– Каждый день я тороплю солнце, чтобы оно скорее бежало по небу и приближало то время, когда мы будем вместе. Княжич крепко сжал руки своей суженой, уже не смея обнять её за плечи, как порой делал раньше, когда они были одни. Сейчас такой жест мог бы проломить тонкую грань, что сдерживала их. В дверь раздался стук. Молодые люди разошлись на шаг, не переставая смотреть друг на друга. – Светозар, нам пора ехать в дом, где мы остановимся, – раздался голос княгини, – с Радой вы увидитесь завтра на большом сборе. Княжич кивнул своей лю́бой и вышел к матушке. Она заглянула в комнату и, убедившись, что между молодыми был лишь разговор, кивнула Раде, та зарделась. – Амулет носи под одеждой, – сказала Цветана, обращаясь к будущей невестке. – О нём никто не должен знать, кроме твоих родителей. Младе я сказала, что Светозар подарит его тебе. Она расскажет, как обращаться с этим камушком. Княжеская семья вышла во двор. Дружинник подвёл им лучших лошадей из нашей конюшни, и Светозар с матерью ускакали в сопровождении воинов в дом Боремира. Васса была счастлива принимать у себя таких гостей. Отойдя от пережитого во время своего свадебного огня, она светилась от радости быть женой, вновь ощутить себя женщиной – любимой и оберегаемой. Всеволод был рядом с ней. Юноша с интересом общался с дружинниками, слушал их рассказы о ратных подвигах, о последней битве с завоевателями, о которой он знал лишь понаслышке. А сейчас ему рассказывали о прошедших событиях те, кто непосредственно принимал в ней участие. В голове молодого человека зрел план пойти в княжеское войско. Он давно думал об этом, но не мог оставить матушку одну в доме своего отца, родственники не дали бы ей жизни. А теперь, когда Васса вновь вышла замуж, его мечте можно было осуществиться. Всеволод знал, что матушка будет переживать за него, но отпустит и будет гордиться тем, что он стоит на страже Северных земель. Княгиня, спешившись, улыбнулась хозяйке. Вассу она почти не знала, лишь слышала от Млады, что в юности между девицами была не самая приятная история. Но сейчас всё осталось в прошлом, и её названая сестра даже помогала своей недавней сопернице. Молодая жена радушно приветствовала знатных гостей. Цветане очень понравился дом, особенно его расположение на берегу ручья и отдалённость от других дворов селения. «Неужели я побуду в уединении? – подумала княгиня, любуясь берегом реки. – Дружинников можно попросить остаться здесь, а самой посидеть у воды». С момента переезда в городской терем у неё не было ни дня одиночества. Постоянный круговорот лиц утомлял, и душа требовала остановки бесконечного бега. И всё было хорошо, лишь Боремиру не нравилось, что вокруг его молодой жены столько мужчин. Он помнил собственную службу в войске и то, как вели себя воины, останавливаясь на постой у хозяев. Редкая девица избегала их внимания. И хотя Васса не давала ему ни малейшего повода для ревности, но сердце воина было неспокойно. Тем более его жена так светилась от счастья, что притягивала взгляды. Вечером, когда все разошлись и супруги остались одни, Боремир предложил: – Давай поедем в город, пока наш дом занят гостями? – Разве мы можем так поступить? Это будет выглядеть как неуважение к княжеской семье! – воскликнула Васса. – Они оказали нам такую честь. – Княгиня всё поймёт, – уверенно ответил воин, – это будет наша с тобой свадебная поездка, как у Млады с Демидом. – Я сделаю так, как ты скажешь, – проговорила жена, – если ты считаешь, что нам лучше уехать, я согласна. Боремир крепко обнял жену, он не хотел делить своё счастье ни с кем. А Васса думала о том, что много солнц не была в городе: «Моя последняя поездка прошла в период изгнания, и воспоминания о ней до сих пор терзают душу. В ту пору я чуть не потеряла сына, так слаб он был от постоянных переездов и плохой еды. Поехать вместе с лю́бым будет совсем другое». Ей не хотелось уезжать из дома, когда в нём была княгиня. Это было так почётно и значимо. Но перечить мужу женщина не стала, видя, как это важно для него. На следующий день Всеволод решил поговорить с матерью о своей службе. Она взмахнула руками и просила сына одуматься и не поступать в дружину князя. Но увидев блеск в глазах своего уже давно выросшего мальчика и решимость сделать по-своему, согласилась. – Мы с Боремиром вчера как раз решили съездить в город, – сказала Васса, – можем проводить тебя. Мой муж поговорит с главным из прибывших воинов и заручится его поддержкой. Всеволод кивнул. Получив рекомендации, к кому обратиться при прибытии в казармы, молодая семья собрала необходимые вещи и отправилась в путь. Муж с женой были уверены, что очень скоро вернутся в свой дом. Глава 15 Общий сбор Селяне же готовились к большому сбору, на котором обычно решали вопросы о жизни на следующее солнце. А в этот раз все дополнительно были взбудоражены приездом княжеской семьи. – Столько времени они жили в нашем селении, а мы и не знали, что рядом – истинный наследник нашего князя, – говорили люди. – А ведь Млада и её родные знали, кого приютили, – отвечали другие, – но молчали и виду не подавали о знатности своих жильцов. – Помните, как Боги отвергли брак Белозара и Цветаны? – вспоминал ещё кто-то. – А что было бы, создай они семью, а потом наш князь вернулся бы? – Невозможно это, – махнул рукой его собеседник. – Боги всё видят, всё знают. Суженых – вместе сводят, а чужие друг другу – свадебный огонь не проходят. С такими речами селяне собрались на общий сбор. На поляне по традиции зажгли костры, принесли верчи к подножью кумиров и ожидали появления знатных гостей. Цветана с сыном не заставили себя ждать. Княгиня приехала верхом на белой лошади, а Светозар с Демидом сопровождали её на вороных скакунах. Позади ехали дружинники. Возглас восхищения вырвался из уст собравшихся, когда конная процессия ворвалась на поляну. Легко спрыгнув с седла, Цветана бросила поводья подскочившему воину и в сопровождении моего мужа и княжича подошла к старейшинам. Те поклонились и проводили прибывших к их местам на возвышении. Сбор начался. Селяне решали вопросы распределения урожая между теми, кто в силу слабости не мог работать и не сделал себе запасов на зиму. Говорили также о заговорщиках, пеняли на их злой умысел. В итоге определили помощь вдовам с детьми, а назначенных Демидом старейшин одобрили на дальнейшее правление. Можно было уже переходить к торжественной части – вручению даров, которые Цветана привезла для молодых пар, прошедших на днях свадебный огонь. Но тут среди небольшой группы селян началось волнение. Им дали слово. – Вчера сгорел дом Тимиры, который, как оказалось, продолжал быть логовом тьмы, – начал тот, что больше остальных хотел высказаться, – а ведьма передала своё колдовство родственнице. И пусть Милиса ушла вслед за сгоревшими змеями, но у неё остались дочери. И с возрастом они могут проявить дар. Ведь прялка стояла у них в доме. Кто знает, не успела ли мать провести обряд посвящения своих дочерей? Ставни в их доме всегда были закрыты, никто не видел, что там происходило. – Они всего лишь маленькие девочки, – ответил старейшина, – им невозможно передать дар, даже если бы Милиса захотела. – Младшие на самом деле малы, но старшая скоро уже невеста, она способна к чародейству, – возразил обвинитель. Все взоры обратились к Богдане, которая, побледнев от услышанного, стояла в стороне. – Матушка ничего мне не передавала, – ответила она, – и вообще к прялке Тимиры не подпускала, только сама за ней сидела. А мне по ночам казалось, что шевелится на ней нечто и шипит. Я даже близко подходить боялась и сестёр не пускала. Селяне зашумели, услышав про прялку и её колдовское наследие. – Изгнать их! – крикнул обвиняющий. – Не нужны нам тёмные колдуньи в селении. – А может, сразу сжечь? – предложил кто-то. Княгиня подняла руку. Все смолкли. Она посмотрела на меня с немым вопросом в глазах, я кивнула ей в ответ, подтверждая невиновность девицы. Ведь я просматривала душу Богданы, когда мы заходили накануне, и не нашла в ней зла. – Подойди ко мне, – спокойно сказала Цветана бледной, как снег, обвиняемой. Та неровным шагом приблизилась. Княгиня заглянула в испуганные глаза юной девы, вспомнила, как её саму спасали от разъярённой толпы, и пусть то были иноземные воины, а сейчас преследуют свои люди, но сострадания к ближнему в них было не больше. – Я не вижу в ней зла, – громко сказала Цветана, – лишь горечь от потери родителей и страх перед будущим. Селяне неодобрительно посмотрели на обвинителя. Слова княгини были для них важнее всех его домыслов. – Пойдёшь вместе с сёстрами работать в моём тереме? – спросила правительница. – Вы будете сыты и одеты, мне как раз прислуживают девицы твоего возраста, а сестёр отдадим в мастерицы. – Я согласна, – горячо ответила Богдана и уткнулась лбом в ладони Цветаны, благодаря её за спасение. – А ты, – обратилась княгиня к мужчине, что хотел уничтожить дочерей Милисы, – сначала у знающих людей спроси, совета их послушай, а после обвинения выноси. У вас теперь есть волхв, он тьму за версту чует. Неужели ты думаешь, что Милослав оставил бы в селении тех, кто может угрожать благополучию его семьи, которая тоже здесь живёт? Обвинитель стыдливо опустил глаза. Он хотел выслужиться перед знатными гостями, а наоборот, опозорился. – А что же с прялкой Тимиры? – спросил кто-то. – Не сможет ли зло вновь проникнуть в наш мир через неё? – Нет, – ответил стоящий поодаль Милослав и подошёл к центру поляны. – Я сейчас очищаю её, четыре Бога Яви помогают мне в этом. Когда процесс завершится, мы освободим знания, заключённые в даре змеи, от зла и сможем пользоваться прялкой. Все удивлённо посмотрели на него. – Змея – непростое животное, мудрость её – в движении и разумении. Извиваясь, змея показывает нам, как обходить препятствия на пути к своей цели. Ведь если наталкиваться на каждый камень на дороге, то шансов на успешное движение очень мало. А если проложить извилистую линию, по которой и ползёт змея, то можно многое преодолеть без труда и стать первым, – объяснил волхв. – Также змея умеет затаиться и ждать, никак не выдавая своего присутствия, а потом напасть в самый неожиданный для противника момент. Это важные навыки: ждать, терпеть и нанести удар в миг, когда враг наиболее уязвим. Эти умения я хочу взять себе, а добраться до них смогу, очистив прялку Тимиры, в которой сейчас заключён дар, от наносного зла. Спалив дом колдуньи, мы уже уничтожили тьму, теперь осталось лишь стереть память в вещах, к которым она прикасалась. Селяне слушали его с восхищением. Волхвы редко вели подобные разговоры с простыми людьми, и тем оставалось лишь догадываться о природе их магии. – А дочери Милисы к злу не имеют отношения, – продолжал Милослав, – она не успела ничего им передать. – Мы решили этот вопрос, – подвёл итог старейшина, – и слава Богам, что среди нас есть княгиня и волхв, которые не дали нам допустить ошибку и наказать невиновных. Окружающие радостно выдохнули, а обвинитель стыдливо скрылся с их глаз. Настало время дарить подарки. Княгиня поднялась со своего места, подозвав сопровождающих её прислужниц. Те приблизились к ней, неся в руках привезённые с собой дары. Молодые пары стали по очереди выходить на центр поляны, а Цветана щедро одаривала их. Многие вещи были в диковинку для простых селян, а полученные из рук княгини, они становились вообще бесценными, как и добрые слова, что она говорила в наставление молодожёнам. И для каждой созданной семьи княгиня подбирала особые, важные именно для них слова. Как она их чувствовала – через силу Берегини или женским чутьём, – селяне не ведали, только каждый запомнил то, что ему было сказано, и запечатлел в своём сердце.