— Отлично. Сначала настроим звуковую схему. Какой ты хочешь звук для оповещений? Чириканье, трезвучие, как тебе лучше? — Скажем, стандартный чирик? — Чирикают у нас так, — сказал Пит, и в наушниках у Мэй чирикнуло. — Нормально. — Мало, чтоб было нормально. Ты это будешь часто слышать. Подбирай тщательно. Давай другие попробуем. Они попробовали еще десяток и в конце концов остановились на колокольном звоне, далеком и загадочно гулком, точно звонили в далекой церкви. — Отлично, — сказал Пит. — Объясняю, как это работает. Измеряем настроения выборки сфероидов. Важная задача. Тебя сюда отправили, потому что нам и нашим клиентам крайне важно твое мнение. Твои ответы помогут тоньше приспособить наши услуги к клиентским потребностям. Ага? Мэй начала было отвечать, но он уже продолжил: — Слышишь колокол — киваешь, гарнитура поймет, что ты кивнула, и в наушниках тебе зададут вопрос. Отвечаешь по-английски. Вопрос нередко структурирован так, что ответ может быть двояким — «весело» и «грустно». Распознавание речи тонко на них настроено, бубни как угодно невнятно и не парься. Само собой, если говоришь четко, проблем не возникает. Попробуешь? Мэй кивнула, потом кивнула, едва прозвонил колокол, и в наушниках раздался вопрос: — Как ты относишься к обуви? Мэй развеселилась, ответила: — Весело. Пит подмигнул: — Простой вопрос. Голос спросил: — Как ты относишься к модной обуви? — Весело, — сказала Мэй. Пит поднял руку — погоди, мол. — Конечно, на большинство вопросов нельзя ответить стандартно — «весело», «грустно» или «пофиг». На любой вопрос можно отвечать подробнее. Следующий требует развернутого ответа. Поехали. — Как часто ты покупаешь новую обувь? Мэй ответила: — Раз в два месяца, — и прозвонил колокол. — Я слышала колокол. Это хорошо? — Да, извини, — сказал Пит. — Я его включил — он означает, что ответ услышан, записан и готов следующий вопрос. Можно опять кивнуть, тебе зададут следующий, а можно дождаться подсказки. — Не поняла — а разница в чем? — Ну, у тебя есть, как бы это сказать, не то чтобы квота, но определенное число вопросов за один рабочий день — ожидается, что в идеале ты ответишь на столько-то. Скажем, пятьсот, но бывает больше или меньше. Выбираешь удобный темп, отвечаешь разом или между делом в течение дня. Обычно все справляются с пятью сотнями за час — не очень напряженно. Или можно дождаться подсказки — программа включит напоминалку, если сочтет, что ты отстаешь. Экзамены по ПДД онлайн сдавала? Мэй сдавала. Двести вопросов, на них выделено два часа. Она все заполнила за двадцать пять минут. — Да, — сказала она. — Тут то же самое. С дневной нормой справишься в два счета. Можем потом увеличить темп, если у тебя живо пойдет. Хорошо? — Отлично, — сказала она. — А если сильно отвлечешься, через некоторое время поступит второй сигнал — напоминание, что надо отвечать. Этот сигнал уже другой. Давай выберем? Они опять послушали сигналы, и она выбрала далекий туманный горн. — Или, — сказал Пит, — иногда выбирают случайные сигналы. Послушай-ка. Нет, погоди секунду. — Глаза у него застыли, и он сказал в микрофон: — Проба, голос Мэй, «Мэй». — И посмотрел на нее. — Вот так, послушай. Мэй услышала, как ее собственный голос почти шепотом назвал ее по имени. Очень интимно; внутри у нее поднялся какой-то странный вихрь. — Это же твой голос, да? Мэй вспыхнула, растерялась — совсем непохоже на ее голос, — но умудрилась кивнуть. — Программа считывает твой голос с телефона и складывает любые слова. Даже твое имя! Поставим такой сигнал? — Да, — сказала Мэй. Она не знала, хочет ли то и дело слышать, как ее голос называет ее по имени, но понимала, что хочет услышать это снова и как можно скорее. Это было так странно — в полушаге от границ нормального. — Хорошо, — сказал Пит. — Мы закончили. Когда вернешься на рабочее место, прозвонит колокол. До вечера постарайся ответить побольше — хотя бы на первые пятьсот вопросов. Договорились? — Договорились. — А, и у тебя на столе новый монитор. Иногда вопрос сопровождается картинкой. Но мы не злоупотребляем — мы понимаем, что тебе надо сосредоточиться. На столе у Мэй справа от нубского монитора стоял другой — уже пятый. До часу дня оставалось несколько минут, и Мэй протестировала систему. Прозвонил колокол, она кивнула. Женский голос — как из сводки новостей — спросил: — В отпуске ты предпочитаешь расслабиться на пляже, в шикарной гостинице или отправиться в приключение — например, сплавляться на байдарке по горным рекам? — Приключение, — ответила Мэй. Бом-м — тихо и мелодично. — Спасибо. Какое приключение? — спросил голос. — Сплав на байдарке по горным рекам, — ответила Мэй. Бом-м. Мэй кивнула. — Спасибо. Сплавляясь на байдарках по горным рекам, ты выберешь многодневный поход с ночевкой или однодневный? Другие члены ячейки вернулись с обеда и уже рассаживались. 12:58. — Многодневный, — сказала она. Бом-м. Мэй кивнула. — Спасибо. Как тебе поход по Великому каньону? — Весело. Тихий бом-м. Мэй кивнула. — Спасибо. Ты готова заплатить тысячу двести долларов за недельный поход по Великому каньону? — спросил голос. — Пофиг, — ответила Мэй и подняла голову. Джаред забрался на стул. — Канал открыт! — заорал он. Почти тотчас к Мэй прилетело двенадцать клиентских запросов. Мэй ответила на первый, получила 92, послала опросник, подняла до 97. Ответила еще на два, средний рейтинг 96. — Мэй. Женский голос. Мэй огляделась, решив, что это Рената. Но поблизости никого. — Мэй. Ну да, это же ее собственный голос — подсказка, которую она себе задала. Он был громче, нежели она ожидала, громче вопросов и колокола, и однако соблазнял, волновал. Мэй прикрутила громкость на гарнитуре, и голос повторил: — Мэй. При низкой громкости выходило не так загадочно, и Мэй вернула прежнюю. — Мэй. Это ее голос, она понимала, но отчего-то он не вполне походил на нее — как будто Мэй, но взрослее, мудрее. Так говорила бы старшая сестра Мэй — будь у Мэй старшая сестра, больше повидавшая в жизни. — Мэй, — повторил голос. Он словно вздергивал ее на ноги, бешено кружил. От него сердце всякий раз пускалось вскачь. — Мэй.