Но полицейский не уходил. Потоптавшись у двери, он сказал: — Мне кажется, мальчики действительно хотят сделать важное заявление. Если не ошибаюсь, они нашли труп миссис Камден. Глава 5 Яркий белый свет прожектора, который поставили люди шерифа в сарае дома Руперта, словно подчеркивал нереальность всего происходящего. Словно все это было игрой, вызванной каким-то фантастическим миром и жизнью. Со своего места Эймс слышал музыкальный автомат в баре Гарри. Наигрывали модную песенку: «Как вам это нравится?» На лице подозреваемого застыла странная улыбка. «И как тебе, Эймс, все это нравится?» Нет, ему это явно не по вкусу. Ему совсем не нравилось, как с ним обошлись. Ему было неприятно все то, что с ним происходит. Но он ничего не мог изменить. Сквозь открытые ворота сарая он видел нескончаемый поток машин, мчавшихся по трассе мимо — с самыми разными номерными знаками самых разных штатов. Все это были беззаботные, праздные туристы, они спешили или на собачьи бега, или на другие, не менее увлекательные развлечения. С берега, в двух сотнях метров от дороги, доносился беззаботный смех, крики, визг купающихся. Светила луна. Мерцали звезды. Молодые люди танцевали и говорили о любви. Там повсюду шла нормальная жизнь с нормальными человеческими отношениями. А здесь, в сарае, царило холодное недоверие, сопровождаемое резким ярким светом прожектора, недружелюбными лицами, выжидательными взглядами, а в углу, под парусиной, лежало то, что осталось от Элен Камден. Эймс вытащил из кармана куртки пачку сигарет и закурил, хотя наручники здорово мешали ему. Но ведь человек со временем ко всему привыкает. А может, нет? Труднее всего сохранять. ясность мышления. После многочасового допроса голова была совершенно пустой. И в какой-то момент ему даже захотелось признаться в том, чего они от него требовали, лишь бы его оставили в покое. Он так устал, и ему это так все надоело. Но это было бы трусостью. Последнее, что он помнил, было то, как он пил кофе с миссис Камден на кокпите «Салли»… Эймс посмотрел на присяжных, которых выбрал судья Джилмор: Мэрфи, владелец аптеки, Джек Хайден и Билл Мейерс, такие же капитаны яхт, как и Эймс; Мак Горе, рыбак, мистер Томсон, владелец отеля «Сиеста». Все они равнодушно взирали на него. Весьма вероятно, каждый из них уже вынес свое решение. Ведь они тоже были обыкновенными людьми, и у них были собственные финансовые заботы. Они, очевидно, все же считали, что он переспал с ней, а потом убил из-за этих злополучных пяти тысяч долларов. Эймс посмотрел на Мэри Лоу. Почти девять вечера, ей пора отправляться на работу. Она остановилась в дверях. Даже в нарядном вечернем платье выглядела она старше своих лет — он даже не мог представить себе, что она может так выглядеть. Дым колечками поднимался от сигареты, зажатой в ее накрашенных губах, которые он так часто целовал. Мэри Лоу не верила ему, как, впрочем, и все, и это было для него больнее всего. Послышались шаги. В сарай вошли Хэл Камден и Том Феррис. Оба уже переоделись в легкие светлые летние костюмы и двухцветные спортивные ботинки. Их незагорелые лица сильно выделялись среди смуглых лиц местных жителей. Джил мор пошел навстречу, чтобы поприветствовать их. — Мы сразу начнем с идентификации трупа, мистер Камден. — Последний шанс, Чарли! — Шериф положил руку Эймсу на плечо. — Вы уже говорили мне это, шериф. Но Уайт не отставал: — Она выдала тебе авансы, и ты размяк. Вы выпили, а потом поссорились. Ты не хотел ее убивать, но тут произошел несчастный случай. — Его голос прозвучал заговорщически: — Мы здесь все на твоей стороне, парень. Черт возьми, мы ведь тоже не святые! Наберись мужества и скажи всё как было. Тогда отделаешься десятью — пятнадцатью годами. Эймс снова посмотрел на Мэри Лоу. Не видеть ее столько лет? Сейчас ему тридцать, когда он выйдет, будет сорок пять. В этом смысле электрический стул даже лучше — быстрый конец. — Я не говорю вам ничего, кроме правды. И последнее, что я помню… — Да, да, я знаю: ты только помнишь, как пил с ней кофе на кокпите «Салли»… — Верно. — Эймс заставил себя улыбнуться. Вы просто обиделись на Камдена за его пренебрежительное отношение к вам? — Может быть, — нехотя признался Уайт. Судья Джил мор был одновременно и коронером. Он откинул парусину, которой был накрыт труп, и позвал Камдена. Зрелище открылось не их приятных — труп довольно долго пробыл в воде. Тело набухло и стало бесцветным. От лица женщины почти ничего не осталось. Эймс подавил мгновенно подступивший страх. Джил мор снова накрыл труп парусиной. — Выглядит не очень аппетитно, не правда ли, Чарли? — Угу. Эймс переводил взгляд с трупа на Мэри Лоу и снова на то, что осталось от миссис Камден, и внезапно почувствовал облегчение. Плевать ему не вещественные доказательства, которые якобы его обличали. Только последний дурак может изменить Мэри Лоу с этой шваброй. Если человек женат на такой очаровательной женщине, как Мэри Лоу, и пускается в любовную авантюру с такой женщиной, как Элен Камден, это значит, что он вполне созрел для психиатрической больницы. Джилмор тем временем- взглянул на Камдена. — Ну? — Это Элен, — ответил тот. — Вы уверены в этом? — Да, я узнал ее по волосам, золотому кольцу и некоторым другим приметам на теле. — /Камден нагнулся и попытался снять кольцо с набухшего пальца, но тщетно: оно не поддавалось. — Видимо, придется срезать его с пальца. Только будьте осторожны — кольцо стоит восемнадцать тысяч долларов. — Он посмотрел на Ферриса. Адвокат вынул из своего бумажника сложенный вчетверо лист бумаги. — Случайно у меня оказался с собой страховой полис. Может быть, вы захотите сравнить это кольцо с описанием, мистер коронер? — С этими словами он протянул лист Джилмору. Тот покачал головой. — Думаю, это лишнее, мистер Феррис. — Прошу называть меня адвокат Феррис или конселор. Эймсу даже стало чуть жалко Джилмора и Уайта. Вообще-то почти все богатые северяне, обладатели роскошных вилл на побережье, были людьми достаточно неприятными,' но Камден и Феррис принадлежали, вероятно, к числу наиболее отвратительных человеческих экземпляров. Они воображали о себе Бог весть что, от них за милю несло чванством, и обращались они с шерифом и коронером, как с деревенскими простачками. У Джилмора даже покраснели уши, пока он изучал листок со списком свидетелей. — Адвокатом вы будете называться, только когда будете выступать в суде, — сухо ответил он. И снова заглянул в листок: — Миссис Селеста Монтигни, прошу вас! Француженка вступила в пространство, освещенное прожектором. — Вы работаете у миссис Камден? — спросил коронер. Она кивнула несколько раз и сказала по-французски: — Да, мсье. Коронер показал на Эймса: — Вы узнаете этого человека? — Да, мсье.* — Вы видели его вчера вечером на борту «Морской птицы» в обществе вашей хозяйки? — Нет, мсье. Я видела его сегодня утром вскоре после восхода солнца, когда я хотела позвать миссис Камден к телефону. Он был один. — Где он был в то время, когда вы увидели его? — На палубе яхты. — Как он был одет? Селеста впервые подняла взгляд на Эймса. — На нем были только штаны и фуражка. Он был босиком. — Что вы при этом подумали? Девушка ответила вполне искренне: — Я подумала, что это милый молодой человек. И как это у вас говорят, кажется… сильный. Это вызвало громкий смех. Засмеялись даже Камден и Феррис. Джилмор, поморщившись, призвал всех к порядку. — Но я сразу же забеспокоилась по поводу миссис Камден, — добавила она. — Почему? — Потому что этот молодой человек сказал, что ее нет на яхте. А я знала, что она собиралась ночевать там. — Откуда вы это знали? — От нее самой. Она сказала мне, что договорилась встретиться на «Морской птице» с одним очень симпатичным капитаном, и не хотела, чтобы ей мешали. — Проклятая потаскуха! — невольно вырвалось у Камдена сквозь. зубы. — Что вы сделали после того, как узнали, что миссис Камден нет на борту? — продолжал допрос Джилмор.