– Данил Сергеевич, вы меня слышите? Будут у вас еще какие-то распоряжения? Ответить ей я не могла, поэтому поспешно завершила разговор. Сердце бешено колотилось, во рту сразу пересохло, но в голове начал складываться некий паззл. Стало понятно, почему Рита в последнем разговоре изменила свое отношение к бывшему напарнику Виктора и запрещала мне с ним связываться. Наверное, она что-то знала или подозревала, но предупредить не успела. А Виктор? Знал ли он? Я решила, что нужно как можно скорее убираться отсюда, пока Данил не вернулся. А когда буду от него подальше, то смогу более спокойно обдумать свои дальнейшие действия. Нужно было торопиться. Пока остальные гости веселились во дворе, готовились запускать фейерверк, я незаметно прокралась к воротам. Оказавшись за ними, я решила, что не стоило идти в ту сторону, откуда мы приехали. Хоть там вдалеке находились дома поселка, где можно было бы найти кого-нибудь, кто согласился бы отвезти меня в столицу. Но был слишком большим риск столкнуться с возвращавшимся Данилом. Он мне рассказывал, что если обогнуть часть карьера и от домика лесника пройти по тропинке через лес, то можно выйти на другую трассу. Но была велика вероятность заблудиться или свалиться со скалы в наступающих сумерках. К тому же снег, раньше срывавшийся отдельными снежинками, сейчас стал гуще, весело припорашивая все вокруг. Пока я спешно пыталась принять решение, из тени ближайших деревьев ко мне шагнула та, кого я совершенно не ожидала здесь увидеть. – Лена?! Что ты здесь делаешь? – я не могла поверить своим глазам. Она была бледной с лихорадочно блестевшими глазами и нервно подрагивавшими уголками губ. – Могу у тебя спросить тоже самое! – бросила она, посылая мне взгляд полный злости. – Я вот приехала посмотреть в твои глаза и поговорить по душам. Может, зайдем в дом и все выясним. Ты, я и Данил. Мог мозг, занятый в этот момент совершенно другой информацией, отказывался понимать причину ее появления, но выдал лишь одно – нужно не терять ни минуты. – Хорошо, поговорим. Только в другом месте, – я схватила сестру за руку и потащила в сторону тропинки через лес, ведущей к карьеру. Глава 26 – Куда ты меня тащишь? Лена пыталась упираться, но я, обернувшись к ней, увидела, как вдалеке, на дороге, которую я не решилась выбрать, показался свет автомобильных фар. И мое чутье мне подсказывало, что это Данил возвращался со своими друзьями. Хоть из-за усилившегося снегопада машина ехала медленно, но нам стоило поторопиться. Я планировала вместе с сестрой быстрее выбраться отсюда и сообщить то, что узнала Виктору. Пусть он разбирается в странной связи Евы Скачко и его бывшего напарника. Я почти бежала через лес по той тропинке, которую мне показывал Данил, и которую сейчас нещадно засыпало снегом. Я продолжала крепко держать за руку и подгонять Лену, которая в ответ бросала раздраженным тоном: – Ты явно спятила! Я хотела с тобой поговорить наедине, но для этого не обязательно мчаться в лес. – Я клянусь, что все тебе объясню, только давай быстрее, – заверила я ее и потащила за собой с удвоенной силой. Но когда мы достигли карьера, тяжело дышащая Лена решительно выдернула руку. – Достаточно. Мы поговорим здесь и сейчас, – решительно заявила она. – Я, конечно, поломала тебе всю романтику своим приездом. Но разве тебя не удивило мое появление здесь? Я замерла на месте. Действительно, в своем желании быстрее скрыться от Данила, я даже не подумала о причине появления Лены здесь. Пока я в растерянности молчала, сестра тем временем продолжала тоном, от которого у меня шел мороз по коже. – В этом нет ничего удивительного. Просто не так давно я тоже здесь проводила романтические выходные с Данилом. В этом лесу мы с ним гуляли, держась за руки, говорили о будущем, целовались. Она подошла почти к самому краю скалы, которая отвесной стеной возвышалась над озером, и которую Данил называл самым высоким местом карьера. – Именно здесь он признался мне в любви. А потом… Меня как будто ударили под дых, я ожидала услышать что угодно, но никак не это. Чтобы спрятать набежавшие слезы, Лена бросила мне злой взгляд и отвернулась к обрыву, дно которого начала затягивать густая темнота наступивших сумерек. – Тут? С Данилом? – наконец отмерла я, все еще не веря в услышанное. – А я думала, что ты с Виктором… – Я с ним! – в голосе Лены начали прорываться истеричные смешки. – Да, он поначалу мне понравился, вот только он думает лишь о тебе. Я каждый наш телефонный разговор ему пересказывала, как полицейский отчет. А когда он узнал о твоем возвращении, то вообще расцвел как майская роза. Но тебе, видно, одного мужика мало! Всех решила очаровывать! Я слушала ее и не могла поверить. Точнее сказать не хотел верить разум, а сердце встрепенулось, начало оживать, словно прибитый дождем цветок в лучах показавшегося солнца. А Лена, утерев слезы тыльной стороной ладони, продолжила с горечью в голосе: – Когда я познакомилась с Данилом, то сразу поняла, что это тот мужчина, что мне нужен. И все так было прекрасно. И зачем только ты приехала?! Ты все хочешь у меня отобрать! Я с трудом сглотнула, эти слова я точно не ожидала услышать. А сестра тем временем продолжала: – Теперь мама постоянно говорит о тебе, о том, что ты не похожа на других, очень умная и красивая… И Данил теперь с тобой? Как далеко у вас зашло? Но его я тебе точно не отдам! Так и знай! Каждое ее слово, каждая фраза полосовала как ножом, боль острыми лезвиями принялась кромсать мое сердце. Однако я нашла в себе силы попытаться ее переубедить: – Я действительно думала, что у тебя отношения с Виктором и даже решила отойти в сторону. А упрек с мамой мне вообще непонятен. Она любит и переживает за тебя… – Не верю! – припечатала Лена. – Если, правда, не хочешь мне мешать, тогда оставь Данила. Не мешай нам! Уезжай в свою Америку! Я закусила губу от обиды и севшим голосом еле выдавила из себя: – Хорошо. Если я мешаю, я конечно уеду. Вот только Данил… он не тот за кого себя выдает. Я рассказала о том, что случайно узнала о нем из разговора с его секретаршей. Я пыталась убедить сестру уехать отсюда, все рассказать Виктору. Но Лена заупрямилась: – Ты можешь ехать, куда хочешь, – она отошла от края и, поравнявшись со мной, посмотрела мне прямо в глаза злым взглядом: – А я останусь с Данилом. Я не верю, что он связан с Евой. Я рассказывала ему, что слежу за хозяйкой клуба, он мне идеи подкидывал, действенные, между прочим! – Зачем ты это делала? – наивность сестры поражала. – А если Данил все же замешан в это дело? Тогда он просто с тобой играл, как кошка с мышкой, а ты его держала в курсе расследования. – Нет! – закричала на меня Лена, и ее голос отозвался эхом. – Этого не может быть! Ты его просто не знаешь! Я сейчас пойду к нему и все выясню! Она решительно направилась обратно к дому, но не успела и пары шагов сделать, я ухватила ее за руку, пытаясь удержать. Однако она так резко вырвала руку и с такой силой оттолкнула меня, что я не смогла устоять, неловко взмахнув руками, отлетела назад к обрыву. Тонкая кожаная подошва моих полусапожек поехала по корке мокрого льда покрывшего в этом месте камни, мир завертелся. Порыв ледяного ветра помог окончательно потерять равновесие, что-то мокрое и холодное шлепнуло по лицу, залепив глаза, и я утратила крепкую почву под ногами и поняла, что полечу вниз. Каким-то чудом мне удалось вцепиться за небольшой каменный выступ обеими руками и повиснуть над темной бездной. Снег не успел еще запорошить полностью этот выступ, но гранит был настолько ледяным, что лихорадочно вцепившиеся в него пальцы начали мгновенно деревенеть. – Лена, помоги мне! – закричала я, что есть сил. Лицо сестры не сразу появилось над пропастью. Я пыталась найти ногами опору, подняла голову и посмотрела на Лену всего один раз, встретилась с ней глазами и в этот душераздирающий момент я осознала, насколько потерянной и сломленной была моя сестра. – Лена, пожалуйста. Я сейчас сорвусь, – взмолилась я, чувствуя, как пальцы начинают соскальзывать. Должно быть, в ее душе велась борьба между сестринской любовью и ревностью отвергнутой соперницы, потому что она какое-то мгновение, которое мне висевшей над пропастью показалось вечностью, ничего не предпринимала. Но потом сестра победила. Лена перевесилась через край и протянула мне руку. – Хватайся! Я попробую тебя вытащить. Но у меня не получалось дотянуться. Я снова попыталась ногами найти какой-нибудь выступ в скале, чтобы подтянуться выше. Но моя обувь была не предназначена для скалолазания, она соскальзывала, и пару раз я чудом удержалась на своем выступе и не полетела вниз. – Нужно позвать на помощь. Ты только держись! – прокричала мне Лена и, выпрямившись, добавила: – Там кто-то в лесу идет с фонарем. Я сейчас. Я хотела ее остановить, будучи уверенной, что это Данил. А если он действительно был связан с Евой Скачко, то он для меня казался опаснее этого обрыва. Но наверху послышался отчаянный крик сестры: – На помощь! Быстрее! Она сейчас сорвется! Помогите! К ее голосу, как я и предполагала, присоединился голос Данила, в котором сквозило удивление: – Лена?! Что ты здесь делаешь? – Там сестра! Помоги! Умоляю! – продолжала она вместо ответов на его вопросы. Что он ответил, я не разобрала. Только через мгновение над краем обрыва свесилось его лицо, а мне по глазам полоснул яркий луч фонарика, из-за которого я чуть не ослабила свою хватку. На его лице мелькнуло удивление, и он куда-то вбок спросил: – Она – твоя сестра? В ответ слышались только всхлипы. А Данил тем временем попытался наклониться дальше и протянул мне руку. Наверное, я уже к этому моменту свыклась со страхом сорваться вниз, потому что, посмотрев в его лицо, пыталась понять, догадался ли он о том, что я знаю о его связи с вдовой Скачко. Мне хватило на миг встретиться с его взглядом, и я сразу поняла, что он знал. Историю его телефонных звонков я не почистила, из дома исчезла, никому ничего не сказав. Догадаться было проще, чем сложить два и два. – Попробуй дотянуться! – велел он, но его рука, как и рука сестры, была недосягаема для меня. Тогда рядом со мной появился конец его кожаного ремня, и он мне приказал обернуть его вокруг запястья, чтобы он не выскользнул. Я боялась отпустить спасительный выступ, к которому мои пальцы словно приросли. Я попыталась еще раз ногами найти опору, хоть какой-нибудь выступ. Мне казалось, что получилось. Тогда я оторвала одну руку от выступа и перенесла вес частично на ноги, частично на другую руку. Но только я схватила конец ремня, как ноги сорвались, ремень выскользнул. Стоило всему моему весу перенестись на одну руку, как ее совсем одеревеневшие пальцы соскользнули с каменного выступа, так долго удерживающего меня. И я полетела в бездну, ухватиться за что-либо не успевала. Я летела вниз вместе с повалившими крупными снежинками, кружившими в бешеном танце. Вверху слышался отчаянный вопль сестры, и я поняла, что сама вторю ему. Чувство невесомости длилось недолго и закончилось ощутимо неприятным ударом. Подо мной хрустели и ломались ветки деревца, волей природы выросшего на небольшой площадке всего в паре метров над водой. Его крона рвала мою куртку, больно царапала и обдирала кожу. Я попыталась удержаться за эти хрупкие ветки, но они обламывались. Однако им удалось немного спружинить, задержать мое падение. Это дало мне возможность сгруппироваться, и в воду я влетела уже как положено, словно прыгала с вышки в бассейн. Мне очень повезло, что мороз не сковал льдом озеро. До этого холода сильного не было, и все, что покрывалось ночью льдом и изморозью, днем оттаивало под скупыми лучами солнца. Вот и поверхность озера сейчас только начала затягивать тонюсенькая корочка, которая была толще у берега, но не в том месте, где я упала. Вода обожгла ледяным холодом исцарапанное и избитое тело. Одежда моментально напиталась водой и потянула на дно. От удара об воду часть воздуха вылетела из легких, и сейчас его катастрофически не хватало, чтобы вынырнуть. Луч фонарика пошарил по поверхности воды, но видимо сестра с Данилом не видели, что мое падение задержало дерево, и уже посчитали, что я утонула. Потому что к тому моменту, как мне удалось вырваться на поверхность и вдохнуть такой необходимый кислород, на скале уже, похоже, никого не было. Из последних сил я подплыла к берегу и в полуобморочном состоянии выбралась на сушу, обдирая итак исцарапанные руки о ледяную кромку. Кое-как собравшись в кучу, я с оханьем и стонами попробовала сесть и ощупала себя. На удивление, хоть болело все тело, кажется, сломано ничего не было. Вот только если я, так удачно приземлившись после падения, не хотела замерзнуть на смерть или заработать пневмонию, то нужно было быстрее что-нибудь решать. Я вспомнила об избушке лесника и, собрав остатки сил, побрела туда. Все расплывалось в темноте с кружащимися белыми точками, сознание уходило плавно и неторопливо, и к тому моменту, когда я навалилась на входную дверь домика, и она открылась под моим весом, я провалилась в темноту. Глава 27 Очнулась словно младенец в колыбели: я была во что-то укутана, было тепло и постоянно качало. Я приоткрыла глаза и попыталась сфокусировать зрение, все плыло словно в тумане и я не сразу поняла, что мой взгляд уперся в потолок автомобиля. А когда исчез неприятный шум в ушах, то стал различим звук его двигателя. Теперь осталось восстановить пробелы памяти, чтобы понять, кто и куда меня везет. Четко вспомнился побег с сестрой через лес, скала, падение с обрыва. А дальше картины всплывали рывками: крупные колючие снежинки, неприятно бившие по лицу, холод, сковывающий каждую частичку тела и, наконец, цель – домик лесника, который вовсе не был жилым, а всего лишь частью ландшафтного пейзажа для удачных фото любителей красоты природы, посещающих этот карьер. Затем в воспоминаниях была темнота. А в ней яркой вспышкой мигнуло видение, которое могло быть лишь плодом горячечного бреда. От этого воспоминания я попыталась сесть, и тут же услышала голос, который заставил сердце забиться быстрее. – Лежи спокойно. Мы уже подъезжаем. Потерпи немного. Значит, его встревоженный взгляд и воспоминания о том, как он нес меня через лес, уговаривая точно также потерпеть, не были плодом моего разыгравшегося воображения. – Куда ты меня везешь? – спросила я хриплым до неузнаваемости голосом, наконец, осознав, что я лежу на заднем сиденье машины Виктора, завернута в его куртку, а ноги укрыты небольшим пледом, а под ними больше ничего нет. Мокрая одежда испарилась.