– Ну, пусть удача окажется на нашей стороне, – прищурился вор. – Пошли! Глава 12 Набег на распутинцев Я положил руку Анзору на плечо и, покачав головой, сказал: – Не спеши, давай пару минут осмотримся. – Посмотрел на Жало. – Запасной выход из дома есть? Окна на ту сторону выходят? – Понятия не имею, – пожал тот плечами. – Иду первым, стрелять… – стал было я распоряжаться, но вор меня перебил: – Иван, это мое дело, знаю, что ты охранитель и не хуже меня драться умеешь, но от шальной пули или ножа в спину не застрахуешься. Все, идем! – Он дернул плечом и пригнувшись пошел к дому. Черт! Если кто-то сейчас стоит у окна, то мы как на ладони! А Анзор и не думает спешить, он еще на ходу и папиросину достал! У самой двери мы вора догнали, тот осторожно подергал дверную ручку – закрыто. – На засов заперто, – хмыкнул Жало. – Крючок, – ответил Анзор, и в руке его блеснул длинный стилет. – Дребезг железа, что ли, не слышишь? Интересно, откуда и что у вора еще по карманам распихано?! Не удивлюсь, если окажется связка отмычек. Додумать не успел, вор просунул лезвие стилета в щель между косяком и дверью. Секунда – и, держа крючок на лезвии, чтобы не звякнул, он открыл дверь. Сработал быстро и бесшумно, чувствовалась практика в подобных делах. Анзор медленно открыл дверь, а та противно заскрипела. – Масла не взяли, петли предварительно смазывать требуется, – поморщился вор. – Так кто ж знал-то? – заоправдывался Жало. – В спешке собирались! – Надеюсь, тут таких скрипов полно, – ответил Анзор, но по его мимике я видел, что данный вопрос он запомнил и Саше нагоняй светит. Подручный вора об этом и сам догадывался, но уже ничего не поделать. Мы вошли в дом и привыкали к полутьме. В окно с трудом пробивался свет с улицы, стекло пыльное, и мыли его хрен знает когда. Дом предназначался для какой-то ночлежки, не иначе, другое на ум не приходит: планировка напоминает гостиничную, но более убогую. В одной стороне виден небольшой зал с переломанной мебелью, в другой – несколько дверей, а в конце коридора лестница. – Гостиница в таком месте? – тихо удивляюсь, не представляя, на кого она рассчитана. – Угу, – соглашается Анзор, – но не гостиница – ночлежка. За пару целковых можно переночевать, и никто ничего не спросит. Но почему этот дом брошен? – Полиция сюда повадилась облавы устраивать. А после того как случилась года три назад кровавая бойня, и вовсе забросили заведение, – тихо сказал Жало. – Это не тот ли дом, где хозяина порешили за то, что он постояльцам в пищу снотворное подсыпал, а потом их карманы ополовинивал? – нахмурился Анзор. – Тогда еще местному воровскому смотрителю порицание вынесли, что бродяг свои же обирали. – Ага, все верно, но у Борова, так хозяина звали, подручные имелись, и когда они пришли к трем братьям-каторжанам беглым, пошли в ход ножи, а потом и пара полуодурманенных постояльцев в драку вступила и стрельбу устроила. Как только не спалили ночлежку! – Хрен с ними, – прервал помощника Анзор. – Нужные нам люди где? На втором этаже обосновались? – Угу, там комнаты для постояльцев, а первый этаж для подсобных помещений, тут не развернешься, – ответил Жало. – Подвал имеется? – поинтересовался я. – Как же без него, – удивился Анзор. – Иван Макарович, ты чего? Ни одного дома без подвала не строят, хавчик-то нужно хранить! И почему меня, когда похитили, не сюда привезли, а в подвал харчевни? Интуиция встала в стойку, непонятен мне такой подход к делу. В харчевне могли оказаться доносчики полиции, нежелательные свидетели. Для чего так рисковали? – Жало, ты замыкающий, – кивнул в сторону коридора Анзор и осторожно двинулся вперед. В доме тихо, словно и нет никого, мы медленно продвигались по коридору. Анзор перед каждой дверью останавливался и, прислушавшись, пытался ту открыть. Три из пяти поддались, но вору хватало одного взгляда в щель, чтобы продолжить путь. Четвертую дверь пришлось вскрыть. Анзор управился за полминуты. Отмычки вору дал подручный, а за дверью нас поджидал склад листовок и едкий запах типографской краски. Неожиданно сверху раздались чьи-то голоса, а потом несколько человек стали спускаться по лестнице. – Живо! – шепнул вор и поманил подручного в комнату с листовками. Когда мы все оказались в комнате, Анзор запер за нами дверь. – Замок можешь заклинить? – поинтересовался я. – Но только так, чтобы сам потом открыл. – Без проблем, – кивнул вор, догадавшись, чего опасаюсь. Хрен их знает, куда распутинцы отправились. Если им что-то тут понадобилось, мы оказывались в невыгодной позиции. Нет, «гостей» легко ликвидируем, а при желании и захватим, но их, судя по разговору, не меньше троих, шум поднимется обязательно, и эффекта неожиданности не получится. И так, если сведения Александра верны, численное превосходство не на нашей стороне. Одно то, что удалось незамеченными пройти в дом, дало нам большое преимущество, и не стоило его лишаться. Обсуждение какой-то Лидки достигло своего апогея, чье-то замечание, что девица безотказная, ласковая, но может из-за своей ненасытности заездить вусмерть, вызвало гомерический хохот. Как раз в этот момент Жало опрокинул стопку листовок, за что на него замахнулся Анзор и потряс кулаком. Шелест бумаги не такой громкий, хотя стопка внушительная и в полной тишине распутинцы могли бы услышать, что в комнате что-то происходит. Меня же привлек заголовок в листовке, где говорилось о смерти императрицы. «В дождливый день лета ужасная трагедия обрушилась на империю. Враг Российской империи ударил неожиданно и подло. Императрица Ольга Николаевна Романова скончалась в своей резиденции. К этому привел ЗАГОВОР со стороны немецких и австро-венгерских правительств! Не спустим ворогам подобного! Не дадим марионеткам вражеских империй занять высшие места в правлении нашей страной! Распутинцы возьмут власть в свои руки и сделают жизнь для всех справедливой! Присоединяйся, выйди и заяви, что не позволишь другим державам диктовать условия!» Текст послания меня озадачил, риторика изменилась, раньше во всех грехах обвиняли императрицу и ее министров. Что это за игра? Явное намерение разгневать народ и устроить смуту, где на первых порах козлами отпущения окажутся немецкое и австро-венгерское посольство. Представляю, как гневный народ пойдет на штурм, послы ответят обменом нотами, после чего могут развернуться военные действия. А если и в самом деле произойдет устранение императрицы, то… сценарий напоминает мне историю своего мира. Первая мировая, войска измотаны, и солдаты ропщут. Провокаторы рассказывают о том, как ужасно живется родным, и предлагают план, как все изменить. Так, об этом потом поразмышляю, желательно имея в собеседниках британца. Развязать ему язык смогу, в этом нет сомнений. – Что за чертовщина?! – раздался удивленный возглас из-за двери. Скрежет ключа в замочной скважине не прекращался, стали сыпаться ругательства. Один из наших «гостей» предложил выбить дверь, за что его послали по матушке. – Вадим, мухой за запасным ключом! У этого, похоже, металл съеден, вот он и проворачивается, – приказал кто-то невидимый. – Запасной у Петра или Андрея? – Хрен знает, они оба здесь, узнаешь! Двигай быстрее, нам еще со станком до утра возиться, хочется быстрее управиться. – Иду уже, хотя и предлагал сразу хранить бумагу и краски в подвале, сейчас бы не потребовалось таскаться туда-сюда, – пробубнил удаляющийся голос, принадлежащий, по всей видимости, Вадиму. – Матвей, покурим? – предложил до этого момента молчащий третий участник. – Давай, пара минут у нас есть. Так что ты там рассказывал про Лидку с Вадимом? Ну, когда зашел, а он ее никак со своим висящим достоинством поиметь не может? – полюбопытствовал Матвей. Ответа он не услышал, чиркнуло кресало зажигалки, и в тот же момент Анзор распахнул дверь и двумя молниеносными выпадами вогнал противникам по ножу. Тела не успели упасть, вор и его подручный сумели у самого пола подхватить врагов, а потом затащили обоих в комнату. Анзор хладнокровно вытащил свои ножи и обтер лезвия об одежду трупов. Два удара в сердце, мгновенная смерть, на лицах распутинцев застыло недоумение и какая-то детская обида. – Время, его мало, – прошипел Анзор, проверяя карманы врагов. – Пошли, – сказал я и вышел за дверь. Около лестницы застыл: кто-то торопливо спешил вниз. Неужели этот Вадим так быстро запасной ключ отыскал? Прошло от силы минуты три! Сделал знак Анзору с его подручным, чтобы в комнате спрятались, хотя в полутемном коридоре их фигуры можно спутать с распутинскими людьми. Сам же сделал шаг под лестницу, собираясь захватить живым спешащего вниз. «Язык» необходим, мы словно слепые котята тычемся и даже не знаем точного числа врагов. – Вадим, – окликнул парня, которому на вид не больше двадцати. – А? – обернулся он ко мне. Нож у его горла, а в живот ствол револьвера ему упер и говорю: – Слово скажешь – прибью. Если понял – глаза закрой и руками не дергай. Парень оказался не из дураков, подчинился. – Анзор, – позвал я негромко, – пленный у нас. Вор подошел и руки Вадима за спину завел, его же ремнем и связал, а после этого запихнул ему в рот найденный носовой платок. – Куда его, к остальным? – спросил меня вор. – Давай, – чуть помедлив, решил я. Надеюсь, увидев участь своих приятелей, поймет, что церемониться с ним мы не станем. Парня в комнату повел Жало, поигрывая ножиком в руке. Вадим застыл на пороге: убитые его товарищи, а иначе их и не назовешь, лежат на полу, засыпанном листовками, которые залиты кровью. – Кляп вытащи, – дал я указание Александру и, когда рот Вадима освободился, сразу же начал допрос: – Быстро! Сколько всего народу в доме? Где британец? Чем вооружены? – Господи, – прошелестел тот в ответ, не отрывая взгляда от покойных. – Как же так, еще пять минут… – Говори, а то рядом с ними ляжешь! – слегка ударил Вадима в бок Жало рукоятью ножа.