Сидевший напротив него Юра тяжело навалился грудью на стол: – Но это не главный вопрос, как я понимаю. Кто-то столкнул моего брата на камни… Потом убил нашу мать. В глазах его мрачно тлел уголек, в любую минуту готовый полыхнуть жарким огнем. Когда в тебе столько злости, ничего не стоит ударить человека так, что тот слетит со скалы. Непреднамеренное убийство – это все равно убийство… Сашка замерла с рыбьим скелетиком в руке: – Не факт, что это один человек. – Что? – Юрий через силу оторвал взгляд от лица Артура. Видно, ему казалось, будто у Логова уже есть ответы на все вопросы. – Два убийства. Разный почерк. Это могут быть разные люди, – пояснила Сашка. Почувствовав, что ее все равно не понимают до конца, беспомощно вздохнула: – То есть, возможно, Павла столкнул со скалы один человек, а вашу маму, Тамару Прохоровну, убил совсем другой. Слегка поморщившись от такой прямолинейности, Вика мотнула головой, потом потерла открытый лоб: – Но зачем? В чем смысл? Я думала, что убийца убрал свидетеля. – Тамара Прохоровна – свидетель? Это вряд ли! Она же не могла быть там, на скале… – Но она могла что-то узнать… – Могла, – кивнул Артур. – И твоя версия не лишена смысла. Перебив его, Юра заговорил горячо и путанно, кривясь от досады, что не может излагать мысли ясно: – Да это все не главное! Эта девица… Как ее? Роксана. Это же явно ее рук дело… Она симулирует, да? Прикидывается сумасшедшей? Она не улизнет от наказания? Вот что мне скажи… Ты говоришь, они вместе были в аэропорту. И потом Пашка… Это она – сто процентов! – А как она оказалась в замке? – осторожно напомнил Артур. – Пашкин ключ от двери остался дома… Ромка впервые подал голос: – Ну да, я уже нашел его. – Выходит, Роксана не могла им воспользоваться и проникнуть в замок. Сашка подтвердила: – Не могла. Значит, кто-то впустил ее туда. Нет, не просто впустил! Ее притащили насильно. Она же накачана какой-то фигней под завязку… – У нее в крови не обнаружено наркотиков. Только мощная доза снотворного. Ее усыпляли снова и снова, – Артур посмотрел Юре в глаза. – Никакого сумасшествия она не симулирует. Скоро проспится и сможет рассказать, что с ней случилось. Тогда расследование значительно продвинется. – Скорее сдвинется с мертвой точки. Пока что оно буксует! Логов спокойно обвел взглядом всех, кто сидел за столом: – Прошу вас не обижаться и не обвинять меня в бездушности… Но каждый из вас должен рассказать, где был в тот день, когда погиб Пашка. И чем занимались сегодня утром… А главное – кто это может подтвердить? * * * Вырисовывалась такая картина: в день гибели Павла его брат работал, как, впрочем, и этим утром, его заказы легко было проверить. Артур поручил сделать это одному из местных оперативников. Формально Логов не только не был их начальником, но и вообще не входил в следственную группу. К счастью, ребята в убойном отделе Евпатории оказались вменяемыми и не стали демонстрировать москвичу провинциальные амбиции. Им тоже не терпелось раскрыть дело: убиты двое жителей города, пусть и не коренных, но в данном случае это роли не играло. Так что любой помощи, к тому же профессиональной, они были только рады и не огрызались, когда Артур давал поручения. Другой парнишка проверил алиби Светланы: она в эти дни была на работе в санатории, там ее видели и второго июля, и одиннадцатого, когда убили ее свекровь. Ромка утверждал, что в день убийства отца находился в Парке монстров. В беседе с Артуром это подтвердила Вика, которая заходила туда в то самое время, когда Павел кого-то увидел в аэропорту. Добраться до Симферополя ни один из них не успел бы… – Что привело тебя в Парк монстров? Ты ведь не входишь в число учредителей? – Нет, конечно. Мы все, разумеется, одна семья, но бизнес у Паши все же свой… Знакомая попросила забронировать день для детского праздника, – пояснила она, собирая со стола грязную посуду. – Можешь проверить, Ромка сделал запись на моих глазах. – Конечно, проверю, – отозвался Артур с улыбкой. Ему не хотелось, чтобы кто-то из них решил, будто он способен отнестись к делу халатно, если речь идет о знакомых. Но и портить отношения он не желал: вполне возможно, что никто из них вообще не замешан в этих преступлениях. А утром, когда была убита свекровь, Вика с Милой устроили генеральную уборку, обе утверждали, что ни одна из них не отлучалась из дома. – У мамы пунктик, – скривилась Мила. – Раз в месяц ей надо перемыть весь дом. Просто позарез! Ой… Глаза девочки испуганно распахнулись: сама услышала, как прозвучало слово «позарез». Но Артур лишь усмехнулся: – Да ладно тебе. Я не цепляюсь к словам… лишь бы посадить кого-то. Это ее ничуть не успокоило: – А вы прям сажаете, да? – К вам никто не приходил? Не звонил, когда занимались уборкой? – с надеждой спросила Сашка. И Логов мысленно согласился, что свидетельство постороннего человека всегда убедительнее звучит в суде. Если до этого дойдет, конечно. Но Мила покачала головой: – Вроде нет, – и вдруг просияла: – Я сторис выкладывала! Это считается? Артур покачал головой: – С гаджета? В этот момент ты могла находиться где угодно… Если бы ты хотя бы звонила кому-то, наши техники еще могли бы установить местонахождение телефона. Но посты… Девочка сердито сверкнула глазами: – Ни черта не умеют ваши техники! – И то правда, – успокоил Артур. – У меня тоже к ним масса претензий. Но они не волшебники, увы! Втроем они уединились в верхней части двора, где за чередой персиковых деревьев стоял заброшенный флигель. «Вот отличное место для убийства, – подумал Артур, глянув на пыльные, наглухо закрытые окна. – Спрячь там труп, и его будут искать годами…» Он едва удержался от того, чтобы открыть старую дверь. Но они уже нашли того, кто пропал, других бесследно исчезнувших не было. Пока. Проследив его взгляд, Мила пояснила: – Раньше там жила бабушка – мамина мама. Сколько уж… Лет пять назад умерла, – и добавила с вызовом: – От инсульта. Никто ее не убивал! – Ладно, ладно, – откликнулся Артур добродушно. – Не заводись. Я вовсе не рвусь пересажать вас всех. Ты ж помнишь, что твой отец сам попросил меня приехать и взяться за это дело? – Ну да, – вяло откликнулась Мила и уселась на доску между деревьями, претендующую на звание скамьи. А Сашка опустилась прямо на траву и обхватила уже успевшие подзагореть колени. Артур взглянул на нее мельком и подумал, что в джинсовых шортах и голубой майке без принта она похожа на восьмиклассницу. Вот в чем ее преимущество: внешность ребенка и интеллект взрослого человека – никто ее не опасается, и потому Сашка способна разнюхать то, что ему не под силу. – Скажи, Мила, милая ты моя, никто из людей, тебя окружающих, – Логов сознательно опустил слово «семья», – не вел себя необычно в последние дни? Может, так глубоко погружался в мысли, что вздрагивал, когда к нему обращались? Или не сразу откликался? Ты ничего не заметила? Она посмотрела на него с испугом, это значило – что-то было, но ей страшно не хотелось говорить об этом следователю. Тронув ее руку травинкой, которую крутила в пальцах, Саша попросила ласково: – Расскажи. Мы ведь убийцу ищем, понимаешь? Он убил уже двоих… Его надо остановить, иначе вы все в опасности. – Он никогда меня не обидит, – пробормотала Мила, опустив голову. Волосы свесились, закрыв ее лицо. Сашка подалась вперед: – Ромка? – Почему Ромка? – Мила неуверенно глянула на Артура. – Я про папу… Он все эти дни сам не свой. Заметив, как разочарованно обмякла Сашка, он улыбнулся Миле: