– Я так горжусь тобой! – воскликнула она. Бал по традиции открывали отцы, танцующие с дочерями. Выйдя на танцпол, папа положил одну руку мне на плечо, а другую – на талию, и мы медленно заскользили в такт музыке. – Ты вроде как стала выше? – спросил он. – Это трехдюймовые каблуки! – А когда ты научилась ходить на трехдюймовых каблуках? – Я многому научилась за последние несколько месяцев, – улыбнулась я. – Я тоже. Было ведь не так плохо, как ты думала? – Нет. – Хорошо, потому что я никогда не хотел сделать тебя несчастной. – Ты никогда не сможешь сделать меня несчастной, папа. Когда песня закончилась, рядом с моим отцом появился Эндрю. – Разрешите? – официально спросил Эндрю. Папа кивнул и отошел в сторону. Эндрю обнял меня, и мы начали танцевать. – Я думала кое о чем, – сказала я мгновение спустя. – О чем? – Ну, если я в Далласе, а ты в Нью-Йорке, как мы будем видеться? В скайпе? – На самом деле, – сказал он, – я буду проводить здесь много времени весь следующий год, а может, и дольше. – Почему это? – У меня новое предприятие. Я занимаюсь реставрацией исторических ранчо в Техасе. Я остановилась и положила руки ему на плечи: – Ты шутишь, верно? – Я говорил тебе, что люблю возвращать к жизни исторические здания? Сейчас я покупаю Абердин. – Не шути так со мной! – сказала я и несильно стукнула его гипсом по руке. – Твой отец показал мне планы Хэнка, и я подумал: а почему бы не использовать их? Я нашла отца в толпе, и он, поймав мой взгляд, кивнул мне. Эндрю обнял меня за талию и притянул к себе. Это было… приятно. – Но не думай, что я сделал это только потому, что ты мне нравишься или из благотворительности. Я собираюсь заработать на этом серьезные деньги. – Он заметил беспокойство на моем лице. – В чем дело? – Это просто… пойми, я беспокоюсь о своем отце. Что он будет теперь делать без работы? – О, у него будет полно работы. – Я не понимаю. – А теперь мы переходим к главному, – улыбнулся Эндрю. – Есть одна вещь, которую Хэнк упустил из виду. Вы отгораживаетесь забором от распроданных участков и продолжаете заботиться об исторической части ранчо, которая находится в центре всего комплекса. Только теперь масштаб будет другой – меньше лошадей, меньше коров. Я на этом, конечно, ничего не заработаю напрямую. Но это ранчо – сердце этой земли, и вы сохраняете историческое наследие. С таким подспорьем никакой рекламы не нужно. Господи, и почему я вела себя так ужасно с этим прекрасным человеком? Я оскорбляла его, была груба с ним, унижала его на глазах у журналистов. Он видел меня в худшем моем виде и состоянии, и я все еще ему нравилась. Нет, он сказал, что любит меня. Я знала, что могу оставаться собой рядом с ним, и это давало мне надежду. Я положила голову на плечо Эндрю, и мы снова начали танцевать, постепенно к нам присоединились другие пары: мама и папа, Джулия и Зак, дядя Дэн и тетя Камилла, Эбби и Хантер… Я видела их всех, возможно впервые, такими, какими они были на самом деле: сложными людьми, со своими горестями и радостями, достоинствами и недостатками. И все они казались мне невероятно человечными. Моя мама иногда может быть требовательной, порой она превращается в самого хитрого манипулятора на свете, но, что бы там ни происходило, она свято чтит мои интересы. Марго могла одеваться как абсолютный фрик и при этом иметь отличный вкус. Невероятно богатый Эндрю может казаться нелюдимым, а на самом деле быть отличным парнем, своим в доску. А я могла одновременно быть крутой спортсменкой и носить бальное платье. Я так волновалась, что дебют изменит меня, но вот он подошел к концу, а я все еще оставалась собой. А возможно, стала еще лучше. Примечания 1 Пиньята (исп. pinata) – полая игрушка из папье-маше, которую наполняют угощениями. Вернуться 2 Чокер (англ. choker) – игрок, плохо проводящий напряженные концовки матчей. Вернуться 3 В 2015 году высочайшая гора в США была переименована в Денали. Вернуться 4 «Знамя, усыпанное звездами» (англ. The Star-Spangled Banner) – гимн США. Вернуться 5 Кинсеаньера – в странах Латинской Америки возраст совершеннолетия девочек. Празднуется в день пятнадцатилетия. Вернуться