— И долго ты будешь отсутствовать? — Сама не знаю. Бесси недоверчиво посмотрела на нее. — Надеюсь, ты уже как следует разобралась в этом резвом парне? Терпению Эмили пришел конец: почему Бесси обращается с ней, как с ребенком?! — Послушай, Бесси! — резко возразила она. — Верю, что ты желаешь мне добра. Но ведь я — взрослая женщина и знаю, что делаю… Кстати, у меня к тебе поручение… — Да, мэм? — Как только мы уедем, сожги, пожалуйста, все тряпки, которые были на нем. Уничтожь пластырь, бинты, вату… короче, все, что свидетельствовало бы о присутствии Морана здесь. И приведи в порядок обе спальни. — Как угодно, — буркнула Бесси. Она немного помедлила и добавила: — Не хочу тебя сердить, но одно запомни, Эмили: ты женщина. — Да неужели? Бесси начал раздражать ее тон, ее легкомыслие. — Не забывай, что этот парень должен дать тебе еще кое-что, кроме любовных утех. Пока ласки — это хорошо. Но без хлеба и масла на столе все эти ласки быстро остывают. — У меня хватит денег для нас обоих… Ну, ты все сказала? Бесси пожала плечами. — Я могла бы вразумлять тебя целую ночь напролет, но ты все равно не хочешь понимать ни одного слова. Ведь и ты тоже не желаешь меня понять,"Бесси. Я люблю Дэна. — Это не любовь. Это — слепая страсть. Эмили ничего не ответила, повернулась и быстро вышла из кухни. Ее машина стояла на обочине дороги, но Морана нигде не было видно. Лишь спустя несколько минут она обнаружила его в кустах виноградника. — Что ты там делаешь? — тихо окликнула она Дэна. Он вытащил из углубления под толстыми корнями винограда какой-то пакет и сунул его в мешок. — Нужно было взять кое-что, — прошептал он, затягивая веревку на мешке, и пошел к машине. — Ну… вещи, которые были со мной в тюрьме. — А что именно? — проявила любопытство Эмили. — Да так, пустяки, пару книжек, письма, всякие записи. Знаешь, что обычно берешь с собой… — Ах, книги… — удивилась Эмили. Она с нежностью посмотрела на него. Оказывается, Дэн боялся потерять духовную связь с внешним миром. — Ты куда сядешь? Моран осмотрел машину. — В багажник. Вместе с мешком. По крайней мере, на ближайшие несколько миль. После сегодняшнего эксцесса с Харрисом копы наверняка будут патрулировать по шоссе. — Как хочешь. Тебе виднее. Моран заключил ее в объятия и поцеловал. Эмили горячо ответила на поцелуй, поймав себя на мысли, что Бесси в чем-то все-таки не права. Так хотелось-надеяться, что их с Дэном связывает не только физическое влечение. Она и в самом деле любила его, а он — ее. И она была для него не только утехой в постели. Не такой он человек… — Скажи, что любишь меня, — тихо попросила она. И Моран ответил то, что она хотела услышать: — Я люблю тебя. Только собрав всю свою волю, Эмили смогла проехать через мост. При виде куска веревки, все еше свешивающегося с опоры моста, ей чуть не стало дурно. Утром у жителей Хевитта будет достаточно времени для обдумывания того, в чем они принимали участие ночью. Кое- кто из них наверняка будет мучиться угрызениями совести или просто стыдом и страхом. И как бы они ни уговаривали себя в своей правоте и справедливости совершенного, суд Линча минувшей ночью все-таки явился настоящим убийством. Было еще слишком рано, и главная улица города, к счастью, оказалась пустынной и безлюдной. Правда, на втором этаже здания суда все еще горел свет, и, проезжая мимо, Эмили мельком успела заметить работавшего за письменным столом Хи. Лучше бы ей не видеть его перед отъездом! Даже сейчас, глубоко увязнув в афере с Дэном Мораном, она чувствовала, что ее по-прежнему тянуло к Тайеру. Он всегда был таким симпатичным, таким заботливым и понимающим. Наконец в последний раз мелькнули уличные фонари, и машина выехала на открытое пространство, где дорогу освещали только луна и звезды. Милях в пяти от Хевитта с проселочной дороги вынырнула вдруг дежурная полицейская машина. Сверкая красным фонарем на крыше, с воющей сиреной, она прижала большую машину Эмили к обочине. Подошел полицейский, держа в руке пистолет. Эмили постаралась говорить как можно спокойнее: — В чем дело? Дежурный посветил ей фонариком в лицо, потом перевел луч на заднее сиденье. — Обычный контроль, мисс, — сказал он. — В Хевитте этой ночью кого-то линчевали, и мы перекрыли все дороги. Вы из города? — Да. А что? Я там живу. Полицейский еще раз скользнул по ее лицу лучом фонарика. — А, ну конечно! Теперь я вас узнал. Вы — Эмили Хевитг, невеста областного прокурора. — Он сунул револьвер в кобуру. — Мне вас, мисс, довольно часто показывали. Мои коллеги. Ну, когда вы ехали в машине… Эмили не знала, как себя с ним вести. А тот оперся на открытую дверцу ее автомобиля. — Поздненько вы, однако, гуляете, мисс Хевитт… Эмили надеялась, что ей удастся выжать из себя лучистую улыбку. — Возможно, — призналась она. — Собственно, я хотела съездить в соседний город, но после того, что увидела на мосту, просто не могла заснуть. Вот и отправилась в путь сейчас. Немного проветриться. — Понятно. Вы присутствовали на линчевании? — Нет. Видела из окна доча. Коп кивнул. — Могу представить, что творилось у вас на душе! Мы опоздали, и, когда приехали, зрелище, честно говоря*, было не из приятных. — Ужасно! Вы закрыли дороги из города? Я вас правильно поняла? — В известной степени, мисс, да. Хотим завтра допросить всех участников… — Вы имеете в виду мужчин, которые были ночью на мосту? — Совершенно верно, мисс. — И что с ними будет теперь? — Совершенно не представляю… — признался коп. — Но будет… — А если Харрис был виноват в ограблении банка и смерти мистера Миллера? — Даже и в этом случае. Он имел право на то, чтобы его судили по закону. — Да, конечно… — Я', например, не могу поверить, чтобы Сэм Харрис был способен на такое, даже если учесть все, что нашли на бензоколонке. Я заправлялся у него в течение пятнадцати лет и покупал новые покрышки, и он всегда имел первоклассную репутацию. Все-таки люди, мисс, в одну ночь не становятся грабителями и убийцами. — Но ведь у него нашли пять с половиной тысяч из украденных денег, — возразила Эмили. — И, кроме того, я как раз была в кабинете областного прокурора, когда пришел ответ эксперта по баллистике. — Это нам сообщили, — кивнул полицейский. Эмили снова попыталась изобразить улыбку на лице. — Очень была рада побеседовать с вами. Надеюсь, теперь я могу следовать дальше? — Конечно. Прошу извинить меня за задержку. Счастливого пути! — Спасибо. Эмили была рада, что ее машина управлялась автоматически, поскольку сомневалась, нашлись бы у нее силы, чтобы нажать на сцепление или переключатель скоростей. Руки и ноги дрожали, и вся она была в холодном поту. Ведь копу достаточно было сунуться в багажник, и все полетело бы к чертям. Внезапная мысль заставила ее снова похолодеть: ведь дело могло дойти и до перестрелки — несмотря на ее уговоры, Дэн все-таки забрал пистолет Эверетта. Она проехала еще пять миль по ночной дороге. Потом, так и не сумев унять дрожи и заметив, что машина почему-то идет зигзагами, остановилась на обочине. — Все в порядке, Дэн? — окликнула она. — Все о’кей! — глухо донесся голос из багажника. — Но, ради Бога, выпусти меня, здесь хуже, чем в карцере.