– Если я скажу «нет», вы предложите спеть? Надин очень хотелось, чтобы Сайвер поцеловал её, она представила, как он обнимает её, и зажмурилась. Маерс заметил этот жест, но продолжил сидеть в своём кресле, ни одним движением не выказывая своих желаний. Когда он отпирал дверь, то задумался: к чему приведёт этот вечер? И решил: если она его соблазнит – то он не станет «включать джентльмена» и отказываться. Плевать на все «но», слишком активно она напрашивалась. Надин – совершеннолетняя, Сайвер знал это на сто процентов, так как много раз листал её личное дело. Проблем с законом у него не возникнет. А с совестью он договорится, когда протрезвеет. – Покажите, что ли, дом… – неуверенно предложила Надин, понимая, что пауза затягивается. «Вот мышеловка и захлопнулась», – сладко пропел внутренний голос Маерса. – Вы в этом уверены? Вы понимаете, что на самом деле означают подобные предложения? Не хочу недопонимания и проблем в будущем. – Остатки здравого смысла пытались пересилить желание заняться сексом с молоденькой девушкой. – Профессор, к чему серьёзность? Новый год! – Надин, спрашиваю прямо и однозначно: вы отдаёте отчёт в своих действиях? Мне не пятнадцать лет… – Язык говорил одно, а воображение уже рисовало картинку, как он снимает с неё трусики. – Так… это прекрасно. Значит, экскурсия будет содержательной. Одна часть Надин во весь голос требовала остановиться, ведь даже десятилетней девочке известен скрытый смысл просьбы «покажи мне дом». Но та часть, которая была без ума от Сайвера Маерса, подталкивала её броситься ему на шею, не доходя до спальни. Маерс поднялся из кресла и, наклонившись, протянул Надин руку: – Как знаете… Идёмте! Его рот был так близко, и она ощутила горячее дыхание. «Ну что ему стоит сделать первый шаг? Почему он такой непрошибаемый?!» Миховски кивнула в знак согласия, тогда Сайвер легонько сжал её плечи и, едва коснувшись губами нежной кожи шеи, прошептал: – Меня манит блеск ваших глаз… Теперь сомнений не оставалось, она правильно поняла его предостережения и верно предугадала дальнейшие манёвры. Любопытство и предвкушение будоражили кровь. Ей было очень интересно, как поведёт себя профессор. В мечтах – он брал её на руки, медленно нёс на кровать, робко целуя и нашептывая нежности. В полном молчании они поднялись по деревянной лестнице на второй этаж. У Надин предательски тряслись ноги. Довольно узкий коридор терялся в темноте. Маерс открыл первую дверь и включил свет. – Это кабинет. П-образные книжные стеллажи окружали массивный стол, на котором стояла лампа с зеленым абажуром. Пахло книгами и пылью – помещение давно не проветривали. Долго рассматривать интерьер он ей не дал: – А это, – он открыл следующую дверь, – спальня. Сайвер плечом подтолкнул Миховски, и она перешагнула через порог. Как только они оказались внутри, Маерс властно притянул её к себе и поцеловал, но не в губы, а в шею. Уверенные движения говорили о том, что он прекрасно знает, что хочет. – Дьявол, – вскрикнул он от неожиданности, потому что Надин наступила ему на ногу. – Простите меня, Сайвер, я случайно! Больно? Надо лёд приложить… – А где же «я поцелую и всё пройдёт»? Она закрыла глаза и покраснела. – Что за детский сад, мисс Миховски, скажите на милость? Напросились в гости, добрались до спальни, а теперь строите из себя невинную овечку… – слова были обидные, но голос ласковый. Профессор поцеловал её запястье, погладил спину и замер, не понимая бездействия Надин. – У меня не слишком много опыта в этих вопросах, – она действительно не знала, как вести себя с мужчиной, который собирается здесь и сейчас заняться с ней сексом. Всё это было для неё волнительным. – Радостно слышать. Женщина и не должна быть опытной, это мужчине желательно всё уметь… – он понял, что парадом придётся руководить ему, и начал раздевать её. – Я справлюсь без подсказок… Где-то на задворках сознания у него крутилась мысль, что у неё могло никого не быть, но ему быстро наскучили размышления – были или нет! Всё когда-то случается впервые, убеждал он сам себя. Ему хотелось поскорее заняться делом и хотя бы на время перестать думать о встрече с Ирен. – Ваши губы… – она очертила их пальцем. – Поцелуйте меня. – Всё будет… – прошептал Сайвер и потянул её на кровать. Надин зажмурилась; он легко прикоснулся губами к тёплой коже щеки, как бы ожидая реакции и постепенно усиливая натиск. Он спустился чуть ниже, к горловой впадинке, нежно провёл языком по ключице, погладил плечи, мягко захватил губами нежную мочку уха и стал посасывать её. Надин не сопротивлялась. Новые ощущения были волнующими, даже будоражащими. Здравый смысл вопил, что она не должна соглашаться так быстро, но желание не подчинялась его сигналам. Оторвавшись от разомлевшей девушки, он довольно оглядел раскрасневшиеся щеки, прикрытые глаза и приоткрытые губы. «Бери – не хочу», – от этой мысли на его лице появилась удовлетворенная улыбка. Одним движением развернул её, прижав спиной к своей груди и животу. Разволновавшись, Надин попыталась отстраниться, но ее тело отказывалось подчиняться. Она млела от тепла и умелых ласк. – Как хорошо, – едва промолвила Надин, польстив тем самым самолюбию Маерса. Он ловко справился с застежкой бюстгальтера. Отметив гладкость кожи, лёгкими поцелуями прошёлся по позвоночнику, в то время как руки уже ласкали грудь, указательным и большим пальцами теребя соски. – Что я должна делать, Сайвер? – сбивчиво спросила Надин, подставляя свою шею для ласк – ей очень понравились эти неземные ощущения. «Заткнуться и не мешать!», – но вслух произнёс: – Ни о чём не думать, – и расстегнул молнию на юбке. Его движения были уверенными, мужественными – совсем не похожими на робкие прикосновения Генри или грубые приставания Миллиртона. Сайвер вёл, а она повиновалась… Юбка полетела прочь, и тело Надин оказалось в полном распоряжении профессора. Он пощипывал её соски, одновременно целуя лопатки, а она, забыв обо всём на свете, тихо постанывала, получая удовольствие от его прикосновений и растворяясь в его объятиях… Надин почувствовала, как легко соскользнули трусики, и Маерс раздвинул её ноги, другой рукой обхватив за талию, максимально приближая к себе. Его пальцы нащупали клитор и нежно закружились, даря ей сладкие мгновения. Надин засмущалась мокрых звуков, но Сайверу это явно нравилось. Он с придыханием прошептал: – Хочу тебя. Надя не могла поверить собственным ушам: чопорный профессор произносит такие слова! Она внезапно поняла, что тот остался в одежде. – Почему ты не раздеваешься? – называть его на вы в такой ситуации она сочла неуместным. Он отстранился и медленно начал расстёгивать пуговицы на рубашке, одну за другой. Наблюдать за этим было томно, стыдливо и волнительно. Они прикоснулась ладонью к голому животу и потянулась к ремню. – Смелее, – голос обволакивал, словно бархат. Ей было очень страшно расстегивать ширинку. В этот момент она сильно пожалела, что была настолько неопытной. Кое-как она справилась с ремнём и молнией, но он не дал ей закончить начатое и, снова прижав к себе спиной, занялся её клитором. – Какая ты влажная, – его шепот заводил ещё сильнее. Сайвер немного отстранился, послышался шорох, и Надин ощутила, как в её лоно уперлось что-то горячее и твёрдое. Она опустила руку и, прикоснувшись к его достоинству, отдёрнула её как от огня, машинально свела бёдра и повернулась к нему лицом. – Он не кусается, – не удержавшись, съязвил Маерс, властно раздвигая её ноги обратно. – Приступим? Он несколько раз провёл головкой по интимному месту, обволакивая орган влагой, и… Надин ощутила лёгкий, но уверенный толчок. Негу разом перечеркнула острая боль, пронзившая тело. Надин ойкнула, вздрогнула и замерла, хватая ртом воздух. – Чёрт, вынь это из меня, – сжимая бедра, она попыталась вырваться из объятий профессора. «Во что я вляпался? Она всё же девственница?..» – пронеслось в голове Сайвера, но думать было тяжело, хотелось тупо кончить и уснуть… – Слушаюсь, моя госпожа, – безразлично выдавил Маерс и двинул бёдрами в обратную сторону, снова причинив Надин неизбежную боль. – Стой! – Ты уж определись – туда, – он сделал толчок, – или обратно?.. – ещё движение. – Мне так не нравится, – сквозь слёзы выговорила Надин. Маерс отстранился и откинулся на подушку. Эрекция предательски спадала. «Только этого не хватало… Девчонка обязательно поплачется Алисии, а её подружки разнесут сплетню по всему колледжу». Надин тихо всхлипнула и прижалась к его боку. – Давай ещё поласкаемся, – она положила руку ему на живот, это скорее было щекотно, чем возбуждающе. Её наивное детское предложение было сейчас совсем некстати. Как известно, Сайверу сентиментальность и мягкость были не свойственны… – Надин, в мои планы не входит возиться до утра. Я не Генри Гейл и не собираюсь разводить синтепоновые игры. Ты сама напросилась, не надо теперь изображать обездоленную овечку. Он резко поднялся на колени, потянул Миховски за руку. Надин впервые видела голого мужчину так близко. Отбросив мысли об аккуратности и тому подобным глупостям, он деловито произнёс: – Встань на четвереньки, – тоном, не терпящим возражений. – Что ты собираешься делать? – её ляжки дрожали, но она подчинилась, поблагодарив всех богов, что в спальне темно. – Замолчи… – он положил руки на ягодицы и прикоснулся языком к запретному месту.