Наконец баркас добрался до ближайшей оконечности острова. Эймсу были хорошо видны его сигнальные огни: зеленый — на носу, красный — на корме. В соответствии с законом, сигнальные огни должны быть видны за милю. Это как минимум. А вот на каком расстоянии виден свет прожектора, этого Эймс не знал. Ему мешала фуражка. Он погрузился в воду, наполнил ее песком и оставил на дне. Когда он вынырнул, баркас был всего в каких-нибудь пятидесяти метрах от него. Он пригнулся как можно ниже, готовый в любую минуту уйти под воду. Но до этого не дошло. Эймса спасло то, что с суши внезапно послышались выстрелы. Человек, стоявший за рулем баркаса, повернул прожектор в сторону, откуда они были слышны. — Засекли? — прорычал голос. — Нет, черт бы его побрал! — ответил другой жалобный. — Пристрелил Гремучую змею. Эта тварь была по меньшей мере шести футов длиной. Она лежала под корнем, и я чуть не наступил на нее. — Сам виноват! — раздался все тот же голос с баркаса. — Зачем взялся за это дело? Подождал бы, когда тебя назначат шерифом. Тогда и можешь спокойно просиживать свою задницу и поручать другим грязную работу. — Неплохо бы! Но не думаю, что дослужусь до шерифа. — Я тоже. Особенно, если ты будешь шагать по гремучим змеям. Эймс мысленно, конечно, но жарко, от всего сердца, поблагодарил змею. Оказывается, иногда и змея может спасти, как его сейчас. Баркас двинулся дальше, и прожектор осветил полуразрушенную хижину. Эймс поплыл. Одежда сковывала его движения, тяжелый револьвер тянул вниз. Но он не решился избавиться от чего-нибудь лишнего из одежды, чтобы выиграть хоть немного времени. Теперь он должен быть уже во что бы то ни стало вне пределов досягаемости прожектора. В следующий раз уже наверняка не появится змея, чтобы отвлечь их внимание. И все же Эймс попытался отделаться от ботинок. Но все было без толку — они были крепко зашнурованы. К тому же мешало течение. Эймс устал. Он лег на спину и пошевелил ногами. Ботинки явно тянули вниз. Он опять перевернулся и, судорожно гребя, поплыл, собрав последние силы и надеясь на то, что придерживается правильного курса. Вскоре ему стало не хватать воздуха. Каждое новое движение руками давалось с мучительным трудом. Он все время пытался нащупать, дно, но не доставал до него. Ночью ориентироваться всегда трудно. Днем глубину можно было определить по цвету воды. Пришлось перейти на кроль. И вдруг он услышал в воде какие-то шорохи. Точнее, это были не шорохи, а равномерное постукивание. Его охватила паника: неужели баркас рядом? Едва шевеля руками, он повернул голову. Метрах в трех от него высилась неосвещенная корма моторной яхты. Названия прочесть невозможно — слишком темно. — Это ты, Чарли? — внезапно услышал он шепот Робертса. Эймс, собрав остатки сил, подплыл к яхте, и сильная мускулистая рука помогла ему подняться на палубу. В следующий момент он уже стоял на кокпите «Фалькона». С его одежды потоком стекала вода. — Что ты здесь делаешь в такой час, Шип? — спросил Эймс, тяжело дыша. — Ждал тебя… Когда услышал, что Уайт послал сюда своих ребят, я незаметно отчалил и поплыл сюда. На всякий случай… - Эймс в изнеможении прислонился к садку с рыбой, а яхта Шипа Робертса уже брала курс на Семинол-Дамм. — Я уж думал, они тебя пристрелили. — Не так-то это просто, старина. Шип усмехнулся, потом сунул ему в руки бутылку. — Глотни-ка! Это верное средство! — Я не убивал миссис Камден, Шип, — Эймс отвинтил пробку, но пить не торопился. — И смерть Селесты к Мэри Лоу не имеет никакого отношения. — О, Боже мой! Да я и без тебя это знаю, Чарли! Иначе бы я сюда не приплыл! — Робертс немного подумал. — Нет, все равно бы приплыл. Ведь женщины не стоят наших волнений, поверь. А таких баб, как эта Камден, вообще надо стрелять. Глава 13 Томительнее всего было ожидание. Долгие часы ожидания, Когда ничего не делаешь, а только думаешь или мечтаешь… Мехико-Сити и молодой кабальеро со сверкающим взором. Рио-де-Жанейро. Каир. Канны. Мир так велик, и все заботы уже позади. Скоро ей не нужно будет беспокоиться ни о налоговой декларации, ни о сохранении блестящего фасада. Правда, в ее бокале счастья еще плавало надоедливое насекомое, насекомое мужского пола, от которого надо отделаться, как только оно выполнит свою роль. Женщина почувствовала прохладу ночного бриза, подняла голову и прислушалась к вою полицейской, сирены, доносившемуся с приморского шоссе. Этот вой был похож на вой собаки, которая внезапно лишилась своей добычи. Ну и идиоты же эти полицейские. Носятся повсюду, высунув язык, да еще позволяют обвести себя вокруг пальца человеку в наручниках. Скорее бы они уже поймали его! Он не глуп. Да и жена его тоже. Своим натренированным музыкальным слухом она все же уловила фальшивую ноту. Оба они не знали ничего и в то же время знали очень многое. У них было какое-то чутье, и они любили друг друга. А это всегда опасно. Женщина беспокойно, прошлась по темной комнате. Сейчас ее волновала только одна проблема: превратить в наличные деньги все ценные бумаги Элен Камден. И это насекомое взялось бы за это… Дурак! Идиот! Вообразил, что ойа его действительно любит. Ну ничего, скоро она будет свободной, а пока можно помечтать — ведь это так приятно!.. Шип Робертс направил свое судно к пирсу «Рыбного дома» Руперта и бросил якорь в конце длинного ряда яхт. — У тебя есть определенный план относительно того, что ты. собираешься делать, Чарли? — Нет, — честно ответил Эймс. — Но Камден знает больше, чем говорит. Иначе его поведение и не объяснить. Он слишком равнодушен. Все, что случилось, его совершенно не трогает. Согласись, это не нормально. Эймс вынул из кармана пачку сигарет, которую дал ему Шип, но сразу же опять засунул ее в карман. Шериф Уайт наверняка поставил свой пост на борту «Салли», а она находилась отсюда в каких-нибудь ста метрах. — О’кей! Это твоя шея, а не моя, — пробормотал Шип. — Что верно, то верно. — Эймс с удовольствием натянул бы на себя что-нибудь сухое. Его одежда все же была мокрая. И почему все это должно было приключиться именно с ним? Как хорошо было бы возвращаться сейчас домой после ловли наживки. Он поставил бы на газ кофейник, улегся на койку и стал ждать возвращения Мэри Лоу. — Ты уверен, Шип, что они еще не отправили Мэри Лоу в тюрьму? — Нет, не уверен. Но когда я в последний раз слышал о ней, она была еще в Пальметто-Сити. Это было около шести часов, а после этого они даже не проводили опознание трупа. Ты всех поставил на голову. Шериф Уайт заявил, то он тебя поймает, даже если ему придется пройтись с пылесосом по всему району. — Что ж, прекрасно. Может быть, и поймает. — Теперь Эймс раскаивался в том, что глотнул виски. Правда,’он сделал всего лишь один глоток, чтобы согреться, но на голодный желудок и этого оказалось достаточно. Он чувствовал себя пьяненьким, а ему обязательно надо было сейчас иметь ясную голову. — У тебя найдется глоток кофе, Шип? — В кофейнике, кажется, еще что-то осталось. Тебе подогреть? — Не нужно. Шип исчез в каюте и принес остатки кофе. Эймс пил медленно, внимательно всматриваясь в прибрежную линию. Все дома были освещены. «Рыбный дом? Руперта и склад были еще темными. Но спят ли на вилле Камденов, установить было невозможно. Тем не менее ему казалось, что между пальмами брезжит какой-то свет. — Большое спасибо, Шип! — Он протянул другу чашку. — Большое спасибо за все. — Пустяки, — ответил старик. Эймс занес ногу над поручнем яхты и, прежде чем перебраться на соседнее судно, сказал: — Слушай, Шип, возвращайся-ка ты на свою стоянку. Если они узнают, что ты помог мне, они и тебя втянут в это дело. А если ты останешься здесь, тем более уж обязательно заметят. — Что ж, хорошо. Но имей в виду, я еще вчера сказал Мэри Лоу, что мне не нравятся эти горячие полицейские головы. Я знал тебя, Чарли, еще мальчонкой, у которого в голове было только одно: стать знаменитым трубачом. Не ты виноват, что у тебя ничего не вышло, но ты все же не поднял лапки кверху, как некоторые другие. Ты стал таким же рыбаком, как и мы. Ты один из нас. Я сказал Мэри Лоу, что ты мог бы кому-нибудь проломить череп или украсть пять тысяч. Это с каждым из нас может случиться. Но ты никогда бы не лег в постель с этой потаскушкой Камден. Такого горя ты никогда бы не причинил Мэри Лоу. — Все верно, Шип. Спасибо. — Эймс похлопал Робертса по плечу. Тот ухмыльнулся. — Если я тебе еще понадоблюсь, ты знаешь, где меня найти. Руперту принадлежал целый флот рыбачьих лодок, и четырнадцать из них стояли на якоре у пирса. Эймс подумал, что, может быть, лучше будет сначала добраться до сходней. Они не освещены, и по ним он быстрее достигнет берега. Это не то, что перепрыгивать с лодки на лодку. А вдруг на кокпите «Салли» выставлен пост? Тогда его могут схватить еще до того, как он доберется до цели. И он принял решение пробираться по лодкам. Некоторые суда стояли впритык, тесно друг к Другу, между другими было небольшое расстояние, так что с одного на другое можно перебраться только с помощью каната. Эймс старался не шуметь, но скоро взмок от напряжения. Правда, продолжительный сон придал ему силы, а кофе потеснил виски в желудке. Одежда Эймса почти высохла, у него улучшилось настроение и появилась хоть какая- то надежда. Надо добиваться одного: выбить из Камдена правду. Угрозами, кулаками, чем угодно, но непременно выбить. Селеста была мертва. Камден отрицал, что у него была с ней связь. Пусть так. Но тогда в этой афере участвовала какая-то другая женщина. Она напала на Мэри Лоу и пыталась ее утопить. Во всяком случае, так той показалось. Сейчас Эймс отдохнул и мог трезво оценивать события. Состояние каюты, когда он проснулся на «Морской птице», тоже свидетельствовало о женской руке: его смятая койка, сброшенное в спешке вечернее платье, чулки и трусики на нетронутой койке, специально оставленные на всем его теле следы губной помады. Все это было инсценировано так искусно, что в первый момент даже не могло не убедить: он должен был поверить, что занимался с кем-то любовью на стороне. Мужчина не сумел бы все так тонко обставить. Только женщина способна подстроить все так искусно и убедительно, причем женщина, которая наверняка пережила все это на собственном опыте. Скорее всего — потаскушка. Мысли его путались, перебивая друг друга… Камден известный охотник за юбками. Каждый сезон Флорида кишмя кишела такими мужчинами — молодыми бездельниками, которые женились на деньгах и у которых слюнки текли, когда рядом соблазняли такими пышными формами и узкими бикини, а Камден и ему подобные вынуждены были заботиться о своих старых и увядающих супругах. Такое положение, судя по всему, ему надоело. Согласно брачному контракту, после смерти жены он наследовал двадцать пять тысяч долларов наличными, ее драгоценности и имение во Флориде — независимо от того, проживет он с ней тридцать лет или один год. Он ничего не выигрывал, если бы и дальше тянул эту лямку, а такой суммой, как 93 тысячи долларов, нельзя было пренебрегать… Эймс неожиданно вспомнил, что при своих подсчетах забыл о «Морской птице». Яхта была приписана к Тампе и относилась к тем ценностям, которые тоже наследует Камден. Даже при вынужденной продаже с аукциона за нее дадут не менее двадцати — двадцати пяти тысяч, и наследство Камдена, стало быть, исчисляется общей суммой в сто тринадцать тысяч долларов. Эймс презрительно скривил губы. Из такой суммы можно спокойно вычесть те пять тысяч, которые подсунули ему, чтобы и он поверил в случившееся. Жаль вот только, что ему не удалось поговорить с Мэри Лоу и пяти минут. Может быть, она видела Камдена в «Бич-клубе» с одной из его девиц? «Бич-клуб» стал настоящим Эльдорадо для парочек, которые боялись людей и света. Именно это и являлось одной из причин, по которой он, Эймс, не хотел, чтобы М^ри Лоу выступала в этом клубе. Он присел на перила и вдохнул свежий морской воздух. Теперь уже только одно судно отделяло его от набережной. Наконец он забрался на пирс и прополз на четвереньках до склада. Его предположение о том, что шериф приказал, следить за «Салли»L оправдалось: на кокпите яхты, которая еще два дня назад принадлежала ему, временами вспыхивала красная точка — тлеющий огонек сигареты. Эймс проскользнул вдоль боковой стороны склада и только спрыгнул с уступа, как в нос ему ударил дым дорогой сигары. На краю рампы сидел толстый корабельный маклер и смотрел в* сторону виллы Камденов. Он и Эймс одновременно заметили друг друга. Эймсом овладела досада. Горло сжал спазм. Он непроизвольно сунул в карман руку и схватился за револьвер. — Вот это встреча! — изумленно сказал Шелдон. — А я-то думал, что они тебя уже схватили на Пайн-Kee. Если не ошибаюсь, тебя там видел старина Джо, когда ловил форель. Точнее, он видел человека в белой фуражке. — Что ты здесь делаешь, Бен? — сдавленным голосом спросил Эймс. — Любуюсь «Морской птицей». Роскошная яхта, правда? Вот я и думаю, сколько запросит за нее Камден. Если он нуждается в наличных деньгах, то я смогу заполучить ее довольно дешево. Эймс судорожно сжимал рукоятку револьвера. Ему было плевать на «Морскую птицу». Сейчас его заботило только одно.