Часть 33 из 54 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Да, она будет носить имя моей матушки, – ответил мне за двоих Демид, – её звали Лучезара. Лучи света и добра всегда исходили от неё, она озаряла каждый день своей любовью и заботой. Пусть дочь с честью носит это имя.
Мы с Ведмурдом кивнули, это был прекрасный выбор.
Волхв поднялся и, пожелав мне скорейшего восстановления, покинул опочивальню. Демид остался рядом со мной. Он держал малышку, пока я ела принесённую невестками еду. Потом передал мне дочь, и мы с ней, обнявшись, заснули после долгого дня. Укрывшая землю ночь дала нам расслабление и покой.
Моя вторая дочь оказалась очень беспокойным ребёнком. Количеством бессонных ночей и временем, проводимым на руках, она превзошла всех своих братьев и сестру, вместе взятых.
Качая не замолкающую ни на минуту Лучезару, я вспоминала, что так же вёл себя Светозар. Родившийся, как и моя младшая дочь, раньше срока и оглашавший наш дом беспрестанным криком ровно до того момента, как на свет появилась Рада. Только когда мы с Цветаной начали класть младенцев в одну колыбель, княжич стал затихать, а вскоре спал рядом с моей дочерью. Так они с самого детства были вместе, поддерживая и утешая друг друга.
Но в нашем доме больше не ожидалось прибавления, и не было надежды, что другой младенец сможет благоприятно повлиять на Лучезару. Я пробовала относить дочь в дом моего брата, когда его жена родила, но это никак не помогало. Зато я успела поговорить с матушкой и рассказать ей то, что поведал мне Ведмурд: о жертве её супруга в ночь прихода в Явь моей младшей дочери.
Она внимательно выслушала меня и сказала, что тоже чувствовала его присутствие, пусть и не знала, как это объяснить.
– Отец очень любил тебя, – добавила она, помолчав, – и хотя он, как и все мужчины, первым ждал сына, но твоё появление принял с радостью. Я замечала, как муж порой останавливался у колыбели и любовался тобой. А когда ты подросла, всегда был добр к тебе. Я не могу объяснить, как муж поддался магии Тимиры и пошёл с факелом в лес вслед за ней. Мне только одно приходит в голову: он, желая тебя спасти, считал, что так будет лучше. И решил снять с твоей души власть колдуньи. Тогда ведь никто не знал, что ты – её внучка, и ваша связь нерушима.
– Я понимаю, матушка, – молвила я, – с детства я помню любовь отца и его отношение ко мне. И тем больнее мне было осознавать, что он шёл сжечь наш с бабушкой дом, а потом прилюдно отказался от меня. Но это в прошлом, сейчас в моём сердце – только любовь к нему и благодарность за свою жизнь и появление моей дочери.
Я взглянула на Лучезару, которая тихо лежала на моих руках во время всего разговора, но закричала, как только мы закончили. Матушка покачала головой. Она была наслышана о том, каким неспокойным ребёнком росла моя девочка.
– Знаешь, – сказала моя родительница, – женщина, которая меня вырастила, рассказывала, что я тоже была очень капризной. Часто плакала, плохо спала. Намучилась она со мной. Много позже, когда в моей жизни появилась родная мать, она сказала, что дети так ведут себя, когда оторваны от чего-то важного для них. Дети тоньше чувствуют, но проявить свои эмоции могут лишь через плач.
Я согласно кивнула, давно заметив, что как только ребёнок находит необходимое ему, он сразу успокаивается.
– Знаешь, а ведь Лучезара тише всего ведёт себя рядом со своей сестрой, – сказала я.
Матушка ободряюще посмотрела на меня, предлагая развить ход моих мыслей.
Я стала присматриваться к своим дочерям, когда они были рядом. Старшая нежно качала младшую, что-то напевала ей, и вокруг них виднелся кокон, не похожий ни на одну известную мне Силу. Такой я никогда не видела.
Мой дар был похож на быстрый ручей, она дарил свежесть и прохладу. Сила воинов Перуна, текущая в моём муже и хорошо знакомая мне, ощущалась огненной мощью. В самой Раде это появилось недавно и было еле уловимо. Мудрость змеи, наполнявшая Тимиру, была другой. А то пространство, когда мои дочери были вместе, веяло неизвестной мне магией.
Поделившись своими мыслями с Ведмурдом, который остался с нами до обряда имянаречения, я услышала от него подтверждение своих предположений.
– В ваших с Демидом дочерях, – сказал он, – есть особый дар, недоступный другим детям. Он идёт от моей супруги, княжны Южной стороны, и недавно пробудился в Радамиле. Когда её похитил Тихобор, моя внучка смогла освободиться от наложенных на неё чар благодаря тому, что они признали её своей. А против родной крови магия не работает.
Я внимательно слушала волхва, запоминая важную информацию.
– В Лучезаре этот дар проявится ещё сильнее. Она сможет управлять им, а не только защищаться, как Рада. Женщины Юга обладают собственным могуществом. К сожалению, многие способности были утеряны, так как большинство дочерей местных князей в последних поколениях погибли молодыми и не успели проявить дар. Так случилось с сёстрами моей жены: в южном крае Горина, откуда она родом, девочек мало ценят.
Я вспомнила, что и Цветана, в свою бытность в нашем доме, рассказывала, как грустит о судьбе своих сестёр, которые пали от рук своих мужей или недоброжелателей. Ведмурд, прочитав мои мысли, продолжал:
– Многие княжны имеют тяжёлую судьбу. Незавидна их жизнь, несмотря на достаток и почёт. Они уходят из нашего мира гораздо раньше, чем многие селянки, ведущие тяжёлую трудовую жизнь. Лучезара, имея сильную связь со своими родными по линии матери Демида, чувствует их боль и трагический уход, её душа ещё недавно было рядом с ними и знает, как им тяжело. Поэтому девочка беспокойна и капризна. Как ребёнок, она не может справиться с терзающими её душу воспоминаниями. Переход в Явь был совсем недавно, и её дух ещё прекрасно помнит Белую Навь, где вместе с родными ждал своего воплощения. Но чем больше будет проходить времени, тем больше будет забываться старый опыт, давая место новому.
– Как же сейчас ей помочь? – спросила я, качая свою дочь.
– Пусть они проводят время вместе с Радамилой. Так их сила объединяется и возрастает. Лучезара чувствует, что сестра счастлива, собирается замуж за лю́бого, и это хороший пример для неё.
– Но ведь они обе относятся и к нашему роду! – воскликнула я. – А у нас много счастливых и любящих семей.
– Лучезара всегда будет ближе к роду моей жены, ведь именно её душа пришла в теле этой девочки, – ответил волхв. – Поэтому их нерешённые ситуации она будет проживать и пытаться исправить.
– А как же сила Перуна? – спросила я. – Лучезара же – вторая дочь в роду носителей огня. Неужели она никак в ней не проявится?
– Почему же, – улыбнулся волхв, – наша сила будет усилена южной магией и даст ей защиту, так необходимую женщинам в Южном крае.
– Какая судьба ждёт мою младшую дочь? – спросила я, чувствуя, что и со второй девочкой мне грозит разлука в будущем.
Волхв внимательно посмотрел на меня.
– Это известно только Богам, – проговорил Ведмурд, – мы можем лишь предполагать и помогать ей узнавать себя. Единственное, что я могу сказать точно – её судьба связана с землями Горина, с которых я когда-то привёз свою супругу.
– А Рада? Она-то останется в Северных землях? Дочь собралась ехать на свадьбу Вышеслава, – вспомнив свою тревогу, сказала я. – Запретите ей. Меня она может не послушать. Поедет за мужем, и всё.
– Судьба Рады петляет по разным уделам, – сказал волхв, глядя вдаль, – не все события можно предотвратить и не всегда надо это делать. Доверься Богам, они ведут твою дочь наилучшими дорогами. Даже похищение было необходимо, иначе её дар не мог бы пробудиться. Слишком давно в Яви не было подобных дев, и для возрождения огненных браслетов на её руках нужны были сильные испытания и потрясения. Наши девочки – сильные, они со всем справятся.
Я непроизвольно прижала к себе малышку. Что бы ни было задумано Богами, мне, как матери, хотелось спокойной и лёгкой жизни для своих детей. Относительно Лучезары пока успокаивало то, что дочка была ещё очень мала и не скоро могла покинуть отчий дом в поисках уготованной ей судьбы.
Глава 36
Южная ветвь рода
Незаметно полетели весенние дни. С каждым новым утром лучи всё больше прогревали землю, а холода отступали. Переход солнца от Коляды, под чьим покровительством оно было с момента своего рождения, к Богу Ярило, который вёл его дальше – к теплу и свету, ознаменовался равенством дня и ночи. Продолжительность светового дня начала прибавляться всё заметнее. Лучезара с приходом тёплых дней стала ещё спокойнее, будто почувствовала родную стихию.
А когда подошёл Летень1, праздник Богини Живы, знаменующий собой начало периода цветения и взращивания, дочь и вовсе стала спать ночами по несколько часов подряд, давая мне возможность немного отдохнуть с момента её рождения и уделить время Демиду.
Мой Ладо со своим отцом всё ещё были дома, поскольку обряд имянаречения мы решили провести в дни Родоницы2, которая проходила сразу после Летеня. В это время прославляли Бога Рода, объединяющего все поколения людей, прокладывающего связь между предками и ныне живущими, что было особенно важно сейчас для моей младшей дочери.
Ведмурд сказал, что Лучезаре не хватает опоры на южную ветвь рода, и нет лучшего времени для её укрепления, чем праздник прославления Великого Бога, следящего за целостностью родовых связей и дающего процветание семьям. В эти дни мы могли укрепить преемственность и передать дочери крепкие корни.
– Сорок дней прошло с того момента, как день стал равен ночи, – сказал волхв, – значит, пришло время Родоницы.
В нашем селении разожгли костры в честь окончательного освобождения земли от холодов и её готовности к новой посевной. Женщины стали прыгать через них, очищая себя и свою семью от дурных мыслей и зимней хвори, которую часто напускают Навьи приспешники, пользуясь слабой волей человека в тёмное время года. После очищения можно было призывать Богиню Живу, которая пробуждала природу и вдыхала силу во все новые начинания и планы.
Селяне приносили дары Богам предкам, вспоминали и благодарили их.
Дети играли в яички – катали их с небольших холмиков, которые сами и делали из песка и земли. Чьё яйцо дальше укатится, не разбившись – тот и победил. Разбить яйцо считалось нехорошим знаком. В этом случае его следовало положить в качестве дара к подножью кумиров, чтобы они забрали себе те неприятности, которые символизировало для человека треснутое яйцо.
В это солнце пробуждение Живы чувствовалось особенно сильно, как и благословение Рода. Сквозь тонкие границы миров на нас смотрели наши предки, а мы возносили мольбы об их скорейшем перерождении.
Пришло время проводить обряд имянаречения. В обиходе новорождённую дочь мы звали Лучиком, а Лучезара должно было стать её тайным именем, известным лишь немногим.
В день ритуала на небольшом капище посреди своего двора мужчины сложили костёр у подножья кумиров Богов. Женщины принесли верчи и благодарения. Но на самом действе Ведмурд разрешил присутствовать только нескольким людям: мне, Демиду и Радамиле с Милославом. Остальным велел сидеть дома.
Близкие не стали спорить с волхвом, но разошлись в недоумении. Обычно на таких событиях присутствовали все домашние. Я же видела, что это вынужденная мера. Слишком сильное время выбрано для обряда, и непосвящённым присутствие на нём может навредить.
Лучезара лежала у меня на руках, озираясь вокруг. Произнеся зачинные заговоры, волхв взял её на руки. Дочь пошла к нему спокойно, хотя обычно начинала капризничать, когда я передавала её другому человеку. Сейчас же малышка молчала.
В пространстве прошёл лёгкий ветерок, так проявлялись в мире Яви призываемые волхвом Боги. На душе вдруг стало легко и светло, появилось ощущение торжественности.
В отличие от атмосферы, которая была при имянаречении детей Велиславы и Белозара, сейчас чувствовалась совершенно другая сила. Она была отлична от всего, знакомого мне, и очень похожа на то, что я чувствовала в последнее время от своих дочерей.
Радамила глубоко вздохнула и закрыла глаза. Я поняла, что она прощупывает пространство и подпитывает свои умения от открывшегося портала. Лучезара громко заголосила, но быстро замолкла.
За спинами кумиров я увидела лёгкие тени, стоящие двумя отдельными группами. Первая их них была мне знакома: я ощущала там своих пращуров и дедов Демида, которые приходили к нам на имянаречение сыновей. А вот вторая группа была на нашем обряде впервые. От неё и веяло той самой магией, которая объединяла моих дочерей и которую имел в виду Ведмурд, рассказывая о своей супруге.
Закрыв по примеру Рады глаза, чтобы ещё больше погрузиться в приграничную область, я пыталась получше разглядеть пришедших к нам представительниц княжеского рода. Среди них были преимущественно женщины. Взглянув на них, я поняла, как много в Лучезаре их черт. Дочка тоже, казалось, смотрела на пришедших, а ведь ещё совсем недавно она была среди них.
Ведмурд произнёс традиционную речь, показал ребёнка Богам и пращурам и нарёк имя.
После этого от группы южных княжон отделилась лёгкая тень. Она не могла пересечь границу Яви, но отправила в наш мир едва заметное облако в виде ажурного тумана, оно окутало Лучезару и стало её вторым покрывалом. Другое облако было отправлено Радамиле, оно немного отличалось узором и веянием. Моя старшая дочь закуталась в него, как в шаль.
– Воспользуйтесь нашей силой, чтобы восстановить справедливость, – услышали мы послание призрачного духа.
Я не знала, что имеется в виду, а вот Ведмурд понимал, о чём речь.
В этот момент ярко и неожиданно сверкнула молния. Мы посмотрели на небо – оно всё было закрыто тучами. А мы были так увлечены ритуалом, что не заметили их. Раскат грома прогремел следом за вспышкой. Граница миров закрылась, оставляя нас одних в мире Яви, и в тот же миг на нас обрушились порыв ветра и струи ливня. Дождь хлынул, как из ведра, промочив нас до нитки и затушив огонь.
Ведмурд передал мне малышку, и я побежала с ней в дом. Мужчины остались под струями воды. Воинам Перуна дождь был не страшен – их грел внутренний огонь. Рада, не обладая устойчивостью мужчин, зашла в дом вслед за мной и помогла поскорее перепеленать Лучезару в сухие пелёнки.
На следующий день, когда мы обсуждали произошедшее, волхв усадил нас с Ладо за стол.
– Пришло время узнать вам то, что когда-то поведала мне супруга, – начал он.
Мы с Демидом удивлённо переглянулись. За столько солнц мы были уверены, что знаем всё об истории семьи. Но, видимо, Ведмурд хранил тайны, которые не хотел раскрывать нам ранее.
– Это касается княжеского дома, в котором родилась и выросла моя супруга, – продолжал волхв, – я не рассказывал вам об этом, чтобы не бередить прошлое. Оно могло и не настигнуть ваших дочерей. Но сейчас я вижу, что девочки пойдут именно по этой судьбе, и вы должны знать всю историю.
– Может, позвать Раду? – спросила я.
– Нет, ты сама расскажешь ей то, что посчитаешь нужным, – ответил Ведмурд.