— Может, чаю попьем? — я поняла, что тяну время. Стас кивнул. В коридоре послышались шаги, затем раздался стук в дверь. — Варя, Стас, пошлите чай пить, а то скоро выезжать, — позвала бабушка. Мы переглянулись. Взялись за руки и вышли. — Ну вот и славненько, — сказала бабушка. — Помирились. А то у меня вся душа изболелась, — она опять закашлялась. — Ба, ну что ты? — спохватилась я. — Может, врача вызвать? — Так, ты мне не мудри, — затараторила она. — Ну-ка, марш на кухню. Чай уже остыл. Врача я и сама могу вызвать! — она подтолкнула нас на кухню. — Вон Стасу подлей кипятка, а то бледный весь, замерз, наверное? — вопросительно посмотрела она на него. — Ага, есть немного, Нин Степанна. Здрасте. — И тебе не хворать, — задорно ответила бабуля. А я смотрела на них и думала, как это так у них быстро общий язык нашелся. Прикалываются друг с другом, несмотря на разницу в возрасте. Мы дружной компанией прошли на кухню, сели за стол, и тут меня осенило. Я же забыла позвонить Дашке! О чем и сообщила Стасу и бабушке, схватившись за телефон. Дашка огорчилась, что я так скоро уезжаю, но приехать обещалась. Быстро попили чай, я распрощалась с бабушкой, но при этом сказала, чтобы та меня ждала в ближайшее время. Бабуля кивала и даже слезу пустила. Сказала, что привыкла к своим голубкам, кто же теперь ее развлекать курлыканьем будет? При этом хитро посмотрела на Стаса. Ему ничего не оставалось делать, пообещался навещать ее. Слезы у бабули высохли мгновенно. Такси уже ждало на улице, но мне не хотелось ехать на нем, хотела напоследок прокатиться со Стасом на байке. Подняла бровки вверх и посмотрела умоляюще на него. Тот ухмыльнулся, подошел к водиле, о чем-то с ним переговорил, я помогла Стасу загрузить сумки, и таксист уехал. А я села сзади Стаса, крепко обняла его. Уткнулась носом в плечо и глубоко задышала, запоминая запах его туалетной воды. Ветер развевал волосы, когда мы ехали, но лицо не задевал, потому что я пряталась за его широкой спиной. Неумолимо быстро приближался вокзал, у меня начала закрадываться в душу паника. Не могла поверить, что уже сегодня не смогу увидеть Стаса. Байк он оставил у обочины, не доехав до остановки. Долго обнимались, пока нас не оторвали друг от друга Дашкины возгласы. Типа ну нам-то тоже хочется попрощаться. И только после этого мы со Стасом заметили, что Мишка с Дашей стоят на остановке и наблюдают за происходящим. Но все-таки благодаря ей, тому, что отвлекла, я смогла нормально дышать, а слезы не хлынули потому, что постеснялась выказать свою слабость. Дашка с Мишкой меня тискали минут пять, Дашка под конец не сдержалась, заплакала, ну и меня тут прорвало. Парни стояли и не знали, что делать, начали нас растаскивать и уговаривать, мол это же не навсегда. И только я знала, что за этими слезами скрывается на самом деле. Объявили посадку. Я в последний раз посмотрела на Дашку, Мишу, обняла крепко-крепко Стаса, поцеловала в губы, не решаясь заглянуть в глаза, и пошла в автобус. Глава 9 Чтобы хоть как-то заглушить тоску, всю дорогу я слушала музыку на полную громкость, пока не заболели уши. В душе поселилась пустота и безразличие. Не могла представить, как буду без Стаса. Так привыкла к нему, что чем дальше уезжала от Батайска, тем сложнее становилось дышать. Слезы подступали, и я тут же врубала музыку на всю, опять выбивая мысли из головы. Пиликнуло смс. {Стас: Уже скучаю. Я: Тоже. (грустный колобок). Ты где? Стас: Дома. Только проводил Саню. Ты скоро приедешь. Я: Да, осталось часа два. Хочу обратно, к тебе. (колобок со слезинкой). Стас: Варька, не рви душу, а. И так плохо. Давай так, я поговорю с родоками. Может, что выгорит. Пораньше к тебе приеду. Только с матерью поговори и обязательно мне отпишись, чтобы я знал, на что рассчитывать!} У меня от радости даже перехватило дыхание. Может приехать пораньше. «Так, соберись, тряпка», — сказала себе. {Я:Хорошо, как только узнаю, сразу тебе напишу.} Прилипла лбом к стеклу. Только бы не было очень тоскливо, продержаться ведь всего-то два или, сколько Стас сказал, три дня. Я перечитала переписку. Нет, не два и не три, он просто постарается приехать. Я опять включила музыку и прикрыла глаза. И похоже задремала, потому что не сразу сообразила, что звонит телефон. Маман. — Привет, Варюш! Ты где? — такой задорный голосок. Меня аж передернуло. — Ну еду, мам! — выдавила я. — А далеко? — не унималась она. — Да не знаю я! — шиплю в трубку. — Ща посмотрю! Да что же злюсь-то на нее? Ведь она не виновата, что я Стаса встретила так не вовремя. Выдохнула и уже спокойнее сказала: — Крымск полчаса как проехали! — Зайчонок, не злись. Приедешь, все обсудим. Целую, выезжаю на вокзал, — заворковала она. — Пока, — равнодушно отвечаю. Что обсудим-то? По ее разговорам я живо представила такое обсуждение. Это все глупости, скажет она, ты еще совсем крошка. Это точно будет в ее репертуаре. Хотя мы же вроде бы с ней всегда были на одной волне. Дашка постоянно мне об этом говорила, даже завидовала. Но две недели в разлуке не прошли бесследно. Что-то меня сегодня потянуло на философию. Люди в салоне начали потихоньку собираться. Да, я посмотрела 2Гис, скоро будем на месте. Мои вещи все были в багажном отделении, рюкзак — на коленях. Мне нужно было только в кучу собрать свои мысли и чувства. А еще настроить себя на дружелюбный тон с маман. Через полчаса автобус подкатил к вокзалу. Я заприметила маму издалека. Ярким пятном она выделялась из толпы. Бирюзовое платье ей очень шло. Подчеркивало все изгибы тела. И сказать честно, идеального. Как всегда, неотразима, впечатляла своей красотой. И прохожие мужского пола то и дело останавливались и засматривались на нее. Я все это наблюдала из окна автобуса, который ждал своей очереди, чтобы подъехать на платформу. Наконец, он открыл двери, и толпа хлынула, будто морская волна, на улицу. Я не стала толкаться, сидела и ждала, когда все выйдут. Маман следила за дверьми, высматривая меня. Я вышла последняя. Она отлипла от столика и пошла мне навстречу. Я прибавила шагу. Все-таки я по ней очень соскучилась, и когда увидела, сразу обиды испарились. Я подбежала, обняла ее, она — меня. — Малышка моя, как же я соскучилась! — выдохнула она. — И я тоже! — А где твой багаж? — спросила она. — Блин, мам! Но я одна все не унесу. Мне там Стас помогал все чемоданы засунуть. Мама удивленно приподняла одну бровь. Опаньки, прикусила я себе мысленно язык, проговорилась. — Так, — скомандовала она, — ты иди доставай чемоданы, я скоро вернусь. Легко сказать, «доставай». Но хорошо, что у нас еще не перевелись джентльмены. Водитель автобуса мне помог, составил мой груз в сторону. Я его поблагодарила. И тут слышу скрежет, оборачиваюсь и вижу маму, а рядом с ней какой-то чел идет с тележкой. Присвистнула про себя. Вот как так, везде найдет выход из любого положения. Я улыбнулась. Мама помахала рукой. И уже через двадцать минут мы колесили по улочкам Анапы на новеньком ауди ТТ красного цвета. На все мои вопросы она отвечала загадочно и неполно, замалчивала что-то, я это чувствовала, но разговорить ее не могла. Мы заехали в кафе покушать. Сели за столик. — Ну что, откровенность за откровенность? — спросила неожиданно она. Я задумалась, но только для виду, потому что и так не хотела больше ничего от маман скрывать. — Давай, — согласилась я. — Ты первая! — Хорошо, что бы ты хотела узнать? — Ну ты сама догадайся. Мама отрицательно покачала головой. — Ладно. Откуда машина? Мне кажется, наш опель не стоит стольких денег, если ты его продала, — я вопросительно изогнула бровь. — Ты права. Но… я… Одним словом, Варь, я думаю, тебе пока не надо углубляться во все эти подробности. Если честно, я пока сама не знаю, что тебе нужно рассказывать, потому что не уверена в сложившейся ситуации. Я нахмурила брови, показывая своим видом, что меня не удовлетворил ее ответ. — Варя, как только все прояснится, ты об этом узнаешь первая. Теперь мы вместе и рядом. Мне нечего от тебя скрывать. Так скучала по тебе, крошка. Ну вот, началось, она уже перебрала все прозвища, которыми называла меня в детстве, точно скрывает что-то серьезное. — Теперь ты. Я задумалась, не зная, с чего начать. Мама сама подсказала. — Мне бабушка говорила, ты начала встречаться с мальчиком. Сказала, что очень хороший. — Ну, бабушка права, — проговорила я сконфуженно. — А ты сама как думаешь? — задала она вопрос, явно с подвохом. А как я к нему отношусь? Знала бы она, как… — Мне кажется, я в него влюбилась, — вот это да, вот это откровенность. Нет, на меня точно пагубно действует расставание. Перестала сдерживать свои эмоции. Мама тем временем округлила глаза. — Даже так? — не ожидала от меня, видимо, таких откровений. Я опустила голову.