Я откинулся на спинке стула, улыбаясь в ответ и чувствуя, как волнами проходит через меня облегчение. Ты видел то, что хотел увидеть, Джо, и это было совершенно не то, что происходило на самом деле. На самом деле все в порядке. Все хорошо. Жизнь идет своим чередом и все на своих местах. Я поднял руку, как для клятвы: – Я, Джозеф Майкл Линч, и я торжественно признаю себя полным идиотом. – В этом-то и есть твое очарование, дорогой. И всегда было. – Прости, что сомневался в тебе. – На этот раз прощаю. – Но почему ты принялась выдумывать истории, что ничего не было? Мел пожала плечами: – Конфиденциальность. – Но Бен же еще не клиент. – Ты понимаешь, о чем я. Я обещала никому не рассказывать, что мы встречались. – Даже мне? – Даже тебе, Шерлок, – она шутливо стукнула меня по руке. – А теперь мне пришлось нарушить обещание из-за тебя, злодея. Я стукнул себя ладонью по лбу: – Прости, прости, прости. Я уже говорил, что прошу прощения? – Да, а еще ты вел себя очень глупо. Я серьезно разволновалась, ведь ты был сам не свой. – Да просто это выбило меня из колеи. Когда ты сказала, что ни в каком отеле не была, а я тебя там видел. Я не мог уложить это в голове. Мысль, что ты… что мы… в общем, это было невыносимо. Мне пришлось отвести глаза, лицо горело. Жена поднялась со своего места, обошла стол и устроилась у меня на коленях. Поцеловала в щеку и уткнулась носом в шею, отчего я тут же забыл обо всем на свете. – Прости и ты меня, Джо, – выдохнула она. – За вранье. Нельзя было этого делать. Я сидел не шевелясь, просто наслаждаясь ее теплом и запахом, ее прикосновением. – Потом, когда ты уехала, я встретил Бена на подземной парковке. Мел отодвинула лицо от моей шеи. – Встретил Бена? – Да, мы поговорили. Ну, типа. Он был зол как черт, но теперь я понимаю, что это на того, кто может угробить его компанию. – Что он сказал? В ответ я описал нашу встречу, как Бен упал, а мне пришлось срываться и ехать за ингалятором. Мой повторный визит в отель, чтобы проверить, что с Беном, и потерю телефона. – Бедняжка, – проговорила она с озабоченностью на лице. – Ну и вечер у тебя выдался. Может, просто позвонишь Бену еще раз и выяснишь все до конца? Но Бен не брал ни городской, ни мобильный, что, в общем-то, было неудивительно, учитывая позднее время. Мы с Мел проговорили с полчаса обо всем произошедшем, выпили еще вина и снова просили друг у друга прощения. Потом обсудили дела в детском саду и грамоту Вильяма, приближающиеся выходные и куда пойдем ужинать в субботу. Я чувствовал огромное облегчение оттого, что жизнь возвращается в обычное русло. Не было ничего лучше, чем восстановить привычный порядок вещей после самого странного вечера в моей жизни. Когда вторая бутылка подошла к концу, Мел зевнула и отправилась наверх, а я принялся за мытье посуды. Закончив с тарелками, я понял, что не рассказал ей о странных постах на моей страничке в «фейсбуке». Их появление все еще выглядело подозрительным и не вписывалось в остальную историю. Я задумчиво смотрел на свое отражение в темном стекле кухонного окна. Если все, что рассказала Мел, правда, то зачем взламывать мою страницу? Пятница Глава 11 По пятницам у меня не было четвертого урока, и я планировал провести это время за проверкой домашних работ. Но я чувствовал себя разбитым и уставшим, неделя получилась тяжелая, а кроме того, меня не оставляло смутное неприятное ощущение незавершенности вчерашней истории с Беном. Как будто что-то внутри чесалось, а дотянуться и почесать не было никакой возможности. Я хотел позвонить ему, спросить, зачем он выложил на моей странице эти фотографии, и «мог бы уже вернуть мой телефон, спасибо». Другая часть меня хотела извиниться и удостовериться, что с ним действительно было все в порядке. Меня беспокоило, что он мог пострадать, и хотелось окончательно разобраться в произошедшем. Просто извиниться, сказать все как есть, и закрыть для себя этот эпизод. Не стоит оставлять неловкую недосказанность до следующей семейной встречи, когда бы она ни произошла. Мы с Беном не особо дружили, мы и знали-то друг друга исключительно через жен. Обсуждали исключительно футбол, который, казалось, и придумали только для того, чтобы малознакомые люди могли хоть о чем-то поговорить. Однажды беседа съехал на политику, но мы явно придерживались радикально отличающихся взглядов, и я не стал слушать рассуждения Бена о бесполезных тратах на государственный сектор и дармоедах на пособии. Но если эти отношения были важны для Мел, я готов приложить все усилия, чтобы сохранить их в достойном виде. Бену я решил позвонить вечером из дома и достал айпад. Сперва открыл страничку «фейсбука». Ничего нового на ней со вчерашнего дня не появилось, два вечерних поста были удалены. Я лениво промотал ленту последних постов на страничке Бена: причитания о проигрыше любимой команды, штраф за превышение скорости в городе на 9 километров в час, ссылка на эпизод ток-шоу «Субботним вечером в прямом эфире». Еще заметки про экономику, «Игру престолов», фотография фундамента для садового домика, что-то о программировании – наверное, по работе, снова футбол. Меня поразило, насколько странно человеческая жизнь преломляется, если взглянуть на нее через «фейсбук». Я ввел имя и фамилию Бена в поиск и моментально получил совершенно другую картину: тысячи упоминаний, прежде всего в связи с его компанией, ссылки на профили в бизнес-ориентированных социальных сетях, упоминания в СМИ. Первой статьей, которая попалась мне на глаза, была прошлогодняя заметка в «Ивнинг стэндарт», вышедшая вскоре после того, как Бен перебрался в Лондон. Одна из публикаций о молодых предпринимателях – «40 людей до 40 лет», – в которых рассказывалось о владельцах строительных компаний, модельерах, финансистах, музыкальных продюсерах и ИТ-разработчиках, как Бен. В заметке особое внимание было уделено истории, как он самостоятельно заработал состояние и смог перебраться из родительского домика в Сандерленде в лондонское поместье стоимостью в несколько миллионов, расположенное в одном из самых престижных и дорогих районов столицы. Парень из семьи рабочих, единственный из класса, кто смог пробиться в элитный университет, диплом с отличием, первая собственная компания в двадцать два года, первый миллион – в двадцать пять, три игры, занявшие первое место по скачиванию – к двадцати девяти. В статье Бена даже сравнили со Стивом Джобсом, а потом спросили о секрете успеха. Делейни признает, что он трудоголик. «Я всегда сосредотачиваюсь на одном деле и забываю обо всем остальном – и не останавливаюсь, пока не доведу его до конца. В этом мое преимущество – я все довожу до конца. Большинство людей отвлекаются в процессе, но не я – ведь помнят только пришедших к финишу первыми». Другая заметка – в бизнес-разделе «Дейли мейл» – рисовала чуть менее идеалистический образ Бена и его стиля ведения дел. В ней описывался случай в «эксклюзивном ресторане Кенсингтона», где полиция арестовала человека за нападение и хулиганство. Одним из героев заметки стал Алекс Колник – бывший сотрудник Бена, который основал собственную фирму, но вскоре разорился. Судя по всему, Колник считал, что именно Бен виноват в печальной судьбе его компании, и пришел в ресторан поквитаться. Теперь я вспомнил, что Бен упоминал этот случай. «Попробуй только перейти мне дорогу, увидишь, чем это кончится». Я перешел на третью страницу результатов поиска. Снова хвалебные заметки о компании Бена, его карьере, пути к успеху. Но мое внимание привлекла ссылка на четырехлетней давности статью в «Сандерленд эхо». Заметка из зала суда, где проходил процесс по делу некоего Стивена Бичема, обвиняемого в нанесении тяжких телесных повреждений. Статья выглядела странно на общем фоне, и я щелкнул по заголовку, чтобы прочитать ее целиком. Бичема обвиняли в нападении на местного бизнесмена: он металлическим прутом сломал тому лодыжки, локти и коленные чашечки. По версии следствия, за это Бичему заплатил другой человек – Питер Хаскелл, у него был конфликт с пострадавшим из-за продажи недвижимости в центре Сандерленда. Читать описание увечий было неприятно, и я постарался прокрутить его, чтобы выяснить, каким образом эта статья попала в поиск по запросу «Бен Делейни». Дошел до фотографии: мрачного вида громила поднимался по ступеням Королевского суда Нью-Касла, серый пиджак туго обтягивал его накачанные плечи и руки. Стрижка, популярная среди военных и бандитов, и видневшаяся над воротником татуировка в виде кельтских узоров дополняли картину. Напрямую Бен Делейни в заметке не упоминался, но его имя – вместе с другими бизнесменами, инвесторами и чиновниками – было найдено в списке контактов в одном из мобильных телефонов обвиняемого. А вот это уже интересно. Бена не вызывали в качестве свидетеля, но позже журналисты из «Эхо» связались с ним и попросили прокомментировать дело. Мистер Делейни рассказал, что является владельцем платиновой членской карты казино «Мираж» и несколько раз в году участвует в проводимых там турнирах по покеру. Он сказал: «Я знаю массу сотрудников этого заведения, а они знают меня. Больше мне нечего добавить». Я стал читать дальше. Бичем, охранник казино «Мираж» на Бридж-стрит в Сандерленде, по версии следствия, сказал одному из свидетелей: «Переломать ноги – пятьсот гребаных фунтов. А за тысячу он у меня из чертовой инвалидной коляски никогда в жизни не встанет». Судебное разбирательство продолжается. Я ввел в поисковую строку «Стивен Бичем суд». Новая подборка статей: как выяснилось, обвинения в нанесении тяжких телесных повреждений сняли и через два дня дело было закрыто, а Бичем вышел на свободу. Нашлась и его фотография на пороге здания суда – с торжествующей ухмылкой на лице и двумя дружками-мордоворотами по бокам. Прозвенел школьный звонок, и я взглянул на часы – пора было отправляться вести последний на этой неделе урок. Суббота Глава 12 Я сидел на пластиковом стуле около бассейна и смотрел на занятие Вильяма. Дети с плеском и криками пытались плавать от стенки к стенке в мелкой части бассейна. В теплом воздухе висел густой запах хлорки и мокрых полотенец. Тренер стояла по пояс в воде и руководила процессом. На ней была футболка поверх купальника, чтобы не смущать субботних папочек. Плавать Вильям не очень любил, но за обещанную после каждой тренировки шоколадку был готов провести час в воде. Так что он занимался, а я следил за процессом, чувствуя, как меня переполняет гордость за сына. Один ребенок в группе не плавал вовсе. Он просто ходил от бортика к бортику, изображая руками гребки и время от времени сильно отталкиваясь от дна ногами, чтобы обогнать тех детей, что действительно пытались плавать. У бортика он каждый раз оказывался первым.