«Как мы тут оказались?» Я должна была высвободиться. Одно дело утешаться в его объятиях в банке, где смерть бродила по коридорам, – но теперь этому не было оправдания. Я зажмурилась и прижалась ближе. От Кори так хорошо пахло. Мужской и чистый запах, и что-то такое, что было определенно присуще только именно ему. Каждую ночь после ограбления я ворочалась или спала урывками и просыпалась от воображаемого выстрела или крика. Но несколько минут на плече Кори – и я отключилась, как лампочка. Теперь мое тело, лежащее рядом с ним, спать совсем не хотело. Слегка прижавшись к его бедру, я почувствовала прилив тепла между ног, и мой разум полностью проснулся, взбудораженный желанием. О Боже, как же я хотела его. Хотела разбудить его, прикоснувшись руками и губами, хотела поглаживать его, внимая звукам его наслаждения, которое я ему доставляла бы. Хотела приподнять его рубашку и провести языком по кубикам его живота, которые в банке я познала только на ощупь, но не видела. Хотела уложить его на спину и оседлать, скакать на нем, пока мы оба не содрогнемся в экстазе, наполняя дом нашими голосами, безудержными и раскованными. «Боже, что со мной не так?» Я судорожно выдохнула и осторожно выскользнула из-под руки Кори. Он пошевелился, но не проснулся, и я пошла на кухню, где вцепилась в светло-серый гранит, пытаясь совладать с приливом чувств. Рядом с моей запиской лежала десятидолларовая купюра. Не было необходимости заглядывать в духовку, чтобы понять, что он не притронулся к пицце. Меня немного задело, что он не вернулся прошлой ночью. Но я напомнила себе, что он может приходить и уходить, когда ему заблагорассудится. Я не собиралась контролировать его местонахождение, тем более беспокоиться об этом. Тем не менее это задело. «Ты не можешь позволить этому ранить тебя. Не можешь развивать с ним свои жалкие сексуальные фантазии. Это неправильно, и ты это знаешь». Я проскользнула в свою комнату, чтобы принять душ и одеться. У меня был запланирован обед с Бандой, а затем встреча с мамой, чтобы выбрать цветы. Для моей свадьбы. Моей свадьбы с Дрю. В душе я на полную мощность включила холодную воду, пока мой огонь не был полностью потушен. Я вышла из дома, пока Кори принимал душ в гостевой ванной, собираясь на работу. У меня было немного свободного времени до обеда, и я решила пройтись по магазинам. Я бродила по бутику «Нейман Маркус», гордясь тем, что могу гулять одна без какого-либо странного чувства беззащитности. Мне становилось лучше, и это был знак, не так ли? Небольшая волна оптимизма заставила меня заглянуть в отдел нижнего белья и тут же пропала. Это была какая-то зависимость. Я покупала нижнее белье, покупала красивые вещи, иногда яркие, иногда очень пикантные, и носила их каждый день. Каждый. День. Это началось много лет назад, когда я все еще тешилась жалкой надеждой, будто однажды ночью Дрю решит, что больше не может терпеть. Он срывает с меня одежду и находит сюрприз, от которого кровь начинает пульсировать в его жилах. Теперь это просто вошло в привычку. Мои пальцы скользили по сексуальным кружевным черным стрингам и бюстгальтеру, в котором моя грудь выглядела бы так, словно готова вот-вот вывалиться от малейшего прикосновения. «Кори бы знал, что делать, надень я что-то подобное. Он бы точно знал, что делать». Прилив тепла, от которого я избавилась под холодным душем, вернулся. Впрочем, он вовсе и не исчезал, а только притаился. Я быстрым шагом направилась к выходу из магазина и поспешила на обед с Бандой. Не то чтобы я сильно хотела быть там, всего лишь обыденность и рутина. Ровно то, что мне сейчас нужно. Срочно. В «Бельведере» разговор легко переходил от одной темы к другой, и я усердно старалась принимать участие. Мне казалось, что на моем лице ярким неоном было написано: «Я живу с другим мужчиной!» Несколько раз, во время заказа салата и подачи чая со льдом, я готова была поведать правду с идеально продуманным объяснением. Аргументом, который не оставил бы у присяжных заседателей никаких сомнений в моей невиновности. «Вот только я вовсе не невинна. У меня был секс с Кори. Я не могу перестать думать о нем. Я не могу спать без него». Последние два факта были едва ли не более компрометирующими, чем первый. – Ты сегодня ужасно молчалива, – Минни взяла меня за руку с жалостливой улыбкой. – Как ты? Держишься? – Я в порядке, – одной рукой я сжала ее руку, а вторую положила себе на колени. – Ты виделась с доктором Кинли? – спросила Антуанетта. – Эм, да. Спасибо за рекомендацию. – Он помогает? Вот в чем главный вопрос, – Рашида отрезала идеально квадратный кусочек от своего палтуса. Я с силой скрутила салфетку на коленях. – Я была только один раз. «И больше не планирую». – Как ты спишь, дорогая? – спросила Минни. – Я очень надеюсь, что он дал тебе что-то, чтобы ты не мучалась от бессонницы. – Нет, – сказала я, – потому что мне ничего не нужно. Я просто прекрасно сплю, – я откашлялась. – Все возвращается на круги своя. Скоро я вернусь на работу и… – Вернешься к Дрю? – Антуанетта приподняла бровь. – На носу твоя вечеринка. Все по-прежнему идет по плану? – С точностью до минуты. Я заставила себя откусить кусочек своих морских гребешков. Обычно они были идеальными. Но сегодня они были на вкус как масляная резина. – На самом деле я встречаюсь с мамой сразу после обеда, чтобы выбрать цветы для свадьбы. Минни хлопнула в ладоши. – О, как это волнительно! А какой ты хочешь букет? Кстати, помните свадьбу Даниэль Карсон? У нее был самый шикарный букет… Разговор, к счастью, перешел от меня к различным деталям других свадеб. Но когда обед закончился, Лайла задержалась, и я собралась с духом. У моей лучшей подруги было такое выражение лица, которое говорило мне о том, что сейчас начнется лекция. Но к моему удивлению, Лайла пересела на свободное место Минни слева от меня и взяла меня за руку: – Я скажу тебе кое-что, только не волнуйся. – Это именно те слова, которые заставляют волноваться, – я откинулась назад. Лайла тяжело вздохнула. – Один из моих коллег был в Верховном суде на прошлой неделе. Он юрист, специализирующийся на семейном праве, и он слышал, что на скамье перед судьей Уокером находилась Леди Акула, спасая дело об опеке над ребенком Всемирного Героя, предоставив ему свой собственный дом. Я побледнела и изо всех сил постаралась надеть мою «судебную маску». – Лайла… – Это правда? – Лайла отдернула руку. – Он… живет с тобой? У тебя… роман на стороне? – Нет! Конечно, нет! – Тогда почему ты мне не сказала? Дрю знает? Он не знает, не так ли? Я вижу это по выражению твоего лица. – Да, и выражение твоего лица объясняет, почему я ничего не сказала, – бросила я в ответ. – Я пытаюсь помочь тому, кто нуждается в помощи, тому, кто получил пулю в спину из-за меня. Но я знаю, как это выглядит. Просто… не самое подходящее время, чтобы быть в разлуке с Дрю, когда Кори попал в трудную ситуацию. Лайла с минуту смотрела на меня, пристально изучая, не то осуждающим, не то понимающим взглядом. – Я тебе верю. – О, большое тебе спасибо. – Но будь осторожна, Алекс. Я серьезно. – Мне не нужны нотации, Лайла. Я взрослая женщина. – Думаю, тебе как раз нужны нотации. Ты забываешь, что я слишком много знаю. Знаю, что ты неудовлетворена Дрю в постели. Знаю, что ты напугана ограблением и, возможно, плохо соображаешь. Но я была на месте Дрю, Алекс. Я на собственном горьком опыте убедилась, что это больно: человек, который обещал мне свою жизнь, обманул мое доверие, – она подняла руку, когда я хотела возразить. – Расскажи Дрю. Расскажи ему, пока он не узнал обо всем так же, как и я. У него есть друзья и коллеги по всему городу. Думаешь, что сможешь скрыть это от него? Да и зачем, если между тобой и этим Кори ничего нет? Наконец, наступила тишина, и я была готова взорваться. В конце концов, я была экспертом в разработке аргументов, призванных сделать невероятное правдоподобным. Вместо этого бремя тайны стало внезапно слишком тяжелым, и, солги я Лайле, будет только тяжелее. – Я уже обманула доверие Дрю, – прошептала я. – В банке. Мы с Кори… Миндалевидные глаза Лайлы расширились, и она потрясенно уставилась на меня. Затем она издала что-то наподобие усмешки. – Нет, ты не сделала этого. В банке? Подожди, в банке? Когда вы были в заложниках? Я виновато кивнула.