Я твердым шагом направилась к молоткам, но тут мой взгляд зацепился за парня. Он сидел ко мне спиной, но что-то в его позе было настолько знакомое и родное, что у меня заныло под ложечкой, а в горле мгновенно запершило. Не может быть… Я замедляю шаг. Рассматриваю его, изучаю, замечаю гипс на руке и достаю телефон. Набираю номер. Гудки! Парень лезет в карман. Достает телефон. — Алло! Я хриплю, дыхание спирает, бегу, нет, не бегу, плетусь медленнее, чем улитка, это моя душа бежит к нему. Слезы душат, но я сдерживаюсь. Подхожу к нему сзади. Его запах окутывает меня. — Алло! — повторяет он. Голос… я бы жизнь отдала, чтобы его никогда не забыть. Глава 27 Сегодня Стас решил уже активизироваться, за ночь в его голове произошла перезагрузка файлов. Валяться на диване надоело, в соньку тоже надоело играть. Для начала он решил, что сходит в салон и купит симку. Ему там даже сказали, что помогут с восстановлением номеров. Главное, паспорт с собой не забыть взять. Да и телефон нужно новый присмотреть. А то в институте не поймут, если он придет с этим — он покрутил в руках старенький iPad. Батя дал добро, сказал покупать, что приглянется. Да и вообще, после аварии он как амеба. А надо возвращаться к жизни. С чего вот его эта тоска-то мучает непонятная? В инэт не залазил. Пока не хотелось. Решил начать с телефона. Воодушевившись, он вышел на улицу. С противоположной стороны какая-то девчонка махнула рукой в знак приветствия, он ей ответил. И уже когда выходил за ворота вспомнил, что это Настюха. Вот дрянь-то, как такое дерьмо вообще можно было забыть? Стаса передернуло. Он даже ускорил шаг, чтобы стряхнуть эти воспоминания. В салоне все сделали быстро. Выдали два листа А4 — распечатку звонков и номеров. Он пробежал глазами, высматривая что-нибудь знакомое. Но нет, ничего не вспоминалось. Все цифры были чужие. Он уже дошел до парка аттракционов, когда подумал о том, что, возможно, они бы могли дать и распечатку смс. Или это за гранью фантастики? «В любом случае, буду ехать мимо, зайду и спрошу», — решил Стас. Со всех сторон раздавался визг. Стас сел на лавочку и стал наблюдать за народом. «Блин!» — выдохнул про себя. Он любит аттракционы, молотки — в особенности. Но с этой рукой неудобно, наверное, будет кататься. В кармане заиграл телефон. «Вот те раз, не успел симку вставить». — Алло. Непонятное хрипение в трубке. Стас ждал. В груди почему-то сердце начало выстукивать чечетку. — Алло. И вдруг перед ним падает на колени девчонка, утыкается макушкой в его живот и начинает плакать. Стас в шоке. Сердце бьется уже далеко не в груди, а где-то в области горла. Она поднимает голову. — Стас, — обнимает за талию. Трогает его руками. Стас смотрит по сторонам, прохожие оглядываются, кто-то улыбается, кто-то показывает палец возле виска. Девчонка стонет. — Живой, — слезы катятся по её щекам, — я знала, знала. Я тебя так ждала! — Фея? Секунда, две — вокруг все замирает, словно стоп-кадр. Память, будто кинопленка, отматывает время в обратном порядке. Смс, авария, Варя. Слова из смс перед аварией «Я тебя жду». «Ждет, ждет… Фея, моя фея…» — как он мог забыть?! Он хватает ее в охапку, поднимая на ноги, прижимает к себе и начинает хаотично целовать лицо. Эта гребаная сломанная рука мешает. Варька, его Варька, прижимается к нему и обнимает так сильно, что Стасу становиться больно, но это живая боль, та боль, которую он хотел почувствовать весь этот месяц, боль расставания, а теперь и встречи. — Варька, милая моя, солнце, — шепчет ей в волосы, — почему, почему не позвонила? Я, я… — он не знал, что сказать. Как сказать ей, что забыл ее? — Нам говорили, что ты умер, — шепчет она в ответ. — Я звонила, ты не брал трубку. Опять поцелуи. Ее губы… он не мог оторваться от них, будто от глоток воды в пустыне, ее поцелуй, ее вдох и выдох… Словно жизнь потекла по его венам. Он так скучал, он так тосковал по ней. Ее запах, вот этот запах цветов в его снах, запах его феи. Они так страстно обнимались, что прохожие начали странно поглядывать на них. — Ты у здесь у бабушки? — оторвавшись от нее, спросил он. Варя кивнула. Но так и не выпускала его из объятий. — Пойдем, — Стас обнял ее за плечи. Пока они шли по парку, он вызвал такси. Пока ехали до «Солнечного», Варя крепко сжимала его руку. А Стас смотрел на нее и хотел бы стереть из ее памяти ту аварию, да и Костика с ней в придачу за то, что они сделали с его Варей. На ее лице не осталось ни намека на румянец. Под большими глазами залегли темные круги, губы были такие бледные, что почти не выделялись на лице. Она сейчас была прозрачная, как приведение. Но все же это была его Варя, родная, любимая. Он крепко обнял ее, она всхлипнула, но не заплакала, просто положила голову на его плечо. В это раз он не стал вылезать из такси, а подождал, когда охранник откроет ворота, и их довезут до самого дома. Когда закрылась дверь за их спинами, Варька повернулась к нему, посмотрела в глаза. — Скучала, я так скучала по тебе, — по ее щекам потекли слезы. Стас целовал ее мокрые соленые щеки. Он не мог представить, что творилось бы с ним, узнай он такое. — Я люблю тебя, — только и мог сказать в ответ, вкладывая в эти слова всю нежность и страсть, что испытывал к ней. — Люблю, — вторила она ему, отвечая на поцелуи с разгорающейся страстью. Эпилог [Полгода спустя.] Мы сидим в уютном кафе, Стас пьет капучино с пирожкой, а я ем мороженко. Ну не могу я себе отказать в этом удовольствии. Моя слабость. Хотя нет. Моя слабость сидит сейчас на против меня и смотрит в большое окно. Там зима. Снег большими хлопьями покрывает землю, создавая мягкий ковер. Я наблюдаю за ним из-под полуопущенных ресниц. Парень, которого я дождалась, парень, который вернул мое, нет, свое сердце обратно в вечное мое пользование. Теперь-то я ему точно его не отдам. Когда в парке увидела ожившего Стаса, чуть с ума не сошла от радости. Думала, что сердце остановится в тот момент. Позже, когда приехали к нему, хотелось его всего ощупать, донести до своего разума, что он живой. Правда получилось немного иначе (мои щеки тут же тронул румянец). Стас на меня поглядывает как-то странно. Но не могу понять, что не так. Смакую каждую ложечку мороженки. А сама не отрываю взгляд от его лица. Сейчас он выглядит иначе, нежели когда мы познакомились. Волосы немного отрасли. Загар не такой явный, как летом, глаза… глаза такие же голубые, а вот выражение, взгляд такой, что кажется, все мысли читает, и невозможно ничего скрыть. Еще одна ложечка мороженого отправляется мне в рот, и когда оно тает, на языке остается что-то тяжелое и холодное. Металл? Я как, кролик под гипнозом, озадаченно трогаю языком что-то круглое и — просто жуть как стыдно, но деваться некуда — тянусь пальцами к губам. Достаю изо рта… кольцо? Мои пальцы начинают подрагивать. Я смотрю то на Стаса, то на кольцо. Сердце пропускает удар. Волна радостного восхищения переполняет меня, не позволяя сделать полноценный вдох. Кручу кольцо в руках, рассматриваю, на щеках уже не румянец — они пылают огнем. Я пытаюсь спрятать счастливую улыбку, но это выше моих сил. Стас забирает у меня кольцо, вытирает салфеткой. — Прости, как-то несуразно вышло, в фильмах прикольно смотрится. Хотя, — берет меня за руку, целует ладонь, — я знаю, что пока рано, но хочу, чтобы ты была со мной и я — с тобой. Он стесняется, я это вижу по его участившемуся дыханию. Такой милый. Я поджимаю губы, напускаю на себя серьезный вид. Он начинает сначала. — Варя, я знаю, что еще рано, но согласишься ли ты в день своего совершеннолетия стать моей женой? — проводит ладонью себе по лицу. — Прости, я придурок. Но я хочу, чтобы мы были с тобой всегда, я без тебя не смогу. — Я без тебя не живу, — отвечаю ему и улыбаюсь во все тридцать два. — Согласна быть твоей женой.