– Каким не бывает? – спросила она мягко. – Время от времени, когда на работе проблемы, он много пьет. А когда напивается, то становится злым. Ломает все подряд. – На работе или дома? – Дома… – тихо произнесла Бет. – Он не бьет тебя? Вот она, моя Мел. Прямо к делу. Бет прикрыла глаза, ее подбородок задрожал. – Это случалось не раз? – спросил я. Бет отвернулась, сжав губы. По щеке сбежала слеза, и она быстро смахнула ее ладонью. – Весь прошлый год, с тех пор как мы уехали из Манчестера, он стал замкнутым и будто отстраненным. Бывало, злился, но обсуждать дела отказывался. И настроение все время скакало: то все хорошо, то в следующую минуту… – Бет, он поднимал на тебя руку? – снова спросил я. Она молча кивнула, взяв предложенную Мел салфетку. Я вдруг почувствовал боль в спине, в месте, которым ударился о машину, когда Бен толкнул меня. Для человека, настолько ниже и легче меня, он был весьма силен. Я и раньше предполагал, что домашнее насилие более распространено, чем мы привыкли думать, но лично его жертв не встречал. А следом, словно резкая вспышка, в моей голове возникла мысль: «Господи! Неужели в четверг он вымещал свою злость на Мел?» Очень спокойным и тихим голосом Мел спросила: – Что произошло, когда он вернулся? – Я услышала, как он ходит внизу, хлопает дверями, что-то крушит. Все ждала, что вот он поднимется, но нет. А я так и лежала, ожидая его, не в силах пошевелиться. Мел пересела на диван рядом с Бет и обняла ее за плечи. – Постарайся успокоиться. С тобой и Элис все в порядке, это главное. – Мне так страшно, Мел. Господи, так страшно. Я попытался поймать взгляд жены, но она отводила глаза. Бет промокнула щеки салфеткой. – А на следующее утро ни Бена, ни его «Астон Мартина» не было. Еще исчезли несколько его вещей, ноутбук и маленький чемодан. – Ох, Бет, несчастная ты моя. Я и представить не могу, что ты пережила. Ты пробовала ему позвонить? Бет кивнула: – Не меньше двадцати раз. Мобильный он не берет. Я ждала весь день, что он вернется, чуть с ума от беспокойства не сошла. Позвонила на работу, там его тоже не было, несколько встреч из-за этого сорвалось. Даже маме его позвонила, но и она ничего не знала. Я не спала полночи, все ждала, но он так и не вернулся. А потом, уже сегодня, внезапно поняла, что не уверена, хочу ли быть дома, когда он вернется. Вот я тебе и позвонила. – Во сколько Бен вернулся домой в четверг? – спросила Мел. – Примерно без четверти двенадцать. – Ничего не понимаю. – И я. Раньше такое часто случалось за-за работы. Но последнее время дела компании шли хорошо, и Бен казался довольным. – Нет, я другого не пойму: как он так быстро перешел из нормального состояния и разговоров о делах к пьяной истерике и крушению вещей, а потом еще и из дома сбежал. – О каких делах? – нахмурилась Бет. – Да по работе. – Когда вы с ним обсуждали работу? – Как раз в четверг вечером. – Вы встречались? – спросила Бет чуть громче обычного. – Да, – кивнула Мел. – До моей тренировки по теннису. Он не показался мне особо взволнованным. Не совсем правда, отметил я про себя. – Да, и я его встретил, – добавил я уже вслух. – Мы оба его видели. Бет ерзала на диване и переводила недоумевающий взгляд с меня на Мел. – Но зачем вам было встречаться? Мел коротко пересказала подруге все то, что говорила мне вчера вечером, опустив только детали моей стычки с Беном. – Но если вы расстались с ним сразу после пяти, то, где же он был еще семь с лишним часов? Куда он мог поехать? – Он тебе ничего не говорил, когда вернулся домой? – спросил я медленно. – Постарайся вспомнить. Возможно, получится его найти, помочь ему, если мы поймем, что произошло. Бет аккуратно высморкалась, а потом промокнула покрасневшие от слез глаза. – Да ничего он толком не говорил. Просто пришел, забрал вещи и ушел. На самом деле в единственной фразе, что мне удалось услышать, было твое имя. – Мое? – хором спросили мы с Мел. – Джо, – Бет указала на меня. – Серьезно? – переспросила Мел несколько быстрее, чем было бы естественно. – И что это была за фраза? – Всякие гадости. – Серьезно? – теперь уже я пытался изобразить удивление. – Да, почему-то он тебе угрожал. – Это действительно странно. – С чего бы ему такое говорить? – спросила Бет, не сводя с меня прямого взгляда. – Вы с ним поругались? – Ну, мы немного… – Джо сдавал задом на парковке и задел «порше» Бена, – перебила меня Мел. – Нечаянно, конечно, знаешь, как это бывает. А Бен разозлился. Да, Джо? Я уставился на жену. Зачем сейчас врать? А потом у меня в голове щелкнуло. Чтобы защитить тебя, идиот. Мел ответила мне одним из своих фирменных серьезных взглядов. – Да, Джо? – повторила она. – Да, все так. – У него такая любовь к этой машине, – заметила Бет. – Даже больше, чем к «моргану»[3]. «Порше» его любимая. – Так что именно сказал Бен тогда вечером? Бет сделала глоток чая и так аккуратно вернула чашку на стол, будто боялась издать хоть какой-либо звук. – Что-то типа. «Джо, блинский Линч. Пора поставить тебя на твое блинское место». Или что-то в таком же духе. Он-то был внизу в кухне, а я наверху. А потом только дверью громко хлопнул, и все. Я никогда не слышал, чтобы Бет ругалась матом. Максимум она говорила словечки типа «блинский» или, как старушка, восклицала «батюшки». Но каким-то странным образом угрозы Бена, переданные в таком вот условно менее грубом виде, звучали еще страшнее и реальнее. – Господи, Бет, ты серьезно? Она кивнула, поджав губы. – Думаешь, он может заявиться к нам домой? – спросила Мел. Бет пожала плечами, а я попытался вспомнить, запер ли за ней дверь, когда она пришла.