Но он просчитался. Убить Инка вообще нелегко, а обладающего моим набором Геномов — нелегко втройне. «Паучье Чутье» предупредило об угрозе, «Азур-Манипуляции» позволили мгновенно отследить ее источник, а «Психокинез» — перехватить и остановить пулю в нескольких дюймах от моей головы. Не самая удачная попытка, хотя убийца явно не был дилетантом. Не был он и Инкарнатором. Человек средних лет, судя по татуировкам под одеждой, принадлежал к одному из культов Святых. Согласно информации на Метке (ее получали все, прибывшие в Город) — приехал несколько недель назад, выдавая себя за переселенца из Нео-Мумбаи. Он умер раньше, чем ему успели задать вопросы — принял яд, как только понял, что его настигли, но в некоторых случаях можно допросить и мертвеца. Вернее, его вещи — если их исследуют Видящие, Заклинатели с особым даром, способные «считывать» историю вещей по энергоинформационному слепку. У них имелись определенные ограничения, я не вдавался в подробности — вроде бы «прочесть» можно было только предметы, обладающие азур-аурой или побывавшие в сильном азур-нимбе, поэтому по телу и оружию несостоявшегося убийцы конкретных выводов не последовало, а вот артефактная пуля, наоборот, рассказала очень многое. Ее действительно отлили больше ста лет назад в Чертогах Медведя, твердыне северных Инкарнаторов в Сайберии, но с тех пор пуля прошла через множество рук. И последними из них были руки Святых, заряжавших ее убийственной энергией возле алых жертвенников Кричащей-в-Пустоте. Это не подлежало сомнению — заказчиками покушения были именно они. Я не был удивлен — прилетел ответ на наши силовые акции, этого следовало ожидать. Гораздо более интересным стало другое — распутывая нити покушения, мы наткнулись на очень важную информацию. В Ургенте собирались выжившие Святые. Не один и не два, а целый ковен. Это было крайне подозрительно. Обычно Святые держались очень обособленно, среди своих сект-племен в А-зонах, рассеянные по всему миру. Объединялись они крайне редко, последний раз — когда появился Эней, поработивший многих из них с помощью «Осколков». А перед этим — больше двухсот лет назад, во время печально известного инцидента с Черной Королевой, который перерос в Красную Тревогу и тотальное опустошение Южной Африки. Информация о том, что Святые в большом количестве находятся в Ургенте и готовят там некий Конклав, пришла из трех разных источников. Сначала — от Видящих, исследовавших пулю, потом от встревоженной Моры, и последними данные подтвердили Кошки. Несомненно, что они объединялись, чтобы организованно противодействовать Первому Легиону и планировали какую-то пакость. Игнорировать этот факт было нельзя — во-первых, все собрания Святых прежде оканчивались катастрофой, во-вторых, мы не могли упустить возможность накрыть их всех в одном месте. Полтора десятка весьма одиозных персон — Апостол, Рикс, Герцогиня, и прочие имена из списков DOA, некоторые не всплывали уже много-много лет. Святой Ургент. Постоянный источник проблем, крупнейшее гнездо Святых. Загадочный, знойный, древний город, почитающийся священным многими племенами юга. Густонаселенный и хаотичный, он считался свободным торговым поселением, но самом деле правила им теократия азур-фанатиков. Город вырос вокруг храма Кричащей-в-Пустоте. Инки Стеллара знали, что Кричащая — всего лишь одна из ипостасей Принцессы, А-сущности класса «Лилит». Все Принцессы, опаснейшие создания из свиты Черной Королевы, были уничтожены Первым Легионом еще во времена Прометея. Но для южных племен, питательной среды азур-культов, поклонение Кричащей стало чем-то вроде распространенной религии. Я слышал, что ее поддерживают и в Нео-Мемфисе, и в Глорисе, и в твердынях Горного Лотоса, по всему югу континента. Город и Первый Легион здесь ненавидели. Еще со времен, когда Ургент был столицей «Сансары», оккультной диктатуры первых Инков. Трижды Первый Легион приходил сюда с войной и дважды Ургент становился руинами. Но каждый раз город с невероятным упорством отстраивался, вновь возникая на прежнем месте. Здесь концентрировались работорговцы, подпольные лаборатории, производящие азур-наркотики и азур-зелья, охотники за головами и ловцы А-Тварей, наемники-изгои и бродячие Инки, скрывающиеся от правосудия. Тысячи паломников ежедневно посещали храм Кричащей, стекаясь со всего юга. Ну и Кошки, само собой, имели в этой кипящей клоаке свой коммерческий интерес. И вот поэтому мы сегодня здесь, медленно бредем в толпе паломников под палящими лучами восходящего солнца, закутанные по самые брови в выгоревшие синие накидки-куфии. Я, Сталкер, неотличимый в хламиде пилигрима, и еще один человек — офицер Легиона, агент Седьмой Когорты, уже много лет под прикрытием живущий в Ургенте. Именно он проводник, ведущий нас по узким, извилистым улочкам святого города. Еще есть Мора. Но ее возможности пока сильно ограничены. Почему мы? Потому что только я могу при встрече со Святыми быстро и практически бескровно попытаться «обнулить» их директивой Прометея. И потому что я, благодаря Геному Краба, могу незамеченным проникнуть в Храм Кричащей. Другие Инки с большой вероятностью будут опознаны по мощному азур-нимбу, здесь хватало чувствительных к А-энергии людей. Опытных бессмертных, обладающих подобной маскировкой на самом деле немного, и большинство из них не подходят для тайной операции. Святой Ургент — длинные улицы одно-и-двухэтажных зданий с куполообразными крышами. Причудливая южная архитектура, желтый и оранжевый кирпич, синие ставни на арочных окнах. Разноголосица, рев животных, крики зазывал и вездесущих разносчиков еды. Людей вокруг — очень много, как в час пик на Эспланаде, в основном смуглолицых и чернокожих, в вышитых бурнусах, синих хламидах и черных хиджабах. Я опять словно вернулся в далекое прошлое — как Арктида, Авалон, Сайберия этот город был отброшен в средневековье, но принадлежал к совершенно иной культуре. Навстречу попадались женщины с закрытыми лицами, закутанные в черную или белую ткань, караваны вьючных животных и вереницы связанных, покрытых пылью рабов. Мы шли мимо окруженных орущей толпой зарешеченных куполов ям-гладиаториев, где дрались разъяренные оркусы и невообразимые А-Твари и пестрых рынков, где торговали чем угодно, от чистой воды и одежды до юных наложниц, азур-артефактов и кристаллов «синего льда». Здесь было не так много откровенных А-людей, хотя азур-изменения среди местных считались не уродством, а благом и даром свыше. Для меня и многих других это было странно, но паломники стремились к Кричащей именно затем, чтобы получить мутацию. Перестать быть людьми и стать в их понимании чем-то большим. К счастью, процесс не зашел слишком далеко, хотя взгляд постоянно ловил отмеченных теми или иными «дополнениями» людей в толпе. Запутанные улочки наконец-то закончились. В потоке людей в синих хламидах мы влились на площадь, где находилась главная достопримечательность Ургента — то самый храм. Хотя это слово плохо подходило к святилищу Кричащей. Скорее капище. Или жертвенник. Он разительно отличался от прочих зданий города — огромный, словно отлитый из черного камня, покрытого сетью азур-прожилок. Он был выполнен в форме существа, похожего на громадную змею, свернувшуюся в клубок, но с человеческим лицом. Он был очень похож на обработанный кусок Черной Луны и излучал слабый ореол А-энергии. Как Монолиты. Как Полигон. Как Сеятель. Экстрамерность. Нам было доподлинно известно, что храм Кричащей — не человеческих рук дело. Его уничтожали дважды. Первый раз — раздробили на мельчайшие куски с помощью А-способностей, а второй раз аннигилировали «Абсолютом». И каждый раз он вырастал на прежнем месте, в том же виде, а вокруг него снова начинал появляться город. Объяснения этой аномалии Архив Стеллара не давал, как не знали его и старые Инки. Болтали о некоем Семени, но что это такое, и как оно появляется здесь, никто не понимал. Толпа паломников вокруг начала медленно втягиваться в антрацитовые арки входов. Многие вели с собой животных или скованных рабов — здесь практиковались ритуальные жертвоприношения. Я нащупал «Бинокулярным Зрением» едва заметную точку Звезды в вышине. Сегодня она относительно близко, над нами, и это — не просто так. Инки Первого Легиона, старые и молодые, сейчас замерли в ожидании команды. Возле транслокаторов Монолитов, в готовых стартовать вингерах и десантных отделениях флаингов. Подлетное время с орбитала не больше десяти минут. Атаковать в открытую Храм Кричащей — означает спровоцировать настоящую бойню в городе с пятидесятитысячным населением. Десятая часть из них — паломники, число которых в эту неделю особенно велико — приближается религиозный праздник. Святые недаром решили собраться здесь именно сейчас, под прикрытием хлынувших в город пилигримов гораздо проще сохранить инкогнито. И несмотря на внешнюю отсталость, Ургент далеко не беззащитен. Я отмечал детали — устремленные в небо счетверенные дула гаусс-зениток на плоских крышах, громадные клетки с боевыми оркусами, подвешенные на цепях, тусклый блеск разнообразного оружия у большинства местных. Покрытые голубыми татуировками лицами бородатых фанатиков и пляшущие ореолы боевых азур-артефактов на их телах. Оружие здесь есть у каждого второго, и они пускают его в ход, не особо задумываясь. Поэтому лучше обойтись без битвы. Ограничится короткой операцией в храме по устранению Святых, в крайнем случае — хирургическим, точечным десантом и блокированием святилища Кричащей под полный контроль. Сотни Инков в Доспехах для этой цели должно хватить. Эту язву на теле мироздания нужно в очередной раз выжечь, и крайне желательно — без крупных человеческих жертв. Храм был открыт для всех, но чтобы войти в него, требовалось пройти возле культистов, стоявших у каждого портала. Они внимательно осматривали паломников. Стражи-жрецы — сильно измененные А-люди, подобие змеиной чешуи на безносых лицах, глаза с вертикальных зрачком, от немигающего взгляда которых у обычного человека наверняка бы затряслись поджилки. Наш проводник, а затем Сталкер прошли мимо них безо всяких проблем. Легат Седьмой прикоснулся рукой к антрацитовой поверхности портала — и провалился внутрь. Я тоже намеревался шагнуть следом, но страж-шива неожиданно что-то прошипел. Видя, что я не понимаю, повелительным жестом приказал поднять широкий рукав накидки. Понятно. Я непроницаем для азур-зрения. Внешность косметически изменена, да и вряд ли они видели лицо наследника Прометея. На мне нет ничего подозрительного, кроме Десницы, на всякий случай превращенной в браслет-украшение. Синяя Сталь скрыта под слоем позолоты с литьем. Да, это азур-артефакт. Но мало ли измененных предметов у местных? На самом жреце их три штуки. А чтобы проникнуть в суть, нужно не просто иметь А-зрение… Несколько секунд культист смотрел на безвкусный браслет. Затем равнодушно повернулся, махнул рукой — проходи. Первое, что бросилось в глаза внутри — огромная надпись, огненными глифами пылающая над аркой, ведущей в зал жертвоприношений. Сильному — дыхание дракона Хитрому — язык ящерицы Умелому — чешую саламандры Умному — глаза змеи Возьми СВОЙ дар. Уровень А-излучения внутри был гораздо сильнее, чем снаружи. Мощная, концентрированная аура чужого присутствия подавляла. Не требовалось активировать собственное пси-поле, чтобы понять — мы не ошиблись, Святые здесь. Интерлюдия. Ожог Они шли, лезли, затем карабкались, потом ползли, вновь пробираясь крысиными норами технических коммуникаций. Несколько часов подряд, без отдыха, стремясь сохранить свой разрыв с ищейками Длани. Ожог не испытывал иллюзий — они бросили местному царьку открытый вызов, который нельзя просто так проигнорировать. И это невольно будоражило кровь, придавало энергии. Один из секретов, почерпнутых в Тимусе, гласил, что в цейтноте любой человек способен действовать гораздо эффективнее. Действия на грани, в обстановке смертельного риска мобилизуют мозг и организм по полной, развивают гораздо сильнее, чем условия благоприятствования. Поэтому, как говорил Белый Ворон — если есть возможность обострить ситуацию, ее нужно обострить! Только так реально выжать из себя сто процентов. Штифт полностью подтверждал это золотое правило. С каким-то звериным упорством он двигался, не уступая выносливым Инкам, и если бы у техмастеров существовали нормативы, несомненно, побил бы в этот день все рекорды. Ожог контролировал маршрут: проводник вел их верно, хотя в некоторых местах отклонялся от пути, проложенного нейросетью. Основной переход в аркологию, по уверениям Штифта, был в целях безопасности обрушен, поэтому в поисках обхода троице пришлось опуститься на нижние ярусы мегаполиса, проникнуть в разграбленные промышленные сектора и идти через гулкие тоннели производственных цехов, заваленных грудами мусора и бесполезными механизмами, чье назначение сейчас невозможно было определить. Апокалиптическая картина. Все более-менее ценное давным-давно раскрутили по болтику и вывезли, оставив бесполезный или чересчур громоздкий хлам. Вскоре на пути стали попадаться необычные следы. Мох, сырость, плесень, пепельные вьюны, гнездящиеся на полуразобранных конструкциях. Бог весть, чем питалась и как выживала подобная флора, Ожога больше беспокоил счетчик Азур — он снова начал расти, появилось слабое А-излучение, а это означало, что они приближались к цели. Штифт замедлил движение, осматриваясь и откровенно принюхиваясь. Места ему явно не нравились. На вопрос, какого черта, он показал несколько ускользнувших от Инкарнаторов деталей — куски сухого, рассыпающегося дерьма и следы высохшей слизи. По его словам, сюда иногда забредали некие существа из Длинного Леса. В опустевшем городе не было воды и пищи, поэтому обычно они быстро возвращались обратно. Однако не все и не всегда… И опасался он не зря. Через полчаса теневой локатор Ожога показал присутствие живого существа, затаившегося в полумиле прямо по курсу. Одного-единственного, но весьма неприятного на вид, насколько позволили различить тени. Предупрежденный — вооружен. Ярость и Ожог взяли зверя в клещи, аккуратно обойдя с двух сторон. Десяток шипящих выстрелов импульсной винтовки — и охота была закончена, заметавшаяся после первых попаданий тварь не имела никаких шансов. Она оказалась похожа на помесь ящерицы и жабы, ближе к последней, от нее наверняка и вела свой род. Только размерами вымахала с добрую собаку и отрастила зубы и шипастый хвост. Ядовитая тварь: Архив Стеллара знал аналогичные случаи азур-эволюции: Гебоиды, класс «Бина», зеленый ранг опасности. С этой особи они сняли 1200 Азур и своеобразный Геном: «Ловчий Язык», «Ядовитые Паротиды» и «Капиллярное Притяжение». Неожиданно интересные А-способности: если первая — не нужна, вторая (яд-галлюциноген) под вопросом, то третья (способность свободно перемещаться по вертикальным поверхностям), может быть крайне полезна. Но у них было всего три свободных геномных слота до первой Эволюции, а у Ярости — оставалось два, поэтому Ожог для начала поинтересовался у Штифта, много ли в Длинном Лесу подобных тварей? Может быть они смогут найти что-нибудь более интересное? «Зеленые» модификации не лучший вариант. — Хватает, — кивнул проводник, косясь на распотрошенный труп жабы-переростка (по заданию когитора Ярость вскрыла убитое существо), — И такие, и похуже попадаются. Туда мало кто ходит… И мало кто возвращается. Длинный Лес был древней аркологией, занимавшей целый ярус. Подобно разветвленной артерии, он пронизывал всю кольцевую структуру Мира-Кольца. Огромная природная зона прямо в сердце станции, со своими лесами, полями, парковыми и прогулочными зонами, полностью воссоздающая часть земной биосферы. Здесь даже были свои водоемы и разные климатические зоны, а также дикие и домашние животные, содержащиеся в естественной среде. После катастрофы это место стало рассадником А-морфов. Биоразнообразие сыграло дурную шутку. Флора и фауна стремительно изменились, выделив смертоносные виды и сформировав новые экологические ниши — то же самое в миниатюре, что происходило в локациях азур-инцидентов на Земле. Расплодившаяся живность стала очень опасна для людей. Как выяснилось из расспросов Штифта, отчаянные охотники все равно ходили в Длинный Лес за добычей — органика нужна всегда, но в общем и целом заброшенная аркология считалась крайне опасным местом. Все выходы из нее в жилые (и смежные) сектора взорвали или опломбировали очень-очень давно. Однако, так как аркология имела поистине впечатляющий масштаб, перекрыть вообще все не представлялось возможным — их было слишком много, почти на всех ярусах. К одному из таких выходов проводник вскоре их и привел. Широкая лестница подземного перехода казалась порталом в другой мир — темная, дышащая сыростью дыра, протягивающая фиолетовые лапы растительности на чужую территорию. Стена над ней и вокруг нее треснула и раскрошилась, пластобетон уступил паутине корней. Под ней все еще угадывалась пасторальное изображение из схематичных елочек, голубых озер, треугольника палатки и двух обнявшихся фигур, мужской и женской возле них. Надпись на трех языках гласила: «Зеленые Озера Клондайка» Туристическая зона Реальная рыбалка Перед тем, как соваться туда, требовалось немного отдохнуть — кто знает, сколько времени придется искать убежище в Длинном Лесу? Дело осложнялось тем, что на Мире-Кольца не было привычной смены дня и ночи и это здорово выбивало из ритма. Когда-то каждый оборот кольцевой структуры соответствовал земным суткам, а световая автоматика создавала иллюзию времени суток в обитаемых пространствах, но это давно осталось в прошлом. Сейчас здесь царил вечный мрачный сумрак, тьма и полутьма, пронизываемая зловещим свечением обзорных экранов или световых панелей там, где они уцелели. Штифт (как и прочие обитатели станции, по подозрению Ожога), пользовался искаженным земным хронометражем, вообще не привязанным к «дню» и «ночи», полагаясь исключительно на собственные биологические часы. Они устроили привал неподалеку от входа — так, чтобы держать его в зоне видимости, и одновременно быть в безопасности. После приема хрустящих трофейных сублиматов Штифт немедленно вырубился, а Ожог достал из связки прихваченного с собой относительно целого дрона и принялся ковыряться в нем, используя позаимствованные инструменты техмастера. Ярость, устроившись неподалеку, негромко спросила его: — Слушай, Ожог. Я все думаю — зачем мы сделали тот знак на транслокаторе? Из трупов? — Звезду Стеллара? — Ожог снял и отбросил в сторону внешний кожух, — Чтобы передать привет от Первого Легиона, конечно. — Получается, мы сами себя выдали. — Да. Он должен знать, что здесь есть Инки. Пусть боится. Тот, кто боится, всегда совершает ошибки, — не поднимая головы, ухмыльнулся Инкарнатор, — И потом, он не знает, ни кто мы, ни на что мы способны. Только то, что мы Инки. А против Инков требуются совершенно другие средства. Понимаешь? — Нет. — Окей, объясню попроще. Что, по-твоему, сделает Длань, узнав о том, что мы Инки? — Ну, пошлет свои отряды нас искать. Поднимет уровень тревоги, усилит внешние блокпосты… — Ага. А откуда он возьмет своих людей? — вздохнул Ожог. — Ну, из Центра Эвакуации, — не очень уверенно ответила Ярость. — Точно! А мы куда хотим проникнуть? План Ожога на самом деле был очень прост и дерзок. У противника не может быть много лишних людей и почти все они сконцентрированы в Центре Эвакуации. Инкарнатор видел схему блокпостов, приказы и примерно представлял маршруты патрулей. Пока Длань не поймет, что их вокс-сеть взломана, они будут идти на шаг впереди. Сейчас против них задействуют большую и лучшую часть боевиков — потому что мусор не имеет шансов остановить Инкарнаторов. Поисковые партии, усиление внешних рубежей — и, следовательно, в самом Центре Эвакуации их неизбежно станет гораздо меньше. Ожог и Ярость тем временем сделают невозможное для людей — пройдут заброшенной аркологией и через связанные инженерные коммуникации проникнут в самое сердце владений Длани. — Ага, — глубокомысленно произнесла Ярость, — А ты уверен, что мы сможем туда пробраться? — Да. Маршрут существует. — А что будем делать, если нас догонят или перехватят на подступах? — Если сделаем все правильно, не догонят, — пожал плечами Ожог, — А если не повезет… мы же Инкарнаторы. Ты чего сомневаешься? Если есть другой план, излагай.