Луна, появившаяся на небе, осветила счастливые лица родных людей, дождавшихся встречи. Глава 11 Обратить к добру Я была рада вновь видеть мою семью в сборе. Среди нас не хватало только Ведмурда, но он незримо был рядом. Обнимая Демида, я была самой счастливой в Яви. Муж обещал провести дома значительное время. Мы все вернулись за стол и продолжили трапезу. Мужчины спрашивали его о делах в Северных землях, о том, как идёт восстановление после долгих солнц правления князя-завоевателя. – Всё хорошо, – отвечал Демид, – я вижу, как с нашей помощью оживает Северный край. Тьма хоть и отступила, но оставила свою тень, и её корни мы уничтожаем, тогда на её месте появляется свет. Я с гордостью смотрела на своего мужа, он был не только главой нашей семьи, но и радел за родную землю. Но, слушая Демида, я невольно думала лишь о том, чтобы поскорее остаться с ним наедине. Мне столько надо было ему сказать, а главное – почувствовать тепло его рук, нежность объятий и то, что он только мой. И я для него – гораздо важнее всех насущных дел. Трапеза подошла к концу, важные разговоры были отложены на другой день, когда Милослав обещал рассказать нам о своём посвящении. В это время с праздника вернулись младшие братья Демида с жёнами и детьми. Они начали рассказывать, как весело и шумно прошёл остаток свадебного вечера на поляне. Разошлись уже за полночь. Милослав пошёл в свою комнату вместе с братьями. Белозар с Велиславой вернулись в свой дом. А мы с Демидом поднялись к себе. Его руки наконец обнимали меня, заставляя забыть о Лунах, проведённых в разлуке. А уста спрашивали о самочувствии и состоянии ребёнка. Я взяла ладонь лю́бого и приложила к своему округлившемуся животу. Малышка чуть заметно толкнулась, и Демид успел поймать это движение. – Боги благословили нас ещё одной дочкой, – сказал он, – я даже мечтать не мог о таком подарке. Я кивнула. – Главное, береги себя, – продолжал муж, – в семьях Перуна давно не было такого, чтобы рождались две девочки. – Я счастлива подарить нашему роду двух воительниц огня, – сказала я. Ночь накрыла нас своим покрывалом и подарила уединение. А утром мы пошли навестить дочек Милисы. Девочки были одни и напуганы долгим отсутствием отца. Рада присела рядом с двумя младшими, они плакали, прижавшись друг к другу. Будучи малы и беззащитны, они остро нуждались в тепле и заботе взрослых. Моя дочь попыталась их обнять, но малышки лишь отпрянули от неё, не смея доверять незнакомому человеку. Тогда Радамила ласково сказала им: – Я принесла вам сладостей, хотите? Девочки кивнули. Вчера они не успели полакомиться на праздничной трапезе, уйдя за отцом в самом начале пира. – Берите, не бойтесь, – продолжала моя дочь, разворачивая угощение и протягивая его девочкам. – Где наш батюшка? – замирая, спросила старшая девочка, Богдана, подходя к нам. – Он теперь вместе с вашей матушкой, – ответила я. – Этого было не избежать. Моя собеседница закрыла лицо руками, чтобы никто не видел её слёз, и опустилась на скамью рядом с сёстрами. – Как же мы теперь будем? – спросила она чуть слышно. – Родственники могли бы взять вас в свои семьи, но мы думаем, что вам лучше остаться в родном доме. Ты сможешь позаботиться о сёстрах? А мы поможем тебе. – Да, я бы хотела остаться здесь, но я не смогу прокормить себя и младших, – ответила Богдана. – На эту зиму хватит запасов, которые успел сделать твой отец, – сказал Демид, – а потом мы позаботимся о вас. Девица с благодарностью кивнула. – Это та прялка, что ваша матушка принесла из заброшенного дома? – спросил Милослав, осматривающий дом. – Да, и я боюсь этой вещи, – был ответ, – по ночам мне кажется, что на ней кто-то шевелится и шипит. – Мы заберём её, чтобы она больше не пугала тебя, – сказала я. – Батюшку уже нашли? – глухим голосом спросила Богдана. – Да, – сказал Демид, – мы соберём его в последний путь. Мы вышли из дома Бартана. Горе, настигшее это место, никак не вязалось с погожим осенним днём, ещё хранившим следы вчерашнего праздника. Радамила осталась с девочками, чтобы утешить и поддержать их. Из дворов селян доносились причитания о том, что брата Бартана забрал волк. Вспоминали события давних солнц, когда так ушёл в царство Мары сам Бартан. Милослав нёс в руках прялку. Селяне с подозрением смотрели на него, но ничего не спрашивали. – Мы уничтожим её вместе с домом? – поинтересовалась я. – Нет, я заберу её себе и попробую очистить от тёмного колдовства, – ответил сын. Мы с Демидом удивлённо посмотрели на него. – Тимира использовала свою силу для преумножения тьмы, а ведь изначально её дар не плохой. Любую силу можно приложить как к добру, так и к злу, – объяснил Милослав. – Змея – очень мудрое животное, и её знания могут быть мне полезны. Вместе с вороном они будут мне хорошими помощниками. – И как ты хочешь очистить дар, заключённый сейчас в прялке? – спросил Демид. – Я сначала закопаю её в землю, будто похороню, потом прожгу огнём, затем погружу в проточную воду, чтобы смыть прошлое, и в конце выставлю на вершину холма на радость всем ветрам. Если после этого увижу, что прялка очистилась от тёмного колдовства и пряжа, созданная на ней, будет нести добро, то оставлю себе. А если и после этого она будет полна черноты, то сожжём её огнём Перуна, – ответил сын. – Ты уверен в своих силах? – с тревогой спросила я. – Даже бабушка опасалась Тимиры, а после ухода той в царство Мары присматривала за домом, чтобы не допустить распространения колдовства. – Я попробую, – сказал Милослав, – если темнота начнёт брать верх надо мной, то остановлюсь. Пристально посмотрев на сына, я попросила: – Обещай, что не будешь рисковать. – Хорошо, матушка, – ответил сын, – да и Ведмурд не даст. Он всегда рядом и чует, что я творю. Демид улыбнулся, зная, что сила его отца с каждым солнцем становилась всё больше. За этими разговорами мы дошли до домика бабушки. Я хотела устроить в нём место для сбора женщин и передачи им знаний о бытовой магии и целительстве, но не нашла отклика в сердцах селянок. Одни боялись меня, другие считали, что не способны на подобное, а то, что ежедневно неосознанно творили белую магию, не видели. То здравие да удачу в нити наплетут и одежду из них сошьют, которая от напасти защищает и добрым делам свершаться помогает; то добрые слова на горшочек с едой нашепчут, и такая трапеза принесёт двойную пользу – не только насытит, но и здравия добавит; то избу выметут, приговаривая, чтоб всё дурное ушло. Но не сложились наши встречи, и стоял бабушкин домик заброшенным. Не часто я приходила сюда. Стены запылились, и мне было грустно, что столь дорогое мне место приходит в запустение. – Можно, я останусь здесь жить? – неожиданно проговорил Милослав. – Ты хочешь поселиться в лесной избе? – переспросила я. – Да, мне тесно в комнате с братьями. Да и не люблю я, когда много людей рядом, как в нашем доме. Хоть и родные мне все, но уединением я дорожу, – ответил сын. – А здесь лес вокруг, ручей рядом, вещи Родославы, наполненные магией Севера. Мне будет лучше жить здесь, творить обряды, общаться с Богами, да и прялку я планировал очищать на этой поляне. Она насквозь пропитана светом, он поможет снять тёмное колдовство с дара мудрости. Мы с Демидом переглянулись и согласились с предложением Милослава. Он улыбнулся и обнял меня. – Спасибо, матушка, я знаю, как дорого тебе это место, я буду хранить его и наполнять новой жизнью. Глава 12 Сожжение прошлого Мы оставили сына обустраиваться на новом месте. Он обещал зайти к нам в дом за продуктами и взять что-то из своих вещей, которые ему были и не особо нужны. Аскетизм, присущий Милославу с детства, проявился и здесь. Я же с мужем направилась к заброшенному дому Тимиры. Мы решили не тянуть и, пока стоят погожие дни, наполненные магией свадебных костров, когда Боги становятся ближе к людям и благословляют их действия, воспользоваться возросшей силой и окончательно уничтожить логово змей. Тем более что вскоре должна была прибыть Цветана с княжичем, и иметь в селении рассадник колдовства было опасно. Спеша к нам, Демид нагнал по дороге обоз с княжеской семьёй, они были в нескольких селениях от нас. – Сегодня разберёмся с домом, – сказал Демид, – а к вечеру, может, и княгиня пожалует. – Ты не передумал селить её в дом Боремира? – уточнила я. – Всё-таки Васса сейчас имеет в себе змеиную кровь. – Она неопасна, – ответил муж, подтверждая мои собственные мысли, – должно пройти время, пока яд станет силён и сможет подчинить её волю себе. Но мы этого не допустим. С каждым днём его влияние будет падать, а не возрастать.