Где Тимаров море носит, хотела бы она знать? *** Так Массимо не надирался очень давно. На душе кошки не просто нагадили - они ее всю в клочья разодрали, помучили и поглумились над останками. Брат его не выгнал, даже ругаться не стал, просто кивнул на кресло рядом с собой. - Садись... И уже потом, разлив по кубкам белое вино, которым издавна славился Тимар, принялся выяснять. - Где Мари? - Умерла. - Как? - Она замуж вышла, за хорошего парня, девочка у них родилась. Все хорошо было, а потом, в моровое поветрие... Брат только головой кивнул. Бывает такое, тут не убережешься, хоть что делай... - Счастлива она была? - Да. Ни минуты не жалела. Я в наемники пошел, мир шагами мерил, но когда домой возвращался, видел, как у нее глаза светятся. У нее еще и сн был, но болезнь всех унесла, только Мариль мне оставила. - И...? - Не уберег. Свадьбу уже назначили, хороший, тоже, парень был... Ирионовцы... сначала ее, потом мальчишку, когда тот мстить решил. Брат плеснул в кубки еще вина. - Помянем. Массимо выпил одним махом, как воду, хотя вино было крепким. Но в голове не зашумело. Слишком хорошо он помнил тело Мариль на своих руках, алые пятна крови... помнил, что сделали с бедной девочкой. И рад бы забыть, да не забудется. - Я их всех на части порвал, но малышку этим не вернешь. - А приехал ты зачем? В этом вопросе был весь Симон. Чувства? Эмоции? Безусловно, ему сейчас не менее больно, а только плакать и грустить он не станет. Это потом, когда все дела будут переделаны, наедине с собой... Как же отличались двое близнецов, родившихся в семье Ольрат! Массимо - порывистый, горячий, безрассудный, иногда жестокий, и безудержно преданный тем, кого он любит. И рядом - Симон. Спокойный, холодный, предусмотрительный, тоже жестокий, но рассудочной жестокостью, которая иногда страшнее порыва. Что у них было общего - это верность любимым, а сестренку они любили оба. Мать умерла, рожая Мари, и малышка выросла рядом с братьями. Тянулась к ним, любила обоих, и мальчишки отвечали ей тем же. Известие о ее сговоре стало для мальчишек страшным ударом. Мари рыдала, не желая выходить замуж, ничего страшного в этом не было, все девчонки так поступают, но жених! Шалон Тимар был втрое старше невесты и страшен, как сам Ирион. Но впридачу к отвратительной внешности, характеру и возрасту, он отличался завидным женолюбием. Молодые служанки у него в доме менялись малым не каждый месяц, недовольными не уходили, он предпочитал добиваться своего по доброй воле, но Мари... Какой же она была красавицей в свои пятнадцать! Светлые волосы, почти белые, громадные голубые глаза, невинное личико с алыми губками - и не хочешь, а взгляд задержишь. Вот Шалона и заусило. А справиться с ним никто бы не смог. Ольраты - всего лишь тьеры, всего лишь вассалы Тимаров. Всего лишь подчиненные. Сюзерен обратил внимание на твою дочь? Это честь! И не в любовницы, в жены он ее зовет, все честь по чести желает сделать, только вот невеста криком кричит. А отец - что? Отец доволен. Это ж деньги! Связи! Перспективы! А что малявка от такой жизни в петлю бы полезла, это неважно. И братья решили действовать. План разработал Симон, а осуществлять его предстояло Массимо. Никак не наоборот. Массимо лучше владел оружием, лучше сходился с людьми, да и путешествий не боялся. Его звал мир... А Симону не хотелось никуда уезжать. Да и... И отца одного на старости лет не бросишь. И от Тимаров как-то отбиваться надо, все ж Шалон не абы кто, брат главы клана, важный человек в герцогстве. А Массимо тут был плохой подмогой. Порывистый, несдержанный... ляпнет что-то не то и не там... и все. И найдут беглецов, и последствия будут печальны. А вот Симон такой ошибки не сделает. Не сделал... Первые десять лет братья даже не списывались. Канал экстренной связи существовал, и раз в год Массимо покупал у одного и того же купца определенное количество ткани, показывая, что с ними все в порядке. Но - и только. Ни ему вестей из дома, ни от него домой. Иначе - никак. А сейчас Массимо терять было нечего. - Шалон... - Умер. Давно уж. Отец тоже вскоре после него умер. Я женился, четверо детей у меня... - На ком хоть женился? На Ольне? Ольна, симпатичная девушка из семьи кожевника, была неравнодушна к Симону. Частенько прибегала пококетничать, посплетничать с Мари... - Ольне ты нравился. Меня она бы всю жизнь за тебя держала, зеркалом... думаешь, приятно? - Я? - искренне удивился Массимо. - Ты-ты. Просто тебя в то время не чувства интересовали, а другое место. Массимо фыркнул. - Это уже детали. Так на ком ты женился-то? - На Лорейн Тимар. Вот это был удар. Массимо как сидел, так и изобразил карася. Рот открыт, жабры хлопают и выражения лица глупое-глупое. Симон от души рассмеялся. - Эх ты, братец... - Да как же... Это ж... Лорейн Тимар была дочерью главы клана. Любимой, родной, второй по счету... правда, дочерей у него было шесть штук, в дополнение к одному-единственному наследнику, и ценил он их не слишком высоко, но все же! Обычный тьер, с клочком земли, от которого убытков больше, чем дохода, только и того, что родовая гордость... Симон насладился круглыми глазами брата, и принялся рассказывать. - Как вы уехали, я у отца один остался. Тимары меня сначала в оборот взяли, потом отговориться удалось, следили, конечно, но я справился. И делом занялся. Сам понимаешь, отец поместье запустил донельзя... - И что ты сделал? - Массимо интересовался вполне искренне, сам-то он видел лишь один способ заработать деньги - в наемниках. А Симон, вот, нашел другой выход?