куда? Куда бежать? И долго ли еще бегать? Света так и не решила, уходить от Юры или нет. Если домой нельзя, к Семену невозможно по двум причинам сразу, то почему не пожить у старух? Но что-то беспокоило Динку, и только к вечеру выяснилось про форточку и магнитофон из машины. Дина про эти неважные детали рассказывать не собиралась, само получилось. Тут испугалась Света. Это уже стопроцентный криминал. От Юры надо было либо уходить, либо не позволять брать с собой Дину. Но он как ни в чем не бывало появился наутро и, не спрашивая, согласны они или нет, сгреб Динку и снова отправился с ней по станциям. Вечером Дина призналась, что все было то же. Она заговаривала, а он в это время чистил карманы или машины. В поезде, когда сел играть в карты, посадил ее так, чтобы подглядывать и давать ему знаки. А те заметили, и кончилось дракой, Юру чем-то хряснули по башке, и он отправился в медпункт, а ее прогнал домой. Рассказывала Дина об этом даже радостно. Во всяком случае, глаза у нее горели. Путешествовать с Юрой ей было интересней, чем плести коврики, в мороженном он ей не отказывал, да и вообще она была непоседой. Тем более, ей уже дважды удавалось выйти сухой из воды, и она не понимала, что опасность попасть в детприемник вполне реальна. В общем, лихая жизнь ее, по-видимому, устраивала. – Все, – сказала Света. – Уходим прямо сейчас. – Я с козой хочу, – заупрямилась Дина. – Хочешь украсть козу? – возмутилась Света. – Забрать. Она же дрессированная. Я буду с ней выступать. За деньги. Света покачала головой. – Нельзя. Нас с ней в электричку не пустят. – А мы и не спросим. – Нельзя, сказано тебе. Потерпи, уже немного осталось. Скоро нас найдут. Опечаленная Дина пошла прощаться с Маруськой. Гладила ее между ушами, утешала, что еще за ней вернется. Та все понимала и жаловалась на одиночество. Со старухами жить даже козе было скучно. Тем более такой, которая все понимала. В доме они втихомолку насобирали еды: несколько оладий, яблок, маленькую банку меда и хлеба. Не попрощавшись, тихо вышли из дома и направились к станции по тропинке, остерегаясь встретиться с Юрой. Продолжение следует...