Они очнулись так же мгновенно, как накатил сон. Но Ожог проснулся миллисекундой раньше. Носитель все еще находился в никсе, и он ринулся вперед, вынырнул из тени, мощным толчком сбивая Длань с ног всей тяжестью своего тела, хватая и вталкивая его вместе с собой — в черный круг включенного транслокатора. Алые иконки отсутствия объекта сменились сдвоенной зеленой меткой. Когитор сообщил: Объекты обнаружены. Транслокация успешно осуществлена. Глава 13 — Дистанция оптимальная, — сказал Зак Каррахейн. — Готовность всех подразделений подтверждена. Мы ждем только твоей команды, Грэй. Кастор, стоявший рядом, кивнул. Главный стратег Легиона казался спокойным, обманчиво расслабленным, хотя сейчас нам предстояла операция, исход которой невозможно было предсказать. — Грэй? — вопросительно произнес он. Я же вглядывался в черную глубину космоса, усыпанную колючими точками звезд. Одна из них, багровая, недобрая, чуть пульсирующая — обозначала Мир-Кольцо. На отдельном обзорном экране виднелось его приближенное визуальное изображение, разорванные строенные кольца в облаке орбитального мусора, и точно такая же трехмерная конструкция медленно вращалась в проекционном столбе посреди капитанского мостика «Мстящего». Если уменьшить ее масштаб раз в десять, можно будет увидеть призрачный силуэт корвета, в «госте» медленно ползущего к исполинской станции. Мы вернулись. На этот раз Первый Легион учел полученные уроки. «Мстящий» находился вне досягаемости защитных систем вероятного противника, нас не удастся застать врасплох, атака будет проведена по всем правилам воинского искусства — недаром ее планировал сам Кастор, использовав для этого все собранные предыдущим рейдом разведданные. Все рассчитано, мы пришли подготовленные и во всеоружии, зная, что внутри нас ожидает неизвестный враг. И если он не совсем дурак, то тоже должен понимать и готовиться к нашему визиту… Меня мучило неясное предчувствие новых сюрпризов. Очень хотелось накрыть пси-полем Мир-Кольцо, однако это могло встревожить противника раньше времени и лишить нас эффекта внезапности. Кроме того, пси-сканирование обнаружило бы мое присутствие — а я, как сказал Кастор при разработке плана, «последний козырь в рукаве». Ну что ж. — Начинаем, — сказал я, повернувшись к Кастору, — Вперед! В воксе понеслись субвокальные приказы. «Звездный Рывок», вторая большая операция Первого Легиона, началась! «Мстящий» отключил генератор преломляющего поля, сбросил покров «госта», одновременно ощетиниваясь оружием, готовясь в случае нужды прикрыть заградительным огнем. Из десантного шлюза рванулись три точки, за ними еще три, и еще — всего двенадцать вингеров. За каждым «Бореем» распустился призрачный шлейф огня — все крылатые доспехи были изготовлены по прототипу «Синего Пламени», знаменитого вингера погибшей Кассандры. Три тройки разделились, ускоряясь до предела, а четвертая шла в арьергарде, единой строенной точкой — у них был особый приказ. Волнительные секунды — если противник хочет защититься от вторжения, он должен сделать это сейчас, пока вингеры приближаются, уязвимые в открытом космосе. Да, мы подошли с неудобного траверза, откуда засеченные в первый раз плазменные мортиры не могли достать «Мстящий» даже теоретически, но кто поручиться, что нет других сюрпризов? По словам Гнозиса и Кастора, если защитные системы Мира-Кольца в целом повторяют ныне доступную нам концепцию ПКО Звезды, они должны обеспечивать многослойно эшелонированную оборону, от сверхдальних противометеоритных до орудий ближнего радиуса, предназначенных для поражения активно маневрирующих целей. В Городе, когда мы атаковали «Титан», подобные ракетные системы быстро испекли десяток вингеров Небесной Когорты… Масштаб Мира-Кольца, конечно, на несколько порядков превосходил скромные размеры Звезды, и тем более «Титана». Откровенно говоря, эта внушающая трепет своей колоссальностью космическая громада вообще была самой большой конструкцией Утопии из тех, что я видел. Однако никто из нас не сомневался, что Звездный Флот с маниакальной последовательностью тоже построил себе систему оборону по образу и подобию тех, что мы знали. С поправкой на масштаб, а значит — еще более опасную. И никто не мог сказать, какие ее компоненты до сих пор работают и контролируются таинственным врагом. Раз действовали батареи «Карронад» космопорта, вполне могло ожить и остальное. Вероятным считался даже обстрел «Абсолютами». В нормальные времена даже эскадра Звездного Флота вряд ли представляла серьезную угрозу для защитного периметра космической супер-станции. Но нормальные времена закончились четыреста лет назад, на то и расчет. Зак включил форсаж, картинка на обзорном экране поплыла, быстро приближаясь. Стали визуально видны разрушенные, испещренные рваными трещинами обводы Мира-Кольца. Багровое свечение реактора в центре кольцевой структуры и множество кружащего орбитального мусора придавали погибшей станции зловещий, сюрреалистичный вид. Вингеры, обгоняющие «Мстящий» в десятки раз, уже преодолели две трети пути. Мысленно я был с ними, слышал их переговоры и короткие команды Кастора в вокс-канале. Я должен был и хотел быть там — на острие атаки, в «Аватаре», но на этот раз — не судьба. Слишком много Инков настроено против, даже покинуть Землю на «Мстящем» мне удалось с большим трудом. А уж лететь на острие атаки — и подавно. «Хватит с нас одного Ургента», — прямолинейно заявил Кастор, — «Хочешь геройствовать, тогда я отказываюсь командовать операцией». Возможно, он был прав. У нас полно горячих и рвущихся в бой. Из восьмидесяти Инков, участвующих в операции, три четверти — перспективное молодое пополнение. На двенадцати вингерах — девять новичков. Если можно их так назвать — вчерашние студенты Тимуса вошли в силу, почувствовали себя настоящими Инкарнаторами. Вихрь, Пламя, Минус, Танго — среди них выделялись яркие лидеры, не уступающие ветеранам Легиона. Им нужны реальные испытания на грани, рискованные рейды, жесткие стычки. Только так можно создать настоящее боевое братство. Последняя треть пути самая опасная — именно на этом рубеже в прошлый раз в упор расстреляли флаинг с десантом. Вингеры подходили совсем с других сторон, прикрываясь «горбом» кольцевой структуры от выявленных огневых точек, но… Ничего. Не встречая сопротивления, первая тройка «Бореев» проскочили вплотную к обшивке, помчалась прямо над ней, маневрируя между многочисленными надстройками. Поверхность Мира-Кольца представляла собой настоящий лабиринт сооружений, покрытый техногенными и метеоритными рубцами. Вторая тройка — тоже. И третья — без малейших проблем миновала опасную границу. Кастор прищурился. Отсутствие реакции огневых систем Мира-Кольца означало, что версия с работающим защитным сегментом, прикрывающим только причальную зону космопорта, становится основной. Это, конечно, значительно облегчало нашу задачу… — Сбрасывайте «Захватчик» в заданном квадрате, — приказал командир Легиона, как только четвертая тройка, выполняющая роль транспорта, невозбранно вошла в ближнюю зону орбитала. Они, объединив усилия, вместе несли огромного боевого бота — точь-в-точь такого же абордажного паука, что едва не сровнял с землей Форт Энджело. Мир-Кольцо молчал. Текли секунды, складываясь в минуты. Группы вингеров с трех сторон приближались, чтобы соединиться в одной точке — причальном сегменте, над длинными клыками которого на нашей проекции горели алые иконки выявленных боевых платформ. Первый вингер — судя по сигне, Кайнозой, вошел в зону поражения, промчался прямо над выступом спонсона, из-под которого в прошлый визит «Мстящего» появилась скрытая башня плазменных мортир. Бронированное веко, прикрывавшее боевую платформу, даже не шевельнулось. Как и остальные. На вингеры никто не обратил даже малейшего внимания. — Что они там, заснули, что ли? — озадаченно пробормотал Каррахейн, — Вообще никакой реакции, никакого движения… — «Захватчик» пошел, — сообщил сосредоточенный Кастор, — Посмотрим, что там внутри… Паукообразный абордажный бот, собственно, и созданный для подобных операций, цепко побежал по обшивке Мира-Кольца. На отдельном экране появилась съемка с его сенсоров — огромная причальная секция с сомкнутыми пастями многочисленных гермозатворов. Их было так много, что внешняя часть космопорта выглядела исполинскими сотами. Главное, чтобы они не выплюнули тысячу разозленных ос… На самом деле, высадиться на Мир-Кольцо не так-то просто. Из уцелевшей документации мы примерно знали, что контур орбитального мира имеет сложную структуру: под скорлупой внешней обшивки прячутся толстенные щиты Уиппла, гасящие кинетические удары, за ними — уже настоящая многослойная броня циркуляционных тоннелей, потом громадные технические пространства, выстроенные по принципу самоизолирующихся отсеков, и уже дальше — важные артерии жизнеобеспечения и заполненные воздухом жилые секторы. Снаружи пробурить такой пирог невозможно — это сотни ярдов разнообразных преград, поэтому точки проникновения, как ни крути — только внешние шлюзы. Которые, по иронии судьбы, должны быть хорошо защищены от вторжения. Наш бот ловко спустился по вертикальной стенке, побежал к ближайшему шлюзу. «Захватчик» был прикрыт мощным силовым щитом и был способен выдержать даже массированный обстрел, но нам не пришлось волноваться: защитные системы дока по-прежнему не подавали признаков жизни. Бот подбежал вплотную, по паучьи присосался к замкнутым створкам, выдвинул манипуляторы с плазменными резаками, в облаке огня и длинных искр принялся вскрывать толстую броню внешнего затвора. По идее сигнальные сенсоры космопорта должны были сейчас захлебнуться тревожными сиренами, но прошла минута, другая, а ничего не происходило. — Минут пять будет пилить, — сообщил Зак, с азартом вглядываясь в индикаторы «Захватчика», — Может, стоит нам бахнуть в другой? Быстро сделаем дырку как раз для вингеров. — Действуем строго по плану, — холодно ответил Кастор, по-прежнему недолюбливавший Одержимых. — Не стрелять без приказа. — Есть вероятность, что нас просто заманивают внутрь, — продолжил он, взглянув на меня, — В то, что наше появление не замечено, я не верю. — Ты серьезно? — А как ты это еще объяснишь? — Зак, попробуй выйти с ними на связь, — приказал я. — Выведи на главный экран… — Невозможно, — через несколько секунд ответил капитан, — Если там и есть живой ретранслятор, он заблокирован или выключен. — Не стрелять без приказа, — жестко повторил Кастор. — Вторая волна десанта — готовность номер один! Вингеры никто не обстреливал, бота никто не встречал, ретранслятор был мертв, защитные системы не реагировали на вторжение. Что-то тут было не так, и требовалось проверить это что-то, прежде чем еще сорок восемь Инков покинут «Мстящий», чтобы войти внутрь космопорта через взорванный шлюз. Если там ждет ловушка, мы должны узнать о ней сейчас… Я сосредоточился, прикрыл веки. Скрываться больше незачем — и вслед за вингерами, обгоняя их, пошло мое пси-поле, пытаясь нащупать то, что пряталось за «сотами» огромного орбитального космопорта. Ментальный конус, расширяясь, коснулся станции, проник в ее недра. Я не мог видеть, что там происходит, только ощущать чужую мысленную или азурическую активность, однако этого будет достаточно, чтобы обнаружить засаду. Пустота и мертвое железо. Затем — холодные импульсы машинных матриц — значит, не все системы вышли из строя? А следом я ощутил чужую мысленное присутствие, одно, второе, третье — много, десятки, а может быть и сотни. Все они были очень странными, малоактивными и тусклыми, как разрядившиеся лампочки. Сознания, несомненно, были человеческими, и, я почувствовал это совершенно точно, пребывали под неким общим покровом, излучая очень похожую эмоцию. Зомби? Клоны? Связанные чужой ментальной паутиной покорные куклы? Я никогда не сталкивался ни с чем подобным. Осторожно сканируя одного из них, я вдруг ощутил внезапный, нахлынувший приступ сонливости и понял, что все гораздо проще. Это казалось невероятным, но… они крепко спали. И, что еще страннее, все видели один и тот же сон. Эффект не был естественным. Он, несомненно, имел аномально-азурическую природу. Я осторожно двинулся вдоль незаметных, совершенно необычных туманных нитей сонного покрова — к его центру, источнику, таинственному кукловоду. И буквально через несколько секунд наткнулся на два ярких, пылающих мощным азур-нимбом сигнала. Небо и земля от тусклых эманаций спящих. Эти располагались очень близко друг к другу, и если один был ментально «глух», то второй, несомненно, обладал ярко-выраженной пси-активностью. Более того, он и был источником сонного покрова, обволакивающего станцию. И сигнал этот казался мне одновременно чуждым и очень знакомым. Он ощутил мое прикосновение, потянулся навстречу. Мы встретились, как две поданных друг другу руки. Контакт состоялся. Очень необычный, потому что у моего визави не было живой плоти. На мгновение я вошел в чужое сознание, посмотрел на мир его глазами. Вернее, ее глазами. И понял, что там происходит. Я увидел громадное помещение, похожее на мостик космического корабля, только гораздо больше по размеру и множество машинерии внутри, среди которой выделялись два столба транслокации, капитанское кресло напротив. А в нем, заложив ногу на ногу, сидела жутковатая, красноглазая девушка-шива, по-женски очень выпуклая в нужных местах, с бугристым голым черепом и устрашающей, почти гротескной мускулатурой. Походила она на тех азур-мутантов, что появляются, когда человеческое племя три-четыре поколения живет под А-излучением, и тем страннее была звезда Стеллара, намалеванная на мятом нагруднике чем-то вроде засохшей крови и сдвинутый набекрень зубастый обруч, напоминающий импровизированную корону. Впрочем, спустя мгновение ее силуэт высветил зеленый ореол системы Стеллара: Ярость. Инкарнатор Стеллара. Воин. Она резко повернулась к той, чьими глазами я смотрел, и в отражении странных алых зрачков я увидел призрачный, дрожащий силуэт Льдинки. — Что? — резко, хрипло переспросила Ярость, — Грэй? Ты уверена?! — Да, — не-голосом ответила та, которую Архивы Стеллара называли Ткачихой или Швеей, — Он близко. Они пришли… — Астра фатида! — коронованная шива вскочила с «трона», подхватив огромный уродливый клинок с кольцами на обухе, — Тогда предупреди их, что… Я уже все понял, прочитал безмолвное предупреждение в ее сознании. И прервал импритинг, стремительно помчался дальше, расширяя пси-поле во все возможные стороны, надувая его гигантской сферой, еще дальше, дальше, дальше, за пределы обшивки, орбитального кольца, в холодный вакуум, пронзая космическую пустоту — пока не наткнулся на огромный, непроницаемый объект. При соприкосновении он вспыхнул слепящим белым огнем, выбивая меня из транса. L-поле! — Что случилось, Грэй?! — резко развернулся ко мне Кастор, — Что произошло? — Отзовите вингеры, немедленно! — я резко встал, жестом крутанул обзорный экран, передвигая его в пустой квадрат космоса над Миром-Кольцом — относительно наших текущих координат. На первый взгляд там не было ничего, кроме вакуума и звезд, но я только что убедился, что это далеко не так — в какой-то сотне миль, что по космическим меркам вообще ничего, находился невидимое и огромное нечто, защищенное от всех видов обнаружения. Но было поздно. Я не знал, что послужило причиной: мое ментальное сканирование, сигнал с Мира-Кольца или просто неведомый капитан решил, что все, пора, довольно вольностей. Космос вдруг вспух, налился рельефом серой пластали, вспыхнул сапфировым пламенем дюз. Из-под тающего покрова «госта» обрисовались очертания невероятного космического объекта. Узнаваемый изящный почерк совершенных технологий Утопии, античная мягкость обводов и резкий лаконичный силуэт. Дюзы горели вулканическими жерлами, выпуская огромные языки призрачного огня. Количество ребристых палуб, скрепленных кольцевыми выпуклостями в носовой части и кормовой секции, невозможно было даже посчитать. Сто? Двести? Пятьсот? Очень длинный и неимоверно широкий, корабль действительно напоминал библейский ковчег. И был он, дерьмо Ангела, просто гигантским. Внушительным даже на фоне исполинских структур Мира-Кольца. А уж наш корвет вообще казался птичкой рядом с надвигающейся Сциллой. У этого левиафана уж точно работали все защитные системы. Индикаторы «Мстящего» взывали стаей разозленных кошек, сигнализируя об облучении и сканировании рейдера многочисленными сенсорными и прицельными системами, древнее и эффективнее которых не имелось в распоряжении Звездного Флота. Нас явно брали на мушку. Кастор звучно выругался, а затем на мостике повисла звенящая тишина. Было понятно, что перед нами всплыл легендарный «Гедеон», и также очевидно, что «Мстящий» могут превратить в облако раскаленной плазмы быстрее, чем Зак Каррахейн успеет пробормотать «Астра Фатида». Внезапно запищал длинный зуммер ретранслятора. Каррахейн доложил: