Ее взгляд скользил по его голой груди, широкой и мускулистой. Властный парень, такие бывают в постели и хорошими и плохими – все зависит от подхода. Она чувствовала, что Джаред из хороших. В ее животе снова что-то шевельнулось, стало щекотно. Если позвать его, как он к этому отнесется? Придет? Она не была в этом уверена. Насколько ей было известно, он уже встречался с какой-то женщиной. Но у нее были и другие причины. Во-первых, ей хотелось писать. Во-вторых, нужно было бы почистить зубы, и она не знала, как это сделать непринужденно. – Подумай об этом, – сказал он. Она с разочарованием сообразила, что он не о сексе. Но все равно кивнула. – Я могу дать тебе телефон, – добавил он. – Ты что, хранишь информацию о местных группах поддержки ветеранов? – Детка, ты у меня не первое родео. Где ты нашла информацию об этой комнате? На доске объявлений реабилитационного центра, так? – Угу. – Я специально это там повесил. Комнату я держу для вернувшихся с войны солдат. Чтобы у них было спокойное место для привыкания к мирной жизни. Я сам прошел через ад и хочу им помочь. Она открыла рот. Закрыла. Просто отлично. Она думала о сексе, а он считал ее объектом благотворительности. Вот так всегда. – Катись отсюда, – зарычала она. Его усмешка удивила ее. Она завела руку за спину и схватила подушку. Но когда швырнула ее, он уже ушел. – Придурок, – пробормотала она, снова откинулась на матрас и погасила свет. Но она тоже улыбалась, и неожиданно темнота показалась ей скорее приветливой, чем опасной. * * * Карли расправила покрывало, отступила на шаг и обвела взглядом комнату. Шторы были раздвинуты, и бледный солнечный свет лился на деревянный пол. Лампы стояли точно в центре двух тумбочек. Простыни свежие, пыль вытерта, полы пропылесошены. У стены на узком столике – бутылки с водой, кофейник и пакетики с кофе, пачки печенья, парочка почтовых открыток и карта города. В ванной аккуратно висят пушистые полотенца, на крючках на обратной стороне двери – халаты, поперек ванны стоит поднос с мылом, солями и пеной. Она уже успела забыть, какое удовольствие испытывала, готовя комнату для нового гостя. Ей нравилось, когда все сверкало чистотой, а на постели не было ни морщинки. Нравилось расставлять свечи и включать радио на классическую станцию. Она гордилась своей работой. В эти дни она могла узнать, какой сорт кофе нравился гостям больше всего и какие лакомства они предпочитали. Убираясь в комнатах, она видела вскрытые упаковки печенья, где не хватало только одной штучки, словно они были слишком невкусными. В любом случае угощения приходилось пополнять и лучше знать, что понравится гостям, а что они просто откроют и попробуют. Она сделала пару записей в блокноте и сунула его в карман. Теперь трижды в неделю она убирала пару комнат после обеда. Это было в качестве помощи, но еще ее радовала возможность быть ближе к гостям. Убедившись напоследок, что не забыла ничего убрать, она сняла перчатки и вышла из номера. В коридоре она услышала неровные шаги. Из-за угла вышла Мишель. – Я не знала, что ты можешь одолеть лестницу, – сказала Карли вместо приветствия. – Полный отстой, но я все равно решила подняться сюда. Карли стиснула зубы и сжала в кулаке перчатки. «Не стоит и удивляться», – сказала она себе, отходя, чтобы Мишель могла зайти в только что убранный номер. Вся в мать. Она знала, что последует дальше. Довольно откровенные оскорбления, намеки – короче, игра в босса и подчиненного. Мишель захромала к ней, но остановилась и нахмурилась. – Что? – Давай, начинай. – Что начинать? Я приперлась сюда, потому что еще ни разу не была тут после возвращения. Ты убираешь комнаты. Я могу лишь с трудом втащить сюда свою задницу и взглянуть на них. Вдруг моя мать и их превратила хрен знает во что? С ее ужасным вкусом можно ожидать чего угодно. Напряженность растаяла, и Карли даже почувствовала слабость. – О. – О? Что происходит? – Я думала, ты поднялась сюда проверить мою работу. – Ты убирала комнату, Карли. Ты столько лет работала тут экономкой. Что мне проверять? – Мишель сдвинула брови и выругалась. – Дай угадаю. Еще одно наследие моей милой матушки. Она и надо мной так издевалась. Давала разные ценные указания. – Она кашлянула. – Например, что туалет надо мыть по часовой стрелке. Оно нравилось мне больше всего. Почему? Потому что сила вращения земли помогает руке, а если мыть против часовой стрелки, то будет мешать. Карли рассмеялась: – Она всегда говорила мне, что я неправильно раскладываю на подносе банные принадлежности. Один раз я даже записала ее слова, носила с собой бумажку и показала ей в следующий раз, чтобы она увидела, что я делаю все точно как она велела. – Ого, как дерзко. Сомневаюсь, что она была довольна. Карли вспомнился ледяной взгляд Бренды и ее слова, мол, Карли лучше бы поискать работу в другом месте. И как пришлось умолять Бренду не увольнять ее. – Да, она разозлилась. Мишель вошла в комнату и огляделась. – Очень приятно, – сказала она. – Тебе ведь не нравится постельное белье. Мишель посмотрела на ткань в цветочек. – Угу. Буквально каждый сантиметр, но это всего лишь мое мнение. Я уверена, что гостям это нравится. – Ну, они не жалуются. – Практически одно и то же. – Мишель приковыляла к окну и выглянула в него. – О, вижу, наши психотерапевты ведут занятия. Карли присоединилась к ней. На дальнем краю лужайки возле моря сидели три пары. Им что-то втолковывали Сет и Полин. – Они не создают нам проблем, – заметила она. – Утром встают и уходят на целый день. – Да еще не занимаются сексом в постели. Это мило. А вот раньше я терпеть не могла находить презервативы в корзинках для мусора. Бррр. – Согласна, – засмеялась Карли. – Но ведь мы не можем просить гостей, чтобы они забирали их с собой. – Почему нет? Ведь они привозят их сюда. Пускай представят себе, что это пляж. Они ведь уносят с собой бутылки и упаковки, когда уходят с него. Пусть забирают и гондоны. – Так не получится. Ведь они наши гости. – Ты романтизируешь бизнес. Это плохо. Они засмеялись. «Вот так все и было когда-то, – подумала Карли. – Легко и просто». Когда-то давно, когда они дружили, когда жизнь еще казалась разумной и она понимала ее правила. Но потом все переменилось. Ей захотелось вернуть те времена. Снова дружить с Мишель. Чтобы они доверяли друг другу. Где-то на парковке стрельнул автомобиль. Карли поглядела в окно и увидела отъезжавшую машину. – Кому-то нужно отрегулировать двигатель… Мишель побелела как полотно и дрожала всем телом. По ее лицу струился пот. – Что с тобой? – ничего не понимая, спросила Карли. Мишель дико озиралась по сторонам, словно не понимала, где находится. Карли протянула к ней руку. – Не трогай меня. Слова прозвучали у нее где-то в горле, словно львиный рык. Карли попятилась, Мишель прижалась к стене. – Ты иди, – сказала она. – У меня все нормально.